Я - богиня по вызову (СИ) - Юраш Кристина - Страница 24

Дверь клетки закрылась с протяжным скрипом, а я с горечью понимала, что мужчины чаще всего отдавали мне долги, печень и дань памяти отношениям, а вот с сердцем у меня пока проблемы.

— Растерзай их, милый, — послышался насмешливый голос будущей королевы, а волк покорно бросился в сторону собравшихся в кучу служанок, которые по какой-то причине не угодили своей госпоже.

Я встала грудью на защиту визжащих девиц, покуда зрители, затаив дыхание жаждали крови и развлечений.

Глава шестая. Пирожок с котенком

— Нет, — хрипло произнес волк, остановившись перед нами и опустив голову. «Спасите!», всхлипнула одна из девиц, а волк тряс головой, скаля зубы.

— Убей их всех, — кровожадно усмехнулась красавица, глядя на черного зверя. Он посмотрел осмысленным взглядом на нас, а потом снова опустил голову, обнажая острые и белые клыки. Внезапно волк дернул головой, открыл холодные и равнодушные глаза хищника. С его огромных клыков стекала пенящаяся слюна, а он пригнулся, изготавливаясь к прыжку.

— Бездна, — жалобно позвала я, понимая, что прием превратился в полноценный прием меня в качестве пищи. — Верни меня обратно!

Бездна молчала, а я зажмурилась, надеясь, что смерть — бессмертна. «А!», — взвизгнул кто-то из девушек за моей спиной, а я распахнула глаза, видя, как волк натыкается на невидимый барьер и отлетает в сторону, тряся головой.

— Истинная пара? — ахнул кто-то в толпе и послышался звон либо падающей челюсти, либо кубка. — Она что? Тоже его истинная пара?

— Это истинный гарем! — пьяно икнул кто-то, пока волк смотрел на меня в упор осмысленным взглядом.

— Не может такого быть! — зашуршала толпа. — Две истинных пары — это невозможно!

Мой взгляд упал на побледневшую невесту, которая стояла, раскрыв рот и тяжело дышала. Ее роскошная грудь вздымалась в драгоценном корсете, а взгляд ее пытался прожечь во мне дыру.

— Взять их! — коротко прошептала невеста, сжимая кулаки и кивая страже, которая бесцеремонно выволакивала нас из клетки. — Служанок выпороть, эту в темницу… Быстро, быстро… Я кому говорю! Пока гости не опомнились! Постараемся им все объяснить.

Под шелест встревоженных голосов послышался отчетливый кашель распорядителя. Оркестр грянул во всю мощь, перекрывая шепот и разговоры.

— Так это Смерть! — крикнул кто-то, пока усердная флейта сделала передышку. Звуки тут же скатились в противную дисгармонию, а надоедливая флейта все еще продолжала веселую партию. Один глухой удар и флейта умолкла.

— Я узнал ее! Это Смерть! — крикнул голос, а в мою сторону двинулся тот самый толстенький и кругленький любитель сериалов, пришедший навестить ныне покойную бабушку. — Она! Точно она!

— Смерть?!! — выдохнула публика, переглядываясь. — Костлявая что ли?

— Сами вы костлявые! — надулась я, пытаясь прорваться к выходу и таща за собой сразу двух стражников. Картина «лыжники и ездовая лайка» прервалась тем, что к лыжникам подоспело подкрепление.

— Так вот она теперь какая? — прищурилась пожилая дама, поджав губы. — Я знала предыдущую смерть. Вежливая, кроткая, очень аристократичная. А эта! Вы только посмотрите! Грубая, базарная баба!

— Хабалка! — поддакнул мужик с пушистыми бакенбардами, кивая, как болванчик. — Фу такой быть!

Это я — базарная баба?

— Наглая и бесстыжая! — поддакнул кто-то из задних рядов. — Посмела прийти на прием во дворец! Вела себя ужасно! Я помню, как она притащила этот. горшок! Мерзость какая! Ни вкуса, ни изящества!

— Да вы посмотрите, как она одета! — взвизгнула молодая девица с красиво уложенными буклями на хрупких плечах в ярком кричащем всеми цветами радуги платье. — И как она выглядит!

— Толстая и противная, — скривилась огромная мадам, скривившись всеми подбородками. Внезапно рядом со мной очутился огромный волк, ощетинившись на стражу.

— Отпустить ее! Это мой приказ! — послышался голос, а передо мной стоял он. Стража разжала руки, а я чувствовала, что чем ближе Волк в человеческом обличье подходит ко мне, тем сильнее бьется мое сердце.

