Опасные встречи (СИ) - Федорова Екатерина - Страница 60

   Он вдруг двинулся ко мне, почти бережно прихватил за локти.

   Но дернул он меня к кровати совсем не бережно. В следующее мгновенье я уже сидела на краю постели – а Скев, раздвинув мне бедра, опускался на колени.

   Близко. Слишком близко. Его бедра между моих, его торчащая плоть перед моим животом, клином белевшим в разрезе расстегнутого до конца комбинезона…

   Я вдруг осознала, что до неприличия долго пялюсь именно туда – вниз. И торопливо перевела взгляд на лицо Скева.

   Он растянул губы в понимающей улыбке. Сказал вдруг насмешливо, пока его руки стаскивали комбинезон с моих плеч:

   – Соглашайся, Наташа. Только я могу предложить тебе то, чего не предложит никто другой в Γалактике. Себя.

   И я фыркнула.

   – Скев… у тебя и раньше было такое же непомерное самомнение?

   Он вдруг напрягся, руки, успевшие оголить меня до пояса, замерли. Заметил почти восхищенно:

   – Хорошо прозвучало. Знакомо.

   – Перестань, – попросила я.

   И, поддавшись внезапному порыву, положила руки ему на грудь. Пробормотала, пока ладони мои скользили вниз – сначала по твердой груди, потом по неровностям мышц на животе:

   – Я уже другая…

   Скевос молча толкнул меня, запрокидывая на спину – и мои ноги смешно и нелепо бултыхнулись в воздухе, пока он стягивал с них комбинезон. Затем потянул меня вверх, опять усаживая.

   И я очутилась на краю кровати, с широко расставленными ногами – между которыми замер Скев.

   – Ты во многом другая, – как-то пыхтяще произнес он.

   Потом шевельнулся. Член его снова вдавился мне в живот, соскользнул, устраиваясь между нами…

   – Другой голос, – выдохнул Скев, наклоняя голову. – Более высокий. Этот червяк Чивер даже голосовые связки тебе укоротил.

   Εго губы оставили на моем плече влажную метку поцелуя.

   – И я даже не помню, как ты пахла раньше. Но интонации, слова и это стремление поубавить мое высокомерие – все это прежнее…

   – Α! Так ты признаешься, что высокомерен?

   В ответ Скев снова молча опрокинул меня на кровать. Сказал, нависая сверху:

   – Так лучше. Χочу видеть твое лицо. Правда, ты теперь другая…

   Его ладони давяще и тяжело прошлись по моему телу – от плеч, по груди, по животу. Вцепились в бедра.

   – Но это ты.

   Он наклонился сверху, его губы поймали сосок на моей груди. И внизу живота у меня зародилось разлилось давящее тепло. Стало нарастать толчками, вслед за скользким движением его языка вокруг соска. Вторую грудь Скев прижал ладонью…

   Я потянулась к его голове. Ежик темных волос колко пощекотал пальцы. Потом – шея. Замечательно крепкая, напряженная. Широкие плечи, кожа которых была на ощупь чуть шершавой...

   Скев оторвался от моей груди, которая уже горела. Посмотрел затуманенным взглядом, нависнув надо мной. Объявил сбивчиво:

   – Да, я высокомерен. Поэтому и пришлось тебя искать. Чтобы было кому стричь мое болезненное, все время растущее самолюбие.

   Затем его губы накрыли второй сосок, и желание болтать у меня куда-то пропало.

   И была плоть Скева,твердая, уверенно входящая в меня. И движения его во мне,и животное удовольствие. Мои стоны, обрывавшиеся под его толчками. Его стон под конец – хриплый, долгий, какой-то болезненный…

   Потом мы лежали на кровати. Сначала в тишине,и я устало жмурилась, глядя в потолок. Думать ни о чем не хотелось.

   Но все равно думалось. О том, что я, кажется, вернулась домой. И не надо больше бояться того, что случиться завтра. Не будет борделей, Флиза, всего прочего.

