День и ночь (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 18

— К советам тоже свои требования. Зависят от специальности, не везде есть нужное число профессоров и докторов наук. Не в каждом городе.

— А иногородним никак?

— Иногда проще нам к ним съездить, чем у себя и с нуля что-то лепить.

Ирина кивнула еще раз.

— Допустим…

— Предполагается близкий контакт между руководителем и аспирантом?

— Именно. А вот степень близости… есть у нас на кафедре одна швабра. Пиркина Жанна Борисовна. Жаба Крысовна.

— Заслуженное прозвище? — поинтересовался Сеня, давя бычок в банке с окурками.

— А то ж… Эта Жаба с завкафом спят вместе уж лет тридцать. Расходятся, сходятся… ревнует она его жутко. И просто баб ненавидит. Кто моложе, кто симпатичнее, у кого жизнь удалась…

— У нее — не удалась?

— А ты как думаешь? У завкафа своя семья, дети, у нее тоже своя семья… была. Муж развелся, рога надоели, дочь уехала в Испанию и матери не пишет, вторая дочь здесь, но мамашу к себе близко не подпускает. От греха.

— Ага…

— И осталась ей только наша кафедра. Ограничить ее некому, она и отрывается. То сплетни пускает, то людей третирует, жаба!

Семен и Ирина молчали, не мешая Марине связывать ниточки в единое целое. Только слушали внимательно и сочувственно. Марина помолчала несколько минут.

— Валька, вообще, расцвела, как замуж вышла. И наш козел на нее внимание обратил. А вот было ли между ними что-то…

— Марина…

— Сеня, вот хоть ты меня стреляй! Я подозреваю, что да, она весь год моталась с этой диссертацией, с защитой, завкаф что-то решал, договаривался, ходил обзабоченный… и вдруг все решается, как по волшебству.

— После ЭТОЙ конференции?

— В том-то и дело. После прошлой, где-то с месяц тому назад, — Марина посмотрела многозначительно. — Я подозреваю, что Валька решила: за один раз не сотрется. Ну и дала.

— И надеялась одним разом отделаться? — уточнила Ирина.

— Во-от! — подняла указательный палец Марина. — Наверняка! Но так не бывает… здесь-то им разгуляться было никак, вот и вторая конференция появилась. Хотя могли бы и обойтись, там уж она никакой роли не сыграет. Но Валька поехала. Хотя и скрипела зубами. Я же видела, ей не хотелось…

— Могла бы и отказаться.

— Не могла, видимо.

— Почему? — искренне удивилась Ирина.

— Если у них ничего не было, тогда могла. А если было? — предположила Марина, утаскивая вторую сигарету.

— Тогда отказаться сложнее, шантаж — гадкая штука, — кивнул Сеня.

— Самое печальное, что не докажешь ничего, — Марина смотрела грустно. — А еще найдется куча народа, которая развизжится, мол, собака не захочет, кобель не вскочит. И все в таком духе. Провоцировала, в мини-юбке ходила, глазки строила… что, женщине в паранджу завернуться, если у нас хватает озабоченных уродов? Которые слово "нет" вообще ни разу в жизни не слышали? И считают, что если им отказывают, то это кокетство, а так-то любую бабу уговорить можно?

Ирина согласно кивнула.

Так ведь и будет. И правда, не объяснишь, что женщина хочет быть красивой просто потому, что женщина. Что у нее есть любимый человек, что ей хочется нравиться…

Это не значит, что она обязана спать со всеми. Просто у нее сегодня хорошее настроение.

Э-эх…

С ней такого, слава богу, не было, но ведь от этого не легче? Другим-то так не повезло?

— Ты подозреваешь, что у них было что-то в тот раз. А может, и в этот, — подвел итог Сеня. — А муж тут при чем?

— При Жабе Крысовне. Думаешь, кто ему мог донести?

Ирина задумалась.

А правда — кто?

Вариант только один. Хотя…

— А других таких умных нет?

— Тебя как зовут?

— Ирина.

— Марина. Будем знакомы.

— Рада знакомству, — согласилась Ирина. Руки пожимать не стали, все ж не мужчины, но улыбнулись друг другу вполне доброжелательно. Им делить нечего. Карьера у них в разных областях, Сеня ни одной из них не достанется… да и не нужен, по большому-то счету — можно обнюхаться и стать подругами. Хотя бы приятельницами.

