Храбрые (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 44

Рен наклонился вперед, положив руки на колени.

— Того, что я убивал Полукровок.

Все мысли об убийстве Кайла исчезли.

— Рен…

— Ты знаешь, скольких я убил? — он опустил подбородок и слегка покачал головой. — А я знаю.

О, нет.

— Это не имеет значения.

— Не имеет? Я, вроде как, думаю, что имеет, — он на мгновение замолчал. — Я бы убил тебя, если бы не узнал поближе — если бы сначала узнал, что ты Полукровка.

Его было плохо слышно, и я подошла к нему.

— Но ведь все было совсем не так.

— А могло бы быть, — он поднял голову, и в его взгляде было столько беспокойства, что у меня заныло сердце. — Они были похожи на тебя, Айви. Некоторые из них не были членами Ордена, но другие — да, и они понятия не имели, кем являлись на самом деле. Они не знали, почему находились в нескольких шагах от смерти. Они даже не знали, что их убило.

У меня перехватило дыхание, и я обнаружила, что не могу подобрать слов.

— Иногда я не понимаю, как ты можешь быть со мной, — сказал он, и эти слова разбили мне сердце. — Как ты можешь смотреть на меня, любить меня, зная, зачем я приехал в Новый Орлеан.

Я проглотила комок в горле.

— Ну, хорошо, что ты не пытался меня убить.

Рен улыбнулся, но совсем не так, как я ожидала. Я опустилась перед ним на колени, положив одну руку ему на ногу, а другой обхватив его подбородок.

— Посмотри на меня.

Он медленно поднял взгляд.

— Я смотрю на тебя, малышка. Всегда, даже, когда тебя нет в поле зрения.

Моя грудь сжалась в ответ на эти слова. Боже, Рен… он был слишком хорош для всего этого. Внезапно я поняла это предельно ясно. Если бы он не родился в этом мире, то, возможно, стал бы врачом, спасающим жизни людей, или учителем, открывающим для молодых радость завтрашнего дня.

И может, не будь я рожденной в этом мире, я бы тоже стала… хорошей.

— То, кем ты был раньше, и что ты делал — совсем не то, кем ты являешься сейчас, и что ты собираешься делать, — я провела большим пальцем под его губой. — Мы оба делали то, чего не хотели, и мне нравится думать, что мы не сделали бы этого, если бы были другими. Мы уже не те, кем были раньше.

Глаза Рена закрылись, когда он повернул голову, целуя мою ладонь, и я чувствовала, как напряжение покидает его.

— Сегодня мы убивали людей — людей, с которыми я когда-то работал. Я узнал, по крайней мере, троих.

Я резко втянула воздух.

— Знаю, мы должны были это сделать. Если бы мы этого не сделали, им не пришлось бы думать дважды, прежде чем убить нас, — по его телу пробежала дрожь. — Но от этого мне ничуть не легче.

— Мне так жаль, — прошептала я.

Рен не ответил, и, когда я посмотрела на него, то сразу поняла, что кровь Кайла не должна быть на руках Рена. У меня не было никакого желания настаивать на том, чтобы убить его.

Напряжение покидало парня, и я решила, что должна что-то предпринять. Все, что угодно, лишь бы облегчить его страдания. Сон мог бы помочь, и мы оба нуждались в этом, но все, что я хотела в тот момент, это унять его боль и отвращение к себе, и был только один способ, который я знала.

Я не думала о тонком, грязном ковре, когда опустилась на колени между его ног и потянулась к пуговице на его брюках.

Он выпрямился, подняв голову и поймав мое запястье.

— Айви…

Я шикнула на него и потянулась, нежно целуя его, пока возилась с молнией. Тогда я почувствовала его, уже твердым и напряженным. Прервала поцелуй и снова опустила голову, и тогда наши взгляды встретились.

— Пожалуйста? — прошептала я.

Рен отпустил мое запястье, убирая один палец за другим.

Потянув молнию вниз до конца, я схватила его за штаны и боксеры. Он приподнял свои бедра, и я смогла стащить их ниже колен и снять. Затем я взяла его в руки, удивляясь тому, что он может быть гладким, как шелк, и в то же время твердым, как сталь.