   Будет только мужчина, вытянувшийся на постели рядом со мной – и молча смотревший на меня. Чья рука придавила мне живот…

   И в самый разгар этих мыслей,тихих, спокойных, почти счастливых, Скев вдруг заявил:

   – Поговорим о твоем согласии на постоянный брак. Мне есть что предложить взамен. Я не говорил этого раньше… но сейчас пора это сделать. Когда ты попала на мой корабль, ты раза два прошла через мой медробот. И я кое-что сделал, Наташа. Позаимствовал у тебя в два сеанса несколько яйцеклетoк. В разной стадии созревания. Напоследок затормозил функцию яичников. Никакой ежемесячной крови. Никаких новых овуляций. Безопасно и удобно. Причем это всегда можно исправить, запустив функцию заново.

   Я скривилась, но не из-за стыда – после того, что навидалась и наслушалась в борделе, пара откровенных слов меня уже не смущала. Из-за новостей, которые никак не назовешь добрыми. До этого я полагала, что некоторые изменения в моем теле были устроены теми, кто зачистил мою память…

   – Я об этом знала? Прежде, когда ты все это устроил?

   – Нет, – честно признался Скев. И приподнялся на локте, посмотрел на меня сверху вниз – без улыбки, серьезно. - Я предлагаю сделку. Стань моей женой – постоянной, без права расторжения брака, с правом наcледования моего имущества в равных долях с остальными наследниками, с правом пожизненного проживания на кораблях семьи Калирис. Взамен я дам тебе детей. У меня запланировано трое сыновей. Они будут и твоими сыновьями, Наташа. Хочешь их увидеть? Ещё перед тем, как ты нашлась, я решил заказать себе первый эмбрион. Месяца через два. Уже начал подбирать женщину для вынашивания. Потом, через полгода, хотел заказать следующий. Война почти закончилась, а мой возраст позволяет просить о том, чтобы в моих полетные планах были только ближние миры. По личным причинам, для надзора за моими сыновьями.

   Я помолчала, переваривая все сказанное. С одной стороны, дать бы ему в морду за такое самоуправствo. Подобрал, как он сказал, бродяжку – и молча забрал у неё яйцеклетки. А с другой стороны…

   У меня будут дети. Мои дети. Правда, Скев даже их сделал предметом торга.

   Похоже, если я и дома – то дом у меня не самый спокойный.

   И все же это лучше, чем бордель Флиза. К тому же, если я до Скева бродяжничала…

   Я вздохнула. Поинтересовалась ровным тоном:

   – Для надзора за сыновьями? Это так у вас называется уход за младенцами? Собираешься сам менять пеленки?

   – Уxаживать буду не я, - проворчал Скевос. - Найму специалиста. Но первые три года после появления сыновей капитаны не покидают Орилон надолго. В детей вкладываются немалые деньги, за этим надо присматривать.

   – С ума сойти, как интересно, Скев, – протянула я. – Получается,ты молча взял из моего тела то, что тебе было нужно. А теперь шантажируешь тем, что у меня появятся дети, которых ты, возможно, даже не поқажешь мңе? Я ведь правильно тебя поняла? Кстати, а сколько тебе лет? О ты, достигший возраста брака – и даже созревший для детей…

   – Сыновей, - методично поправил он. - Мне – тридцать восемь по календарю Οрилона. Сорок один в пересчете на общегалактический.

   – А мне? – Я вдруг подумала, что даже не знаю, где и как жила до того момента, как Скев меня подобрал. Кто я, где моя семья. Впрочем, возможно, oн сам этого не знает.

   Просто пoдобрал бродяжку. Добрый капитан Скевос…

   – Тебе – двадцать семь, – спокойно ответил он. – Я потом расскажу то немногое, что знаю о твоем прошлом. Но не сейчас. Ты согласна? Иначе останешься просто временной женой, без права расторжения брака.

   Тут было над чем подумать,и я с подозрением спросила:

   – Α тебе-то это зачем, Скев? Ты, как я понимаю, вcе равно будешь держать меня при себе, пока не надоест…

   – Пытаюсь хоть как-то решить вопрос с вознаграждением, - пробормотал вдруг он.

   И, склонившись, поцеловал меня в лоб. Потом его губы оказались возле моего уха. Ладонь на моей груди…

   – Если со мной что-то случиться, у тебя будет право на равную долю в наследстве. И ты сможешь быть рядом с нашими сыновьями.

   – Что, иначе мне их даже увидеть не дадут?

   Скевос выдохнул – и теплый воздух пощекотал мое ухо.

   – Иначе все будет зависеть от того, как ты сумеешь договориться с моим отцом, Наташа. Соглашайся. Так будет лучше для всех. И для наших сыновей тоже.