— Кто причинит ей зло, станет моим личным врагом. Мне плевать, кто она! — послышался рык, а он стоял, почему-то сжимая свое горло и опуская голову. Длинные черные волосы разметались по могучим плечам, а каждое слово давалось ему с каким-то неимоверным усилием.

— Уходи, — прошептал он, склонившись ко мне и свободной рукой проведя по моей пухлой щеке. — Чем дальше, тем лучше… У тебя будет мало времени, но ты постарайся… Я не могу долго… сопротивляться.

Его голос был тихим и сдавленным. Мне на плечо опустилась рука, а я увидела, как он морщиться, словно от раздирающей боли. Из-под его длинных когтей струилась по шее кровь.

— Уходи, пирожочек. — едва слышно выдохнул он, пока гости негодовали. — Только быстро. Давай, шевели булочками.

Кровь сочилась по его шее, а я взглянула в волчьи глаза, которые в обрамлении черных, густых ресниц казались совсем не хищными.

— Что с тобой? — задохнулась я, чувствуя необъяснимый прилив нежности и страха. — Скажи. Чем я могу помочь?

— Ты у нас пирожочек с капустой или с мозгами? — по губам скользнула легкая улыбка. — Давай, милая. Давай. Пока я еще могу. Вот такой вот я. Увы.

Я гордо удалялась, идя сквозь толпу гостей, которая шарахнулась от меня на две стороны.

— До встречи! — кивала я, улыбаясь первой партии, которая внезапно бледнела. — И вам до скорого свидания!

Мужик с огромным пузом, опешил, ошалело глядя по сторонам.

— Мне еще не скоро. — лепетал он, затравленно озираясь. — Мне еще не скоро!

— Ас вами мы встретимся буквально на днях! Я к вам обязательно загляну! — мило улыбнулась я, глядя на ту самую тетку, которая с осуждением отнеслась к моей фигуре. Пока все в форме, я в формах! И нечего мне тут.

— Ах, я так рада была с вами познакомиться! Я к вам заскочу на недельке! — мстительно улыбалась я, чувствуя какую-то странную волну, пронзающую меня насквозь.

Бледная дама прижималась к усатому мужику, который застрял в усатой эволюции между кисой и Буденным.

— Думаю, что через недельку — другую, я у вас погощу! — мстительно улыбнулась я, а люди молчали, с ужасом глядя на меня. — Не забывайте меня! И я вас не забуду!

Я уже подошла к двери, чувствуя, как по телу пробегает волна озноба. Дверь была украшена гирляндами из живых цветов, но стоило мне положить руку, как цветы сморщились и уродливыми коконами повисли на веточках. Листья скрючились, почернели и осыпались. Что это? Как это? Я физически чувствовала, как меня пропитывает чужой страх. Они бояться меня. Люди бояться меня.

Обернувшись, я увидела бледные лица. «Чем больше тебя бояться, тем сильнее ты становишься!», — прошептал в голове голос бездны, пока я смотрела на свои руки. Дверь распахнулась, а я миновала стражу, чувствуя, как ноги сами несут меня на улицу.

Прохладный ветер ударил мне в лицо. «Смерть! Это же смерть!», — гудели голоса в моей голове, пока я пыталась собраться с мыслями. Я прикасалась дрожащей рукой к кустам, видя, как они осыпаются от одного прикосновения. Миновав роскошные ворота, я вышла в оживленны город, чувствуя, как меня переполняет странная сила. Толпа, не смотря на то, что уже стемнело, спешила по своим делам, не обращая на меня никакого внимания.

Я брела вдоль какой-то улицы, пытаясь осмыслить все происходящее, как вдруг послышался жалобный писк.

На старой тряпке возле добротного кирпичного дома сидел маленький, тощий котенок, зябко поджав под себя лапки. Я остановилась, видя это полосатое чудо, чувствуя, как вся ярость и злость куда-то испаряются.

— Ты что здесь делаешь? — позвала я, чувствуя зябкий ветер и слыша обрывок разговора и топот за спиной. «А у Мирисы пиво намного лучше!» — донесся до меня мужской бас.

Котенок смотрел на меня огромными голодными глазищами, а я протянула руку к нему. Малыш шарахнулся от нее, испуганный прошуршавшей тряпкой.

— Я не причиню тебе зла, — прошептала я, глядя, как робко маленькие пушистые лапки делают неумелые шаги в сторону протянутой ладони. И тут я опомнилась, отдергивая руку. А вдруг он погибнет, если прикоснется ко мне?