Случайный нянь (СИ) - Дружинина Екатерина - Страница 6

— Все. Закрыли тему. Завтра к восьми приду. Вещички, простите, отдать пока не могу. Не слишком прилично по городу в расстегнутой до пупа рубашке ходить, конечно, но спасибо и на том.

Вылетев из-за стола, Антон открыл входную дверь и, обернувшись, заметил:

— Кстати, промок я именно благодаря вам, поэтому не надо делать из меня козла отпущения. Спасибо за кофе.

Не давая Марии сказать и слова, он резко вышел, хлопнув дверью. Маша подбежала к окну и, распахнув его, крикнула:

— В семь! Я просила в семь!

Но Антон спешно пересек дорогу, даже не обернувшись. Опустившись на стул и запоздало включив кондиционер, Маша позвала сына:

— Олег, подойди, пожалуйста.

Он не реагировал.

— Олег!

Мальчик нехотя подошел к матери. Маша обняла его, чмокнула в макушку и улыбнулась.

— Тебе понравился дядя Антон?

— Я не хочу, чтобы он был моей няней, — надулся Олег.

— Он хороший, — Маша сделала вид, что не услышала последней фразы. — Вот увидишь, вы подружитесь.

— А ты?

— Олег, ты же знаешь, маме надо работать.

— Ты все время работаешь!

— Ну, не куксись, — Маша потрепала сына по волосам. — Хочешь, в выходные сходим куда-нибудь? В кино? Или в сквер? А когда у меня будет отпуск, съездим в Диснейленд. Что скажешь?

Все еще хмурясь, Олег исподлобья посмотрел на маму:

— Правда?

— Честно-честно.

— А когда у тебя отпуск?

— Думаю, скоро. А пока будь хорошим мальчиком и пообещай, что не будешь пакостничать, иначе дядя Антон уйдет, и меня не отпустят.

— Но я не специально, — захныкал Олег. — Оно само получается!

— Знаю-знаю, — перебила его Маша. — Я тебе верю.

— Нет! Не веришь! Ты всегда так говоришь! А сама ругаешься!

— Олег, я не ругаюсь!

— Нет, ругаешься! Кричишь! Ты ничего не знаешь! Не понимаешь и… — Олег разревелся и, захлебываясь, прокричал: — И папа не понимал!

Ребенок убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. Маша устало вздохнула. К горлу подступил ком. Она не услышала ничего нового. Каждый раз, когда в их дом должна была прийти новая няня, у нее с сыном случался такой разговор. Маша просила Олега вести себя хорошо, он обещал, но итог всегда был один — няни сбегали. Глупо было полагаться на то, что сын примет Антона. Что ж, остается надеяться, что новая няня не исчезнет в первый же день…

ГЛАВА V

Внутри клокотало возмущение — никто никогда не смел ему указывать «что, когда и как»! Просили, умоляли, советовали, но диктовать?! Единственный ребенок в семье, любимчик многочисленной родни, не знающий недостатка в любви и обожании. Да, конечно, он не купался в деньгах — семью доктора наук столичного НИИ нельзя было назвать сильно обеспеченной. К тому же, большую часть жизни мама не работала из-за постоянных проблем со здоровьем. Чувство вины за это не покидало Антона долгие годы. Ведь именно его рождение сделало из мамы инвалида. В семье не любили вспоминать эту историю и всячески ограждали от нее мальчика. Но когда ему исполнилось 18 лет, одна из теток, впервые увидевшая племянника вживую, после нескольких стопок вишневки так скоро замела языком, что ее было не остановить. Всю историю, к счастью, рассказать она не успела, но главное Антон уяснил — если бы не его рождение, мама была бы здорова.

Именно это разъедающее чувство вины толкало его вперед. В институте он был лучшим на курсе, после практики его пригласили работать сразу в три столичные компании и две зарубежные. Но он выбрал стажировку в Германии и уехал на год перенимать опыт сотрудников всемирно известной организации «НОСНТIЕF АG», занимающей лидирующие позиции на строительном рынке. Полученные знания и опыт вкупе со стремлением и амбициями сделали свое дело. Антон поставил все и «ухватил за яйца розового единорога» — мечты в кратчайшие сроки осуществились: родители переехали из малогабаритки в просторную трешку; папа пересел с «Жигулей» на «Субару», маме открылись двери самых дорогих медицинских клиник и оздоровительных курортов. И это не считая мелочей вроде домработницы, ресторанов, брендовой одежды и прочих атрибутов сытой жизни.

