Горечь рассвета (СИ) - Манило Лина - Страница 50

— Ну, раз вы готовы, то вперёд! Только закройте глаза, нечего вам тут видеть, — сказал Дракон и ударил хвостом о землю. Воздух вокруг будто стал плотнее и завибрировал. Влюбленные закрыли глаза и не заметили, как их окутал туман, полностью скрывающий от посторонних глаз.

И вдруг туман рассеялся.

— Можешь открывать глаза, — услышала Хельга низкий голос хозяина пещеры.

Она резко открыла глаза, не зная, что ее при этом ожидает. Но ничего вокруг не изменилось: она стояла на том же самом месте, где и до этого, напротив лениво шевеля длинным раздвоенным на конце хвостом, сидел Дракон. Не было только Тома. Холодный пот выступил на ее спине: где Том, куда он мог деться, он вообще жив? Миллионы вопросом за долю секунды пронеслись в голове.

— Ничего с твоим Томом не случилось, — будто прочтя её мысли, сказал Дракон. Хельга не могла понять, серьезен хозяин пещеры или издевается.

— Тогда где он? Ты говорил, что для исполнения желания нужно будет пройти через лабиринт!

— А я и не отказываюсь от своих слов, — кивнул Дракон. — Но не обязательно ведь обоим проходить, правильно? Думаю, твой возлюбленный хорошо справится

— Что ты имеешь в виду? Я ничего не понимаю, — в панике закричала Хельга. — Как он без меня сможет найти выход, если по условиям нужно выйти вдвоем? Он же там застрянет на всю жизнь! Том предупреждал меня, что тебе нельзя доверять, а я не верила. Я не брошу его! Не могу! Он без меня пропадет, как ты не понимаешь!

Дракон внимательно смотрел на нее, и Хельга заметила, что в его изумрудных глазах плещется сочувствие.

— Странная ты девушка, Хельга, — медленно проговорил Дракон. Потом резко взмахнул хвостом и ударил им о ближайшую стену. Девушка зажмурилась, опасаясь, что от этого стена может вовсе рухнуть. Но вместо ожидаемых трещин и разломов на стене появилось изображение, четкое и даже цветное. — Я же говорил о мороках, помнишь? Так вот, ни один человек без магических способностей не сможет отличить иллюзию от ее прототипа. Поэтому, как бы он ни старался распознать, у него не выйдет. Поэтому первый же попавшийся на пути морок он примет за тебя и с ним уже будет пытаться выбираться. Не волнуйся, мои творения безобидны. А сейчас давай лучше посмотрим, чем там твой обожаемый трус занимается.

Хельга открыла от изумления рот и подошла ближе к волшебной стене.

— Что это?

— Это мой волшебный экран, с помощью которого мы сможем увидеть все, чем будет заниматься твой возлюбленный, пока будет тебя искать и пытаться спасти.

— Этот экран это какой-то фокус?

Дракон снова засмеялся, кажется, Хельга забавляла его.

— Это не фокус, дорогая моя, это — магия. Фокусы на ярмарках показывают, я же обладаю древними знаниями и силой, которая поможет вам осуществить заветное желание.

Хельга не стала ничего говорить, а вместо этого во все глаза смотрела в необыкновенный экран.

— Я не вижу Тома, — нервно теребя рукав дорожного платья, сказала девушка. — Он там точно жив?

— Хельга, успокойся, в этом лабиринте невозможно умереть — он не для этого предназначен. И не для того у меня здесь этот экран, чтобы давать моим гостям умирать.

Хельга недоверчиво посмотрела на Дракона, стараясь угадать, не обманывает ли он ее, но читать по мордам драконов её никто не учил, поэтому, немного успокоившись, она решила поверить красному ящеру на слово. В любом случае, другого выхода у нее все равно не было.

— Ой, Том! Я вижу Тома, — радостно вскрикнула девушка и даже захлопала в ладоши.

— А ты зоркая, — промолвил Дракон, и по тону стало понятно, что он ухмыляется. — Посмотрим, что он будет дальше делать.

И они принялись следить за парнем.

Том метался по лабиринту и, судя по его выражению лица, был не просто в панике, он был в ужасе. Хельга с тревогой наблюдала, как он бежит из одного места в другое, хватается за голову, заламывает руки и топает ногами, в приступе ярости.

— Нервничает парнишка, — задумчиво проговорил Дракон.

