Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Тень императора - Лисина Александра - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Я глубоко вздохнула и прикрыла глаза. А когда смогла их открыть, мир вокруг снова изменился. Точно так же, как изменилась и я. Теперь вместо ног у меня были могучие волчьи лапы. Вместо пустоты в душе — ощущение единения с такими же, как я, неприкаянными душами. А вместо смутных догадок — твердая уверенность, что разразившаяся торжествующим воем, сорвавшаяся с места стая и впрямь преследует какую-то важную цель.

Это была последняя связная мысль, которая посетила мою голову. А затем щеки во второй раз коснулся волчий язык, и то, что называется искрой человеческого разума, окончательно во мне угасло, не оставив после себя ни сожалений, ни сомнений, ни тревог.

ГЛАВА 1

Когда я снова осознала себя, вокруг было тихо и темно. Голова казалась пустой, в памяти не мелькало ни одной четкой картинки. И даже связных мыслей в моем сознании не появилось, хотя почему-то казалось, что так было не всегда.

Лежать, свернувшись калачиком, оказалось привычным и вполне удобным, только очень уж жестко. Проведя ладонью перед собой, я поняла, что нахожусь на каменном ложе. Что камень твердый и шершавый, но при этом закругленный с краю и испещрен непонятными знаками, будто это не камень вовсе, а самый настоящий алтарь.

С некоторым трудом сев, я огляделась и обнаружила сразу три необъяснимые вещи.

Во-первых, проснулась я на открытом всем ветрам холме посреди дымящихся руин, лежащей на большом плоском валуне. Похоже, совсем недавно на этом месте стоял дом. Но сейчас над моей головой не было крыши. От стен остались каменные остовы, а по всей округе были разбросаны громадные, местами все еще спаянные строительным раствором камни, которые неведомая сила умудрилась сначала опалить до черноты, а затем разметала по сторонам.

Во-вторых, на улице царила зима. С закрытого облаками неба непрерывно сыпался снег. Сухой, колючий… он крохотными песчинками оседал у меня на руках, на длиннющей, до самых пят, ночной рубашке и на неестественно длинных волосах, которыми можно было прикрыться как покрывалом. Он загадочно искрился в рыжеватом свете на редкость крупной, словно подернутой оранжевой дымкой, луны. Но что самое интересное, за каждой снежинкой в воздухе оставался след. Где синий, где зеленый, где просто белый. Считай, все пространство над руинами оказалось расцвечено этими непонятными нитями. Но при этом меня они не касались. Более того, даже подались назад, когда я протянула руку и попыталась до них дотронуться.

В-третьих, на улице явно было не жарко, однако я этого совершенно не ощущала. Мне было вполне комфортно сидеть на голом камне в одной лишь тонюсенькой рубашке и с босыми ногами, на которых, между прочим, не таяли успевшие попасть на кожу снежинки.

Все это рождало три закономерных вопроса: «Где я? Как здесь очутилась? И что произошло, если температура моего тела стала близка к температуре окружающей среды?»

О том, что когда-то давно была человеком и откликалась на имя Марина, я после небольшого усилия все-таки вспомнила. Кое-какие события из прежней жизни в моей памяти хоть и с трудом, но тоже постепенно воскресли. Вплоть до того мига, как я повстречала стаю призрачных волков. А вот дальше — все, темнота, будто из фильма вырезали кусок.

Подняв руки, я с некоторым облегчением отметила на них отсутствие трупных пятен и, чего греха таить, порадовалась, что не стала зомби или какой-то неведомой тварью. Однако размеры и форма ладоней смущали: раньше они были больше и не такими пухлыми, что ли? Кожа казалась сероватой. Да еще волосы… Помнится, после разрыва с бывшим я укоротила свои лохмы на ладонь, сделав стрижку совсем короткой. А сейчас они были такой длины, словно их полжизни не подрезали. Да еще и кардинально сменили цвет, превратившись из рыжеватых в темно-русые.

Я осторожно ощупала свое изменившееся лицо и ненадолго прикрыла веки: все верно. Лицо тоже не мое. Круглое, с пухлыми щечками и совсем не тех пропорций, что нужно. Хотя чего уж там! Все мое тело было не таким, каким нужно. Все в нем казалось неправильным!

