Преданный (СИ) - Дюран Александра - Страница 39

Это не Захар сломал меня. В конце концов за моими плечами уже был опыт отношений с парнем тираном, который каждый раз поднимал на меня руку. Меня сломал даже не Вадим. Меня сломали те люди, что не встали на мою сторону, что не стали мне помогать. Меня сломали мои братья, у которых в тот момент были дела поважнее. Меня сломала я сама, когда сил бороться больше не осталось.

Иногда я думаю, что чем заслужила всё это дерьмо в жизни и ужасных парней, которые пользовались мной. Мне легче было воспринимать это как расплату, чем как обычную несправедливость.

После разговора с Егором, если это вообще можно было назвать разговором, мне легче не стало. Тело слегка тряслось, оставалось радоваться только тому, что я не заплакала. Не то, чтобы мне не хотелось.

Слёзы были готовы вырваться на свободу, даже тогда, когда я ушла от него. Но только осознание того, что в последнее время я слишком часто плачу, останавливало их. От моей души будто оторвали часть, а другая часть кровоточила.

Поэтому я я не привязываюсь ни к кому, одна ошибка может разрушить всё. Этому я научилась уже давно.

Когда я зашла в квартиру Лера, сидящая на диване, резко поднялась. Я бросила что-то типа: «Со мной всё в порядке», чтобы не разбираться ещё и с ней и пошла прямиком в ванную, чтобы смыть с себя всё, что накопилось с того момента, когда я последний раз была дома.

Мне предстояло расправиться ещё с сообщениями, которые накопились за два дня, большинство из них были от Егора, но я увидела только последние и сразу же удалила все, чтобы больше не думать об этом. Дальше был Марат сначала это были просто просьбы ответить, а потом реальные угрозы, я быстро набрала ответ.

Я: Я в порядке, но если ты хочешь меня убить, то скорее всего нет.

Ответ пришёл спустя мгновение.

Марат: Не смешно, но если ты действительно в порядке, то ладно.

Я выдохнула и решила ответить Артёму, с ним всё всегда было проще. Он защищал меня так же, как и Марат, но всё-таки был более лояльным. И ко мне и к моим парням, которые в любом случае его выводили. Именно ему я могла сказать, что случилось, не беспокоясь о последствиях. Но я решила не делать этого. Это явно не разговор для телефона.

Я: Прости, я была у подруги, а телефон сел.

Артём: Ага, у подруги нет зарядки. Позвони вечером, я жду рассказа почему Егор искал тебя.

Я: Может ты сжалишься надо мной?

Артём: Нет, я скучаю по тебе, а это поможет.

Я: Ты жестокий.

Артём: Я тоже тебя люблю. Если не расскажешь сегодня, то придётся рассказать тогда, когда вы приедете на каникулы.

Посередине месяца нас ждали довольно продолжительные каникулы, и когда мы были у родителей, мама предложила нам съездить в это время к Артёму. Ему одному конечно было бы удобнее приехать, но он учился даже тогда. Кажется его университету правила были не писаны.

Поэтому недолго думая мы с Маратом и Владой решили, что поедем к нему сами. Это было ещё до того, как Влада практически послала меня, а я успела пожалеть. Но факт оставался фактом даже сейчас, мне придётся ехать с ними туда, где я провела последние два года.

Дальше были родители. Слава Богу, никто им не позвонил и не навёл панику ещё и на них, и мы смогли спокойно поговорить о жизни. О той жизни, что не имела ни какого отношения к настоящей. Но посвящать их в свои проблем, я не планировала.

Я жила в этот день будто на автомате, возможно это был знак, что мне стоит остановится и быть осторожнее, но я его тогда не поняла.

Сначала я отсидела очень интересную пару, глядя как через несколько рядов от меня снова сидела Влада, но на этот раз одна. Если не считать девушки, которая сейчас наверно заменяла моё место рядом с ней. Это было глупо, но обидно.

Затем я сидела на очень не интересной паре, а потом была физкультура, которая полностью развеяла моё мнение, что физкультуры в универе нет. Ещё никогда я так не ошибалась, надеясь, что мои связи с этой дисциплиной закончились в школе.

