Свет Черной Звезды (СИ) - Звездная Елена - Страница 38

Теперь я очень недоуменно смотрела на Рхарге. Орк, тяжело вздохнув, подошел, присел на корточки перед кроватью, взял меня за руку и рассказал:

— Когда Ледяной Свет принес тебя, умирающую, в охт, Джашг не мог тебя спасти, без силы Ледяного Света. Ледяной Свет давать силу и давать клятву, говорить, что никогда не причинит вред Утыррка. Он нарушить клятву. Он убить тебя.

Ммм, не то чтобы я любила кесаря, а даже и наоборот, если честно, но справедливости ради:

— Шенге, — я виновато опустила взгляд, — Ледяной Свет не убивал меня, я вспомнила твою великую мудрость, призвала силу, когда он думал, что у меня ее больше нет, и убила себя сама…

И вот после этих слов смотреть на папу мне лично было страшно, особенно когда я услышала глухой полный ярости рык. И нет, к папе у меня претензий не было, я бы тоже была в ярости, если бы моя дочь себя очень неслучайно взяла так и убила, но и легче мне от понимания его чувств не было.

Все так же виновато глядя на собственные руки и только, добавила:

— Кесарь убивал Динара, что мне было делать?

— Утыррка! — в бешенстве прорычал мой папа.

— Утыррка очень, очень, очень глупый орк! – не сдержался Рхарге.

Я вообще считаю, что нет… но вот если бы у меня была дочь, и она себя зарезала ради любимого – вряд ли я бы порадовалась факту ее жертвенности, так что папу понять было можно, конечно, но с другой стороны… что сделано, то сделано.

— Зато Динар жив…- выдвинула я робкий аргумент.

На мой аргумент, раздался еще более явственный рык шенге. Я подняла взгляд на папу и поняла, что меня будут воспитывать. Сурово и жестко воспитывать, и, кажется даже прочтут лекцию на тему излишнего стремления протыкать себя всяческими ржавыми мечами и прочая. Но так как в данный момент я едва ли была в состоянии подобную лекцию выслушать, папа лишь прорычал укоризненно:

— Утыррка!

Я улыбнулась — это было самое любимое из всех моих имен.

— Утыррка сожалеть, — на оркском солгала я.

— Утыррка не жалеть ни единой секунды, — возразил Рхарге. — Утыррка быть маленький влюбленный орк, и поступить как влюбленный орк.

— Утыррка любить Алое пламя? — удивленно переспросил Рух.

И я поняла что никакой он не взрослый — вымахал больше Рхарге, это да, но похоже еще совсем подросток.

— Утыррка ребенок, — вставил свое весомое слово шенге, — и Утыррка так и не слушать свое сердце.

Я почему-то почувствовала себя виноватой. А папа, глянув на Рхарге и Руха, вот одним этим взглядом, выставил обоих за дверь. И когда та за ними захлопнулась, великий вождь Джашг повернулся ко мне и началось.

— Как ты могла? — на оитлонском, чистым, не исковерканным произношением языке, вопросил папа. — Как ты могла?!

Я невольно сжалась под одеялом, а шенге продолжил:

— Утыррка, дочь моего сердца! – он ударил себя могучей рукой в волосатую грудь. — Дочь моей души! Моя дочь! А дети не должны умирать раньше родителей! Такого не должно быть, Утыррка!

Он свирепо смотрел на меня и был так зол, как не был даже когда застукал нас сАршханом там, под водой.

— Пять десятков лет я думал, что Ледяной Свет убил тебя. Каждый день просыпался с воспоминанием о белой шкуре, залитой твоей алой кровью! Пятьдесят лет ощущения вины, за то, что не уберег, поверил врагу, позволил себя обмануть! Я винил себя в твоей смерти!

— Шенге… — потрясенно прошептала я.

— Джашг был плохой отец для Утыррка! — вновь перешел он на оркский. – Джашг смотреть на других детей каждый день, и думать про Утыррка! Видеть счастливые улыбки, и вспоминать кровь Утыррка. Много крови… Я быть могучий дерево сломленный утратой! Утыррка поступать плохо!

Я опустила голову, скрывая слезы.

— И не учить ошибка прошлого, — продолжил устало папа. — Ничему не учиться. Зачем Утыррка оживлять Джашга? Чтобы он, узнав о том, что она жива, видеть ее медленный смерть?!

А, то есть за, то, что я их спасла, мне сейчас тоже достанется.

