Преданный (СИ) - Дюран Александра - Страница 72

Артём ждал, ждал и ждал, когда я отвечу или пошевелюсь, но я просто лежала. Я была, но не существовала.

Он говорил о погоде за окном, последних днях учебы, предстоящих летних каникулах, и дурацких видео со смешными котиками. Он выглядел печальным, но из последний сил пытался рассмешить меня или вызвать хотя бы какую-то эмоцию помимо обжигающего спокойствия, но ничего не получил.

Он пытался смеяться за нас двоих, но смех выходил хриплым и неестественным, что только сильнее подчёркивало боль, которую я ему принесла. Под конец он сдался и просто сидел, молча глядя на меня.

Марат. Он вошел глядя на меня так, будто до последнего не верил, что я на самом деле жива. Я видела как он с облегчением выдохнул, но все это потерялось за непроходимой печалью на его лице.

Я так устала видеть вину на лицах родных, я так устала видеть их боль, зная, что её причиной являюсь я. Они ходили вокруг меня на цыпочках, не осуждали и не кричали. Возможно от их крика мне бы стало легче.

Я молилась, чтобы Марат не скрывал того, что на самом деле думает. Он был тем, кто всегда сначала говорит, а потом думает. Пусть и сейчас будет так.

Пусть он скажет мне, что я была не права. Пусть наорёт на меня, накричит. Я так хочу почувствовать хоть что-то! Пусть он даст мне это. Пусть не будет таким, как другие. Пусть перестанет жалеть меня и осудит меня.

Пожалуйста, пожалуйста. Пожалуйста, перестань жалеть меня.

— Прости меня, — прошептал Марат, — пожалуйста, прости.

Я закрыла глаза.

Только не он. Пожалуйста, господи, только не он.

Марат сел на стул напротив меня и заплакал. Я слышала лишь то, как он тихонько всхлипывал. Эти тихие звуки была гораздо громче мыслей в моей голове. Они буквально оглушали меня.

Один раз я открыла глаза, чтобы посмотреть на него, но тут же закрыла, когда увидела, как его плечи дрожат от рыданий. Я молча перевернулась на другой бок. Кажется лишь спустя целую вечность Марат успокоился и не сказав ни слова вышел из палаты. Лишь когда дверь захлопнулась, я свернулась калачиком и горько заплакала.

Бежать. Мне нужно было бежать. Бежать из этого места, из этого города. Бежать от своего прошлого, своих родных и в конце концов от самой себя.

Я взглянула на красный резиновый браслет на своём запястье. Я из-за всех оттянула его, а в следующее мгновение отпустила. Резкая боль пронзила мою руку, когда браслет с глухим шлепком вернулся на своё место. Я повторяла и повторяла это действие до одурения, пока кожа на внутренней стороне запястья не начала воспаляться и зудеть.

Бежать. Мне нужно было бежать. Я уеду отсюда и оставлю всё позади.

Глава 33

Я пыталась снова заснуть, ничего не получалось. Я пыталась перестать плакать, этого я тоже сделать не могла. В какой-то момент у меня появилось навязчивое желание всё рассказать. Ну почему его не было, когда Егор стоял напротив и умолял меня об этом?

Я слабая. Я слабая. Ужасно слабая.

Ненависть к себе самой переполняла меня и мне не нравилось это ощущение. Во многом потому, что его я уже чувствовала. Ненависть с примесью унижения и боли. Руки тряслись от воспоминаний о том, что я делала с этим раньше.

Нет, нет, нет. Это больше не повториться. Так делают только слабые, а я не слабая. Я сильная, и я не одна. Не одна, не одна, не одна. Мне поверят, встанут на мою сторону.

Я повторяла это, как мантру, но не верила в неё.

Мне нужно было всё рассказать. Мне нужна была помощь. Я не знала куда идти, к кому обратиться. И я не знала, как с этим жить. Как жить с осознанием того, что самое лучшее в своей жизни ты сама же разрушаешь? Как жить с осознанием того, что боль чувствовать намного безопаснее, чем счастье, а к тем более любовь? Каково это понимать, что ты сама виновата в своей боли? Если бы я сразу не пустила Егора в своё сердце, сейчас мне бы не было так больно.

Я не хотела чувствовать эту боль, но ничего не могла с собой поделать.

Мне нужна помощь. Нужна помощь. Помощь.

Ты сильная.

Помощь.