— Замолчи, пожалуйста, — взмолилась Хельга, чуть не плача. — Он обязательно выберется, он смелый!

— Конечно-конечно, я не спорю.

— Ты не веришь мне? — треснувшим голосом спросила девушка. — Почему?

Дракон молчал, не желая отвечать, но она с такой мольбой смотрела на него снизу вверх, что он не выдержал:

— Разве ты не видишь, как он паникует? Не замечала, как он трясся, словно осиновый листок на ветру при одном только взгляде на меня? Да, я дракон, представитель, возможно, не самого симпатичного народа, но не так уж я ужасен, чтобы такой большой парень меня боялся до дрожи в коленях. Он хочет тебя, Хельга, но любит ли? Что это за любовь такая, что не в силах придать силы и сделать труса смельчаком?

— Ты поэтому отправил его в лабиринт меня искать? — тихо спросила девушка.

— Да, и поэтому ты здесь, а не там. Потому что ты не должна снова спасать его. Он ведь только и ждет, когда ты придешь и найдешь его. Ему страшно, одиноко, его некому водить по коридорам за ручку. Пусть сам выкручивается.

Хельга снова замолчала, с болью наблюдая за метаниями Тома по лабиринту. Отсюда она видела, что ничего трудного в прохождении сумрачных коридоров нет, нужно только остановиться на секунду и подумать, не впадая в панику, но Том, кажется, не мог справиться с волнами ужаса, что накатывали на него.

— И чего он так боится? — удивленно спросил Дракон.

Хельга видела, как Том, остановившись, поднял вверх голову и что-то прокричал. Она немного умела читать по губам, поэтому, напрягшись, смогла разобрать, что он зовет ее.

— Какой хитрец, хочет, чтобы ты его по звуку нашла. Так и знал, что правильно поступаю, оставив тебя здесь. Ну, что? Нравится за ним наблюдать?

Хельга ничего не ответила — она стояла, закрыв глаза, и тяжело дышала. Она прислушивалась к своему внутреннему голосу. Что-то неприятное шевелилось в душе, какое-то странное чувство. Резко распахнув глаза, она отчетливо поняла, что ощущает: отвращение! Она окончательно поняла, что Том никогда не сможет пересилить ни один из своих страхов даже ради нее. Чтобы он ни говорил, как бы ни старался, он все равно останется тем же трусом, который, обмочившись, бегает в приступе животного ужаса по сумрачному лабиринту.

— Я слишком жестокое испытание выбрал для двух любящих сердец? — внимательно глядя на Хельгу сверху, спросил Дракон.

— Ты ни в чём не виноват, — со вздохом ответила девушка. — Я с самого начала знала, что Том — трус. Он даже лошадей боится подковывать, всегда просит напарника. И о чем я только думала, когда предложила ему бежать?

Она отошла от экрана, не в силах больше наблюдать за видением чистого страха и ужаса.

— Мне вызволить его? Я могу, мне не сложно, — тихо спросил Дракон.

— Пусть ещё побегает, может, вспомнит, что он мужчина? — стараясь улыбнуться, ответила Хельга, но в глазах ее стояли слезы. Дракон хотел подойти к ней и утешить девушку, но для превращений было не подходящее время. Ей и так хватит стресса на сегодня, ещё и он начнет кожу снимать. Вместо этого он, не издав ни звука, следил за несчастным парнем. Ему было жалко парня, Том, в сущности, был несчастным человеком. Нельзя стать в одночасье тем, кем никогда не являлся, и, если ты трус, так до самой смерти им и пробудешь. Трусость — недостаток, который не проходит со временем.

Хельга сидела у дальней стены спиной к экрану, не в силах смотреть на позор своего любимого человека. Только любимого ли? Сейчас она сильно сомневалась в том, что сможет хоть когда-нибудь выбросить из головы то, что видела сегодня. Хельга винила во всем только себя: если бы она не потащила за собой Тома, не вскружила ему голову, не сбила с толку, то он никогда бы не испытал того ужаса, который испытывает сейчас. Но он ведь обещал беречь ее, защищать и быть опорой во всем до конца жизни? А на деле не может просто взять себя в руки, успокоиться и попытаться найти выход из лабиринта.

— Я не могу больше мучить его, — вздохнув, сказал Дракон, и Хельга встрепенулась, как от удара. — Он так там с ума сойдет, мне это не нужно. Не для того этот лабиринт предназначен.