Поиграем (ЛП) - Янг Саманта - Страница 71

Внезапно мне стало трудно дышать. Мы никогда раньше не использовали это слово на букву «Л».

— Что?

— Я сказал, пока ты не скажешь...

— Иисус Христос, Эйдан, почему ты мешаешь моей репетиции? — выкрикнул нам Квентин.

Весь театр затих, и я смущенно посмотрела на Квентина, а затем на сцену, где Джек и Теренс обиженно смотрели на нас. Неудивительно. С нашей стороны было невыносимо грубо перешептываться во время их выступления. Я открыла рот, чтобы извиниться, но Эйдан перебил меня:

— Прости, Квентин, но у нас с мисс О’Брайен есть незаконченное дело.

— Например? — Режиссер скрестил руки на груди и застыл ожидая.

— Эйдан...

— Ничего такого, чем я бы хотел поделиться с залом, — Эйдан прервал мой протест.

— Ну, если это так, то, возможно, ты будешь так любезен и заткнешься нафиг?

Я слышала, как Эйдан тихо хмыкнул.

— Конечно.

Он заткнулся, но я чувствовала его за спиной, его взгляд сверлил меня, и я ждала, когда же выйду на сцену и буду подальше от него. Все мое тело пульсировало от осознания его присутствия, я была взбудоражена, но относила появление роя диких бабочек в моем животе, к предстоящей репетиции. Правда это было не так. Эти бабочки не имели отношения к театру. Все они были связаны с Эйданом. Я с силой вытолкнула мысли о нем из головы и впустила Виолу-Сезарио.

— Как, он меня любит? — спросила Джейн-Оливия, игриво, но в то же время с подозрением.

— С потоком слез, со стонами, в которых гремит любовь, со вздохами огня, — ответила я-Сезарио.

— Это было прекрасно, Пикси, — выкрикнул Эйдан из зрительного зала.

— Пикси? — вздохнул Квентин. — Кто, черт возьми, такая Пикси?

Я сердито посмотрела на Эйдана, и ответила:

— Это я. И довольно болтовни с галерки (Прим.: the peanut gallery также переводится как дешевые замечания, которые игнорируют).

Эйдан засмеялся.

— Просто делаю комплимент. Ты знаешь, как я люблю делать тебе комплименты.

— Да неужели? Лесть? Только в последнее время были только оскорбления.

— Ты знаешь почему, Пикси. Я извинился. И это не лесть. Это комплименты. Есть разница.

Я изо всех сил старалась не улыбаться обаянию Эйдана.

— Ну а я все еще помню оскорбления.

— Я могу зацеловать их. — Эйдан улыбнулся мне без тени раскаяния.

Мои губы дернулись, но я отказалась сдаваться.

— Твои губы здесь не годятся.

— О, Пикси… — Его улыбка стала порочной. — Мы оба знаем, что это ложь.

Меня охватил жар, затрудняя дыхание.

— Мудак.

Выглядя слишком счастливым и самодовольным для человека, которого только что назвали мудаком, он ответил:

— Ангел.

— Ублюдок.

— Прекрасная.

— Ненормальный.

— Захватывающая.

— Эйдан, — огрызнулась я.

— Ну, как бы это ни было интересно, я совершенно сбит с толку, — протянул Квентин. — Что-нибудь еще?

По залу пробежал ропот, и я покраснела, осознав, что у меня был частный разговор перед абсолютно всеми. Черт! Как Эйдан заставил меня забыть, что мы на людях?

— Ты знаешь, это важно для меня. Хватит прерывать репетицию.

Эйдан задумчиво посмотрел на меня.

— Если я уйду, Пикси, это не навсегда. Ты увидишь меня снова.

— Убедись, чтобы из твоего бумбокса играла «Каждый твой вздох» и я буду знать, что ты идешь (Прим.: песня группы The Police «Every Breath You Take», где солистом выступал Стинг).

Эйдан засмеялся.

— Черт, я скучал по тебе.

Мои внутренности расплавились, но я не позволила ему увидеть эти чувства на моем лице. Эйдан кивнул.

— Я уйду. Но скоро увидимся.

Я смотрела, как он шагал по проходу и выходил из дверей зала, и ненавидела себя за то, что хотела спрыгнуть со сцены и побежать за ним. Когда я отвела взгляд от дверей, то столкнулась с любопытными и очень смущающими взглядами членов моей труппы. Затем они засыпали меня вопросами на тему: как Эйдан и я перешли от фазы, где он оскорблял и постоянно критиковал меня, к фазе, где мы вели себя как флиртующие друзья, давно знакомые друг с другом? Я на это пожала плечами.