Грустно жить, когда даже косметику обсудить не с кем. И новой юбкой похвастаться — тоже не перед кем… а больше от приятелей и не требуют.

— Я подозреваю, Жаба Вальку ее мужу и заложила. А тот либо позвонил в гостиницу, либо что-то еще… может, и сам съездил… вот и результат.

Версия заслуживала внимания. Но…

— Просто позвонил? И ему вот так сказали, да, ты знаешь, он ее — того? Фантазирует? — прищурилась Ирина.

— Возможны варианты, — пожала плечами Марина. — За недостатком информации я не возьмусь предполагать, где истина. Это проще у Олега спросить.

Сеня с Ириной переглянулись.

Вообще они не за тем шли. Но не уходить же теперь? Как-то и нехорошо даже…

— Ладно, — кивнул Сеня. — Пошли, сходим к твоему Олегу, поговорим.

— Не моему.

— А, непринципиально.

Олег оказался невысоким худощавым парнем лет тридцати. Грустным и чем-то похожим на спаниеля. Сходство подчеркивали большие влажные карие глаза и черные волосы, стянутые в длинный хвост.

На Сенино удостоверение он посмотрел без особого интереса.

— Добрый день. Рад знакомству… что случилось?

— А вы не догадываетесь? — прищурился Сеня.

Олег покачал головой. Потом задумался.

— Валя? Она написала заявление?

— Не хочет она его писать, — махнул рукой Сеня. — вы лучше просто так объясните, что происходит? А то обозвали девушку, ударили, и она даже не понимает — за что? Обидно так-то…

Олег выпрямился.

Теперь это был уже не спаниель, а пожалуй что, французский бульдожка. Сопящий такой…

— Ах, она не понимает? А спать с этим уродом — нормально?!

Ирина смотрела на Олега, не отрываясь. И…

Словно карточку читала.

Любит он свою Валентину, любит. Очень. И переживает, и грустит, и тоскует из-за того, что ничего сделать не может. Но твердо уверен, что та ему изменила.

А простить он не сможет.

Даже собаки не прощают предательства. Недаром говорят — Иудин грех один из самых страшных.

— Вы сами видели, что она вам изменила? — тихо спросила Ирина.

— Свечку не держал, — огрызнулся Олег.

— А что тогда? Рассказывай, давай, как дело было?

Олег вздохнул.

Забавно, но Марина угадала почти до мельчайших подробностей. Действительно, не дура.

Подошла вчера к Олегу мадам Жаба Крысовна, и как она это умеет, щурясь и жмурясь, завела задушевный разговор. И ведь не пошлешь откровенно, потом гадить будет.

Ах, такой молодой, такая семья хорошая, и такая ситуация…

Все же не стоило жену-то отпускать с посторонним мужчиной, и не первый раз уже…

Олег любимую не подозревал. Но…

При таком раскладе стоило проверить? Вам не кажется?

Сене и Ирине не казалось, они были полностью уверены.

Что сделал Олег?

Да просто позвонил в номер жены. Раз, второй, третий… что характерно — не дозвонился.

Позвонил на сотовый.

Валя ответила, что готовится спать, что все в порядке… пусть больше не звонит.

Выждал еще три часа. Опять позвонил на телефон в номере.

И опять — нет ответа.

Вопрос — в чьем номере спала Валечка?

— А ее не могли просто поместить в другой номер? — предположила Ирина. — Допустим, в старом трубу прорвало, или еще чего… вы администратору не звонили?

— Звонил. Ничего у них не прорывало… откуда б я телефон ее номера узнал?

— Логично. А она сама что говорит?

Олег вздохнул, словно кашалот, вынырнувший с километровой глубины.

— Не знаю. И слушать не хочу, боюсь не сдержаться.

— Если мы поговорим?

— А что это изменит — теперь? — Олег смотрел вовсе уж безнадежно. — В чем смысл?

— В установлении истины, — просто сказала Ирина.

— И что с нее толку?

— Хоть знать будете, по доброй воле, или как. И что, и где…

Радости в глазах Олега не прибавилось.

— Давай-ка ты к этой Вале, — решил Сеня.

— А ты?

— Поговорю с Маринкой еще раз. Где можно найти эту осведомленную жабу. То есть Жанну.