Страж для бабочки (СИ) - Скоров Артем - Страница 28

На кухне его ждёт интересный и неожиданный привет из далёкого прошлого по имени Рыжий. Широкая, апельсинового цвета кружка в гордом одиночестве красуется на обеденном столе. Когда-то Вадим подарил эту кружку Карине в честь празднования Нового года с ней. Это был первый Новый год, который он провёл не с семьёй. Карине Рыжий не понравился, так что подарок остался у неё, но пользовался им исключительно Вадим, когда оставался в её общажной комнате с ночёвкой. Вспоминая об этом подарке после расставания, он был уверен — кружка давно на свалке истории. Однако, вот же он, тот самый Рыжий, со случайным тёмным пятнышком краски слева от ручки и совсем свежим небольшим сколом на кромке. И как-то Вадиму не хочется, чтобы это было тем самым «на счастье».

Вадим берёт специально оставленную кружку в руки, вертит её, а затем довольно хмыкает и идёт готовить себе кофе. Он планировал отсидеться на кухне, однако любопытство пересиливает его, и он возвращается обратно. В это время девушки во всю болтают и поедают конфеты из коробки, пока идёт процесс покраски Соню в брюнетку.

— Зачем ты хранила Рыжего всё это время? — спрашивает Вадим, облокотившись о косяк дверного проёма в гостиной и отпивая из кружки.

Подруга даже не прячет от него широкую улыбку.

— Вдруг ты вернёшься? И ты вернулся.

— Так ты ждала меня? Целых семь лет? — он искренне поражён, и как-то приятно начинает колоть под сердцем.

— Может быть, — многозначительно посмотрев на него, отвечает Карина, чем сбивает его с мысли. — Ты женат?

— Нет, — сосредоточившись, отвечает Вадим. Он понимает, к чему этот вопрос, помнит настоящую причину своего прихода сюда, но всё ещё пытается держать дистанцию. Или играет с ней, растягивая прелюдию? Он не знает, лишь надеется на первый вариант.

— А не хочешь ли спросить, свободна ли я?

— Не хочу.

— Да? — Карина картинно сводит брови. — Разве ты не за этим пришёл?

Вадиму едва удаётся удержать спокойное лицо под её пристальным взглядом. Карина до сих пор видит его насквозь.

— Нет.

— Опять лжёшь.

— Так групповуха всё же будет?

Вадим давится кофе, кашляет в забинтованную ладонь и едва не разливает напиток по полу, но пара капель всё равно падают на кошака, и тот недовольно дёргает промокшими ушами. Вадим не знает, куда смотреть: прожигать взглядом подопечную или извиняться перед подругой. Всё же, выбирает первое.

— Ты что, кха, несёшь?! — хрипит он.

— Но ты же сам сказал!

От этих слов удивлённая Карина смотрит уже на Вадима.

— Это я сказал?! Ты сама всё выдумала! Я в шутку подтвердил, балда!

Карина от души смеётся, чем разбавляет обстановку. Хорошо зная её в прошлом, Вадим почти уверен — сейчас она веселится над своими гостями. Пусть лучше видит это так, чем воспринимает слова подопечной буквально.

— А… да ну вас, — Вадим раздражённо машет на них рукой и возвращается на кухню в гордом одиночестве, где и хотел пересидеть подальше от беды. Да и Карины тоже. Но всё вышло, как всегда — через одно место.

Отмывая кружку, он поздно замечает за спиной осторожные шаги и замирает. Карина подходит к нему сзади вплотную, дышит в шею несколько секунд, и лишь потом её руки медленно начинают обнимать его за талию. Она прижимается к нему своей грудью, притягивает к себе и кладёт голову на его спину. Вадим никак не отвечает на её действия, просто не двигается и впитывает горячие прикосновения, граничащие с лёгкой болью в рёбрах. Ему начинает нравиться такое сочетание, но не нравится мысль о скрытых склонностях к садомазо. Теперь он точно знает — она скучала по нему, пока он годами трусливо избегал её и спал с другими девушками.

— Не надо, — кто-то другой его собственным голосом говорит за него, противясь тому, чего он так желает. Наверное, имя этому неизвестному Здравый смысл. Добровольно зайдя в этот омут, теперь Вадим боится нырнуть в него с головой.