Хватит, Арина, ты справишься сама.

Я зарычала, чувствуя свою беспомощность. Я так устала жить с этим. Так устала жить. Почему жизнь всегда страдания? Я снова почувствовала дрожь в руках, в голове появилось моё бледное лицо в зеркале, шрам на руке жгло огнём, будто прямо сейчас кто-то отчаянно пытался вскрыть мне вены. Может лучше вообще не жить?

Нет! Черт, нет.

Я резко поднялась.

Мне нужна была помощь. Мне нужно было всё рассказать.

Через двадцать минут я уже звонила в звонок тёмной двери. На часах не было ещё и семи утра. Может они даже не дома, а если и дома, то спят. Мне не нужно было сюда приходить. Не так точно.

Я вздохнула и, поборов желание убежать, ещё раз позвонила в дверь. Наконец послышались шаги, и дверь отворилась.

— Арина? — удивился Марат, когда увидел меня.

Я точно была последним человеком, которого он ожидал увидеть под своей дверью в шесть часов утра. Он внимательно посмотрел на меня широко распахнутыми глазами.

— Что случилось? — мигом спросил он, будто я выглядела ещё хуже, чем себя чувствовала.

Я покачала головой.

Что-то точно случилось, но не сейчас. Я жила с этим уже давно. Два года с чувством вины были хуже любой боли и страданий.

— Малыш, кто-то пришёл? — послышался сонный голос Влады из глубины квартиры.

Она появилась из-за угла, её глаза мгновенно расширились при виде меня. Влада без колебаний схватила меня за руку и протянула в квартиру.

— Поставь, пожалуйста, чай, — попросила она, обращаясь к Марату, при этом расстёгивая на мне пальто, будто сама я бы не справилась.

Возможно сама я бы действительно не справилась бы, поэтому я не сопротивлялась успокаивающим действиям девушки моего брата.

Когда Марат скрылся на кухне, Влада потянула меня за руку в тёмную комнату. Я молча, словно безвольная кукла шла за ней. Даже если бы у меня были силы сопротивляться, я бы не сделала это. Как только дверь за нами закрылась, Влада обернулась ко мне и не говоря ни слова притянула меня к себе.

Сначала я не чувствовала ничего. Пустоту. Но когда руки принялись успокаивающе гладить меня по спине, а сама девушка тихо шептать: «Тшшш, всё будет хорошо, я с тобой», я не смогла сдержаться. Я обняла её в ответ и тихо расплакалась.

Это было словно отпущение всех грехов. Как молитва или исповедь. Как смотреть на чистое голубое небо и чувствовать лишь спокойствие.

Возможно мне стоило сделать это раньше. Стоило просто попросить Владу о помощи, и она бы дала мне её. Без просьб и обязательств, лишь помощь, в которой я нуждалась.

Мы стояли так, пока мои рыдания не прекратились, а дыхание не пришло в норму. Влада аккуратно отступила и, взяв меня за руку, посадила на кровать.

— Помнишь, я говорила тебе, что больше не твоя подруга? — едва слышно спросила она.

Я почувствовала боль, но кивнула. Лицо Влады опечалилось.

— Это бред, — уверенно сказала она, — я твоя подруга. Всегда была и всегда буду. Хорошо? — спросила она, сжав мою руку.

— Но…, - начала я, но девушка покачала головой.

— Мне не нужна правда, которой ты не хочешь делиться. Мне вообще ничего не нужно, просто дай тебе помочь. Дай мне быть для тебя той подругой, которую ты заслуживаешь, — попросила она.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Я не заслуживала Владу, я вообще не заслуживала хорошего отношения к себе.

— Я хочу рассказать, — прошептала я.

Влада удивлённо посмотрела на меня, но кивнула, устраиваясь поудобнее. Я сама откинулась на спинку кровати, но расслабленно себя точно не чувствовала. Я до сих пор чувствовала на своей руке руку Влады, и только это меня успокаивало.

Я не знала с чего начать и что именно рассказать, поэтому приняла простое решение. Начать с начала, и рассказать всё.

— Всю жизнь я жила с осознанием того, что моя семья — моя крепость. Мы с Маратом и Артёмом были вдвоём против целого мира, всегда на одной стороне. Когда появилась ты, нас стало четверо, но мы всё так же были непобедимы. Всё началось рушиться тогда, когда мы узнали, что сделал с тобой Вадим.