— Мы просто старые друзья, ясно?

— Старые друзья? — удивился Квентин.

— Да.

— А почему ты не сказала об этом раньше?

— Потому что мы злились друг на друга из-за кое-чего, и я не хотела, чтобы это повлияло на постановку, но теперь мы не сердимся. Ну, не в гневном смысле. Я думаю, что он может быть немного безумным.

— Безумно влюблен в тебя, — тихо сказала Джейн рядом со мной.

Я удивленно посмотрела на нее.

— Что?

— Нора… — Джейн засмеялась, недоверчиво глядя на меня, словно подумала, что я сама немного сошла с ума. — Я никогда не видела, чтобы мужчина смотрел на женщину так, как он смотрит на тебя. Теперь весь этот горячий гнев направленный на тебя имеет смысл. Только любовь может заставить кого-то действовать таким образом. Поверь мне, я знаю. В одну минуту моя жена обожает меня, а в следующую хочет убить, но все еще желая заняться со мной любовью.

Мое сердце забилось.

— Эйдан не любит меня, — возразила я.

— Ну если это правда, он, безусловно, хорошо играет роль влюбленного идиота.

Я посмотрела на Эйдана через барную стойку.

— Что ты здесь делаешь?

Он наклонился над ней, видимо, чтобы услышать меня из-за шума паба. Не прошло и двадцати четырех часов, как он снова вернулся. Мучить меня. Его взгляд сказал все это.

— Эйдан, это моя работа. — Я показала рукой на ​ ​ паб. — Я занята.

— Тогда обслужи меня. — Он одарил меня мальчишеской озорной улыбкой, которая растопила мои внутренности. — Эйдан...

— Я с друзьями. — Он указал на стол возле одного из витражей.

Трое парней сидели за столом, улыбаясь мне. Это было странно, но за все время, что я знала Эйдана, я никогда не встречала никого из его друзей — кроме Лэйны. Мы действительно существовали вдвоем в маленьком пузыре. Не могу не признать, но мне было любопытно узнать о его друзьях.

— Что вы, ребята, пьете?

Эйдан заказал четыре пол литровых бокала Гиннесса, и я чувствовала на себе его взгляд все время, пока их наполняла.

— Тебе здесь нравится? — спросил он, передавая деньги за напитки.

— Ага. А что?

Лицо Эйдана стало настолько серьезным, что я увидела за дерзкими улыбками грусть, которую ненавидела видеть в нем.

— Хочу убедиться, что ты счастлива.

Я сжала двадцатку, которую он мне протягивал, накрыв его пальцы.

— Ты счастлив, Эйдан?

— Тебе не все равно, Пикси?

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, — уклонилась я от ответа.

— Эй, что за задержка? — Один из приятелей Эйдана подошел к нам и хлопнул его по плечу.

Я отпустила кулак Эйдана и повернулась к кассе, чтобы пробить чек.

— Нора, это Колин. Мы старые приятели со школы. Колин, это Нора.

После того как я передала Эйдану сдачу, — которую он немедленно положил в банку к чаевым, — я вежливо улыбнулась Колину.

— Рада познакомиться.

— Мы все старые школьные друзья Эйдана. — Колин указал на стол.

Он был почти таким же высоким как Эйдан, с широкими плечами и крупными руками. Несмотря на небольшое брюшко, не вызывало никакого сомнения, этот парень силен. Я посмотрела на остальных и заметила, что все они довольно крупные.

— Ха. Вы не были в одной команде по регби?

— До девятнадцати лет, — подтвердил Колин, ухмыляясь сквозь всклоченную бороду. Он был смуглым, как Эйдан, и в его волосах виднелись седые пряди. — Как ты догадалась?

Я ухмыльнулась Эйдану, который смотрел на меня сияющими глазами. Я перестала улыбаться, когда вчерашние слова Джейн всплыли в моей голове. Был ли Эйдан влюблен в меня?

По крайней мере, он смотрел на меня так, будто был влюблен.

К своему раздражению, я обнаружила, что завелась от этой мысли. В тех местах, куда не приглашали, появилось покалывание, бюстгальтер резко стал мал. Я повернулась к Колину, чтобы разорвать напряженный зрительный контакт.