Так и вышло:

— Джашг стар! — прорычал папа. — Рхарге и Рух связаны кровью, их жизнь продолжилась бы, но Джашг готов был умереть, Утыррка. Я узнал, что ты жива. Что ты на острове Свободных людей и мир слушает тебя, я был счастлив и готов умереть… но я не готов был видеть как умираешь ты!

Шенге потянулся, сгреб меня оромными лапами, прижал к своей груди и прорычал, укачивая как ребенка:

— Утыррка, любимый дочь Джашга, видеть твою смерть невыносимо. Зачем Утыррка отдавать все? Зачем?

Чувствуя, как глаза жгут слезы, тихо ответила тоже на оркском:

— Потому что Джашг любимый шенге Утыррки, Утыррка не могла иначе. Просто не могла…

Папа глухо простонал, прижимая меня к себе, и не сказал больше ничего.

Мы просидели так долгое время, пока я вновь не заснула на руках у шенге, ощущая себя все еще безумно слабой, настолько, что даже лечь обратно я не смогла бы.

***

Следующее мое пробуждение было на закате. Точно на закате, потому что вся спальня окрасилась в нежно-розовые тона, и поэтому открыв глаза я даже не сразу поверила увиденному — в спальне сидел Адрас, рядом с ним висели Мрак и Тень, а огромный шенге стоя у окна осторожно держал махонького, вообще очень крохотного особенно в сравнении с орком младенца.

— Адрас, — прошептала я, улыбнувшись брату. — Мрак…

Мрак метнулся ко мне быстрее, обнял, невесомо, отстранился, вглядываясь в меня алыми прорезями глаз, и посторонился, уступая место принцу Мрака.

Темный подошел, присел на край постели, протянул руку, коснулся моего лба, погладил по щеке, и спросил:

— Как ты, Катрин?

— Понемногу прихожу в себя, — улыбнулась ему.

Мрак устроился на постели с другой стороны, лег, подпирая голову монстрической лапой и тоже внимательно смотрел на меня.

— Юранкар передает тебе привет, — сообщил Адрас. — А так же мастер Соно, Ошрое Великий Топор Ручка, и особенно моя мать…

На последнем слове его голос дрогнул, и принц резко отвернулся, пытаясь скрыть эмоции.

— Как она? — мгновенно спросила я.

— Жжжива, — Адрасу нелегко далось это слово.

Я понимала его чувства.

— Ну,- бодро улыбнулась, — все благодарности за ее оживления можешь передать своему отцу. Эту сволочь уже похоронили?

Принц быстрым движением смахнув слезы, повернулся и удивленно посмотрел на меня.

— Для оживления людей, и тебя, и вообще всего до чего смогла дотянуться, я использовала силу Арахандара, — сообщила я брату. – Так что он умер с пользой. С огрооооомной пользой.

Выражение лица Адраса стало непередаваемым.

Шенге, прекратив баюкать уже спящего младенца, посмотрел на меня и спросил:

— О чем Утыррка говорить с темным принцем?

Да, сложности перевода, я как-то подзабыла, что шенге и орки не знают местного языка.

Попыталась приподняться на постели, и Мрак любезно помог мне, это, во-первых, и укутал, во-вторых. И вот в полусидячем положении, я приступила к светским обязанностям.

— Шенге, это Адрас, мой брат, и его Тень и Мрак – темные сущности, я еще не разобралась откуда Тень взялась, но сейчас узнаю.

Папа величественно, даже не знала, что он так умеет, склонил голову, Адрас поднявшись, отвесил грациозный поклон и тогда уже ему на языке пресветлых, который странным образом практически идентичен языку темных, сообщила:

— Адрас, это мой папа Джашг, вождь Лесного племени.

Принц Мрака чуть не рухнул.

Быстрый взгляд на меня, бледную немочь, на могучего орка, на меня…

— К сожалению, не родной отец, — решила я помочь ему в понимании ситуации, — но зато самый настоящий.

Адрас никак не став это комментировать, вдруг спросил:

— А ребенок?

— Мой! — гордо заявила я, чувствуя себя практически матерью. — Извини, но его тоже зовут Адрас.

Это темный пережил уже с трудом, но Тень, вообще кстати не ехидничая, смоталась и принесла ему стакан воды, и Адрас его даже почти до конца допил, когда я решительно добила его последней новостью:

— И на престол Тэнетра взойдешь ты.