Наверное, потому что оно было детским?

Да еще и не моим?

Прислушавшись к себе, но не уловив в душе ни единого намека на панику, я снова порадовалась. Закатывать истерику или биться головой о камни было бы контрпродуктивно. В прежней жизни, надо признать, мне была свойственна излишняя эмоциональность, но сейчас, когда ее не стало, я поняла, что так намного лучше. Отсутствие эмоций не мешало наблюдать, анализировать и делать выводы. А еще оно позволило спокойно воспринять факт своего появления в этом непонятном месте и хладнокровно признать, что фантасты все-таки не врали: жизнь после смерти возможна, параллельные миры тоже есть, а в этих самых мирах раз уж существуют алтари, то должна быть, наверное, и магия?

Я снова присмотрелась к разноцветным нитям в воздухе. Но как только до меня дошло, что на самом деле они висят там самостоятельно, а снежинки их просто тревожат, когда падают, где-то неподалеку послышался грохот копыт.

Кажется, сейчас что-то будет…

Я слезла с алтаря, окинув быстрым взглядом припорошенные снегом руины, а когда из-за холма гурьбой вывалилась толпа всадников, на всякий случай отступила назад.

Их было полтора десятка: рослых, а по сравнению со мной так и вовсе гигантских, коней с такими же крупными седоками. При этом выглядели они довольно странно — такими же серыми, как я, блеклыми, со смазанными, но вполне различимыми лицами, как если бы я смотрела на них сквозь мутные линзы. При этом люди переговаривались, от лошадей валил пар, они всхрапывали, топали копытами, а их гривы совершенно нормально развевались на ветру. Так что я даже не поняла, почему воспринимаю их как персонажей черно-белого кино. Но решила, что переживать по этому поводу рано. В данный момент у меня были проблемы посерьезнее.

Когда всадники остановили скакунов и принялись один за другим спрыгивать на землю, я сравнила их рост с единственным уцелевшим на холме деревом и поняла, что люди все-таки обычные. Это я слишком маленькая. Лет пять-шесть моему новому телу, не больше. И росточку в нем примерно по бедро взрослым мужчинам, которые при виде моей одинокой фигурки ощетинились оружием, а затем проворно окружили алтарь.

Я мысленно вздохнула.

Все-таки до последнего хотелось надеяться, что насчет другого мира я ошиблась. Но нет: кольчуги на незнакомцах выглядели настоящими. И меховые плащи с капюшонами. И грубой выделки ремни на поясах. И такой же грубоватой работы сапоги. Не говоря уж о непонятного покроя одежде и мечах.

Что еще огорчило, так это то, что окружившие меня мужчины продолжали переговариваться, а вот переводчика с собой взять позабыли. Я не понимала ни черта из того, что сумела расслышать. Неизвестный язык. Непонятная гортанная речь, даже отдаленно не напоминающая ни одно из известных мне наречий. Но, наверное, говорили все же о пожаре, о взрыве, который разнес на куски дом, и конечно же обо мне. Нападать не пытались. Оружие вскоре убрали в висящие на поясах ножны с непонятными клеймами. Потом половина из незнакомцев отступила, принявшись обыскивать холм. А из тех, кто остался, к алтарю подошел и опустился на корточки сравнительно молодой мужчина, при виде которого у меня екнуло сердце.

Он не был так уж красив, этот широкоплечий брюнет, чтобы при виде него сладко замирало сердце. Ничто в нем с ходу не цепляло взгляд. Ни жесткое волевое лицо. Ни резковатые черты. Ни такие же темные, почти черные глаза, истинный цвет которых я так и не смогла определить. Лежащие в беспорядке волосы, еще более темные, чем у меня, придавали его облику небрежности, а плотно сжатые губы — суровости, если не сказать жестокости. Но все же мой взгляд прикипел к нему мгновенно, потому что вокруг него вилось целое облако тесно переплетавшихся между собой разноцветных нитей. Красных, синих, белых… Настолько красивых, что к ним захотелось немедленно прикоснуться. И до того ярких, что на их фоне и без того серый мир казался мертвым и пустым.