Пятидесятилетний седой преподаватель, который выглядел так, будто никогда не исполнял ничьих приказов, заставил нас бежать десть кругов. Другие девочки рядом застонали, а я просто побежала. Это была очень хорошая возможность отвлечься, заменив мысли на боль в теле. Я просто бежала и бежала, не зная сколько уже делаю это, полностью игнорируя боль в колене. Иногда оно подводило меня, даже после того, как полностью заросло. Заросло, а не восстановилось. Если бы оно восстановилось, я бы вероятно не была сейчас здесь, а находилась бы в каком-нибудь туре, танцуя на сценах страны, а может и всего мира.

В какой-то момент я просто потонула под всеми своими мыслями и эмоциями, неспособная отключиться. Это сыграло со мной злую шутку. На самом деле было вообще не смешно. Я не заметила мяч, лежащий передо мной, и, запнувшись о него, полетела на беговую дорожку. Сначала твёрдой земли коснулось моё колено, и я мигом вспомнила ту боль, которую я почувствовала, когда впервые упала с лестницы. Боль прострелила моё тело, я почти выставила руки, чтобы полностью не коснуться земли, но в следующую секунду земли коснулась моя голова, и отключилась.

Глава 18

В итоге я отделалась сотрясением головы, переломом ключицы и растяжением связок лодыжки. Всё это можно почитать незначительными травмами (кроме перелома конечно), если не считать того, что я упала практически на ровном месте.

Я получила максимум травм, которые я могла получить при подобном стечении обстоятельств. И знаете, я даже не удивилась, удача уже давно отвернулась от меня. Спасибо можно сказать хотя бы за то, что я до сих пор была жива.

Были свои положительные стороны в том, что твоя мама была врачом в больнице, в которой ты находишься. Было приятнее видеть среди других врачей люди человека, который правда волнуется за тебя, а не просто выполняет свою работу. Но именно из-за её слишком сильного волнения меня сейчас окружало несколько врачей, хотя я бы обошлась одной медсестрой.

Мама бросала на меня обеспокоенные взгляды, разговаривая с моим лечащим врачом, будто боялась, что в любую секунду мои травмы могут усилиться. Она сейчас видела не меня, а те многочисленные моменты прошлого, когда я оказывалась здесь. Я была частым гостем этой больницы, хотя по большей части и скрывала побои.

По маминому взгляду было видно, что она винит себя в том, что недоглядела за мной. И в прошлом и в настоящем. Как ей объяснить, что я больше не маленькая, и ей не надо нести за меня ответственность?

— Со мной всё в порядке, мам, — уверенно произнесла я, когда она наконец переслала суетиться и села на край моей больничной кровати.

Со мной проделали уже все действия которые только могли сделать, даже если они не имели никакого отношения к моим травмам. Пару раз я была на рентгене, мне вправили ключицу, что было адски больно, несмотря на обезболивающее, затем наложили на него повязку, обездвижив половину моего тела, и перебинтовали мою лодыжку. Я была цела и невредима или по крайней мере хотела быть такой.

Мама кивнула, не доверяя моим словам.

— Папа до сих пор на конференции? — спросила я, когда поняла, что она не собирается что-то говорить.

— Да, он приедет как только закончит.

Я слегка пошевелилась, пытаясь устроиться поудобнее.

— Поднять? — спросила мама.

Я кивнула, она нажала на кнопку и верхняя половина моего тела поднялась. Я смогла видеть более полную картину мира перед собой, который сейчас ограничивался одной белой палатой.

— Милая, прости, но мне тоже надо идти, — мама поцеловала меня в лоб, глядя на меня с сожалением, — я зайду, когда закончу.

Я кивнула. Первым после неё в мою палату зашёл Марат, который хотя и пытался выглядеть уверено, беспокоился ещё больше мамы.

Почему у всех из нас была эта дурацкая привычка брать на себя больше, чем надо было, и нести ответственность за кого-то ещё? Кажется это семейное.

Он бы точно обнял меня, если бы это не грозило мне ещё большей болью.