— Ты не хочешь? — с каплей обиды шепчет Карина, а её рука начинает медленно спускаться вниз по его напряжённому прессу, нарочно цепляя пуговицы и царапая кожу через ткань. Вторая поднимается выше и жадно сжимает его грудь.

— Просто не надо. Пожалуйста.

— Ты ведь за этим пришёл, — она не спрашивает, точно знает. — Она нам не помешает. Так чего же ты боишься, а? — говорит таким тоном, словно подбивает на проказу под носом у взрослого.

Вадим молчит, не зная ответа на её вопрос. Да и от её ласк ему становится всё горячее в душе и теснее ниже пояса. Карина всё ещё настойчива. Её рука упирается в ремень, но не может проникнуть под него, а затем спускается уже поверх брюк. Пальцы накрывают его пах, медленно и по-хозяйски сжимают сквозь ткань наливающийся силой ствол. А затем сильнее, до боли.

— Ты ведь помнишь, что очень сильно меня обидел? — властно шепчет Карина ему в ухо. — И должен расплатиться за это.

От боли и наслаждения вся нижняя часть его тела и даже ягодицы сжимаются в тугой комок. Вадим вздрагивает всем телом от пробежавших по спине мурашек.

— Ты стал ещё слаще. Я буду ждать, — встав на носочки, довольно шепчет Карина, а затем легонько скользит зубами по шее. Вадим ещё сильнее вздрагивает, словно пытается сбросить напряжение. Довольная результатом, девушка не сильно хлопает его по заднице и оставляет в покое, возвращаясь к Ане.

Вадим медленно расслабляется. Он знал, что тот столь резкий и грубый разрыв их отношений аукнется при встрече, а потому особо не удивляется её выходке. Напротив — очень даже ожидал её. Но она отступила, и он в смятении: радоваться или расстраиваться? Всё же, второе будет ближе к истине, ведь делая шаг назад, Карина всегда возвращается уже с двойным упорством. А потому ему стоит готовиться к худшему.

Присев за стол, Вадим остаётся на кухне и водит пальцем по линиям на скатерти, вслушиваясь в женские голоса в соседней комнате. Там болтают о своём, о девичьем, не касаясь запрещённых Вадимом тем. Болтают так, словно сам он им не нужен, не интересен, да его и вообще как будто нет! Иначе стали бы они обсуждать его, нередко затрагивая довольно пикантные и даже личные темы?

Через какое-то время девушки проходят по коридору и скрываются в ванной. Вадим достаёт телефон и начинает писать Соне. Но довольно быстро откладывает аппарат в сторону — сестра красноречиво дала понять, что всё ещё зла на него из-за новой работы и полученной травмы. Он решает загладить вину в следующий раз, когда заберёт её с собой на выходные в деревню. Наклонив голову набок, Вадим наблюдает, как из открытой двери ванной выходит подопечная с мокрыми чёрными волосами. Внешне это больше не та Аня, которую он знает. Встретившись с ним взглядом, она робко улыбается ему и тут же исчезает в гостиной. Карина же пожирает его глазами, и ему опять становится некомфортно. Теперь он чувствует себя добровольным пленником в логове красноволосого монстра. Пленником, страшащимся и предвкушающим свою участь.

— Одно сравнение лучше другого, — тихо бормочет Вадим. Он бы сплюнул, да некуда.

Встреча с Кариной подарила ему гамму самых разных ощущений: от ностальгии, стыда и отвращения к себе до возбуждения, так что уединение он считает удачным способом переварить их. В конце концов, под шум фена и болтовню о сочетании причёски со стилем одежды, Вадим привычно засыпает на стуле, уронив голову на грудь.

***

Он снова чувствует на себе прикосновения Карины. Её руки нежно спускаются по его плечам на грудь, обжигая кожу. А затем она дует ему в ухо. Он надеется, что это сон. А раз сон, то можно понежиться ещё немного.

— Твоя девочка уже готова, — шепчет знакомый голос в самое ухо. Щекотно. — Не хочешь посмотреть на неё?

Вадим открывает один глаз и видит перед собой незнакомку по другую сторону стола, чьё лицо очерчено каскадом тёмных волос и слегка прикрыто чёлкой. Она скромна, красива и нравится ему. Лишь открыв второй глаз, он с большим трудом узнаёт в брюнетке свою подопечную.

— Ну, как тебе? — всё также в самое ухо шепчет Карина. — Скажи же, она ангелочек. Я старалась ради тебя.