Но наслаждаться безоблачным счастьем семье Кронштейнов пришлось недолго. Мама, несмотря на все усилия лучших специалистов, отошла спустя пять лет. Конечно, счастье, что ей удалось прожить так долго. Сам доктор медицинских наук, профессор Серебрянников, давал ей максимум два года, а тут — пять! Вслед за ней ушел и отец — жить без любимой женщины оказалось не под силу. Сердце его остановилось в час дня, чтобы больше никогда не забиться. Было в этой истории что-то мистическое, ведь мамина смерть тоже наступила в час. И похороны… Похороны обоих состоялись в одинаковое время с разницей в год и месяц. Все эти необъяснимые мелочи стерлись из памяти Антона и вспыхнули только сейчас, при взгляде на наручные часы, подаренные отцом на совершеннолетие. Стрелки замерли на отметке «I» — именно в 13.00 Антон провалился в пруд…

— Чертовщина, — ругнулся он, протирая рукавом рубашки циферблат. — Что-то я задолбался сегодня. Бесконечный день…

Мысли, едва появляясь в гудящей голове, мгновенно улетучивались. Антон стоял на дороге, пытаясь поймать такси. Он ловит такси! Сколько лет назад такое было в последний раз? Не автомобили класса люкс через диспетчера вызывает, а торчит на обочине с поднятой рукой! В тесных брюках, сидящих почти в облипку; в рубашке, застегнутой на несколько нижних пуговиц; в мокрых ботинках и без носок. Жизнь делала крутой вираж, и непонятно — в какую сторону…

Спустя пятнадцать минут возле Антона остановилась убитая девятка, и пенсионного возраста водитель деловито поинтересовался:

— Далеко?

— Туманово.

Водитель загрузил адрес в навигатор и присвистнул:

— От ты, брат… Дорого выйдет.

— Сочтемся, — пробубнил Антон.

Старичок скептически оглядел с ног до головы потенциального пассажира и недоверчиво хмыкнул. Антон вздохнул и достал портмоне — глаза водителя тут же заблестели. Похоже, дедуля разбирался в стоимости кожаной галантереи.

— Садитесь.

Антон плюхнулся на мягкое заднее сиденье и вдруг услышал характерный треск — брюки-таки лопнули по шву!

— Черт! — ругнулся он.

— Что? Передумали? — испуганно спросил водитель.

— Нет, все нормально. Поехали.

Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Три часа езды, если пробок не будет. Хотя, какие сейчас пробки — ночь скоро… Какой же дерьмовый день выдался! «Не забыть завтра купить телефон и новую симку. Фигово, что придется брать на свое имя… И даже Гере не позвонить! Еще и штаны эти… Как в таком виде завтра ехать и отдавать их этой Маше? Маша… Странная особа… А, может, ну его нафиг, всю эту затею с няней? Отсижусь на даче в тепле и сухости — никаких прудов, никаких обиженных детей и психических мамаш, никаких забот и ответственности. Пару недель протяну, потом Гера сам приедет. А там, глядишь, и два месяца пролетят. Заманчивая идея. Уж лучше, чем мотаться туда-сюда…»

Антон все больше убеждался в бессмысленности задумки работать няней пятилетнего ребенка. Какой у него опыт общения с детьми? Да никакого! Что он будет делать, если у Олега случится приступ или, как там Маша говорила, «заскок»? А вдруг пацана на улице накроет, что тогда? Загребут в отделение, установят личность и, привет, клетка. Аргументов в пользу отказа странной мамаше появлялось все больше и, в конце концов, Антон решил, что ограничится одним днем. Все-таки обещал приехать, а слов на ветер он с роду не бросал. Сказал — сделал! Незаметно подкрался сон, который через три часа был прерван голосом пенсионера:

— Эй, дружище, приехали.

Антон вздрогнул и открыл глаза.

— Сколько?

Водитель кивнул на счетчик.

— Ого! Так всегда?

— А то как же! Пригород.

— Ясно.

Отсчитав несколько купюр, Антон протянул их водителю и спросил:

— Чтобы мне завтра в 8 утра оказаться на том же месте, с которого я уехал, во сколько отсюда надо отчаливать?