Парень резко выдохнул, когда я провела рукой от кончика к основанию и обратно. На конце блеснула прозрачная капелька. Все его тело дернулось, когда я провела большим пальцем по его кончику и подняла свой взгляд. Он пристально смотрел на меня, его губы слегка приоткрылись, когда он потянулся к моей голове, нашел в волосах булавку и вытащил ее. Локоны беспорядочно упали мне на плечи, а потом его рука проскользнула через них, остановившись на моем затылке. Он несильно надавил, чтобы показать мне, чего он хочет.

Его соленый вкус был на моем языке, и мне нравился звук, который издавал парень. Я не стала медлить. Дело было не в том, чтобы подразнить его. А в том, чтобы «вытащить» его разум из темноты. Речь шла о том, чтобы успокоить. Я взяла его в рот, и, хотя у меня не было большого опыта в минете, я быстро поняла, что, когда парень влюблен в тебя, то, на самом деле, нет неправильного способа.

Ну, за исключением, вероятно, использования не к месту зубов, но все же.

— Айви, — прорычал он, все его тело напряглось, когда я сосала и двигалась вверх, водя языком по головке. Он выругался, и его тело напряглось.

Жар затопил меня, скользя вниз по телу. Я желала его сильнее, чем несколько мгновений назад.

Я взяла так глубоко, как только могла, и этого оказалось достаточным, судя по тому, как рука Рена сжалась вокруг моей головы, и по утробным звукам, которые он издавал. Затем его ладонь скользнула к моей шее, и его большой палец нашел мой пульс — мое довольно чувствительное место — и принялся нежно массировать кожу, пока я не сжала свои бедра вместе. Член распух на моем языке за секунду до того, как Рен попытался убрать меня, но я не позволила ему этого сделать.

Когда все закончилось, я откинулась на спинку стула, довольная собой. И попыталась расслабиться. Но это совсем не то, что я хотела сделать. Рен двигался быстро, хватая меня под руки и поднимая на ноги. Я ахнула, когда его пальцы быстро справились с моими штанами, и, прежде чем я успела сказать что-то, он стащил с меня их вместе с нижним бельем и ботинками.

Господи, да у него талант.

И много силы.

Рен поднял меня над кроватью и сел, держа так, что крайне интимная часть меня была близка к его лицу.

Он ничего не сказал, когда я посмотрела на него сверху вниз. Мое сердце бешено колотилось от яростной, необузданной силы, запечатленной в его поразительных глазах. Ошеломленная, я сцепила ноги, чтобы сохранить равновесие, когда он схватил мои бедра, и его пальцы впились в мою плоть.

А потом его язык оказался во мне.

Без предупреждения. Без промедления. Целовал. Лизал. Сосал. Тянул. Я ахнула, хватаясь за его голову, чтобы не упасть. Он пожирал меня, его рот был влажным и всепоглощающим.

Я попыталась произнести его имя, но потеряла всякий контроль, когда мое тело напряглось. Я была за пределами связной речи, за пределами всего, кроме того, что его рот делал между моими бедрами. Мне казалось, что я вот-вот умру, что уже умираю, а потом случилось это. Я закричала, мое тело сжалось, когда разрядка с не прекращавшейся пульсацией пронзила меня. Мои ноги подкосились.

Но Рен поймал меня.

Я рухнула в его объятия — обмякшая, сытая и измученная. Я едва справилась с тем, что он сделал, так что после мы оба лежали на боку, и я прижималась щекой к его груди. Мы не произнесли ни слова, и вот так он заснул, крепко прижимая меня к себе, словно боялся, что я уйду от него.

Я не спала.

Я не могла этого сделать, так как приятная дымка освобождения исчезла, и я подумала о том, что мне нужно было сделать.

То, что я должна была сделать для него.

Глава 25

Когда я выскользнула из комнаты, Рен все еще был в душе. Я сказала ему, что проверю Кайла и удостоверюсь, что он в порядке, прежде чем мы отправимся в путь. Я настояла на этом, потому что не хотела, чтобы Рен был рядом с этим ублюдком.

Было еще рано, и утреннее солнце, осветив парковку, заставило меня вздрогнуть. Я была не одна, когда вышла на улицу.

Фабиан стоял перед дверью, за которой был Кайл.