Легенда о Чёрном ангеле (СИ) - Манило Лина - Страница 20

Ставлю аккуратно поднос на тумбочку и подхожу к Марго. Обнимаю сзади, прижимаю к себе, а она тихо вздыхает. Целую за ухом, прикусываю мочку, а Маргаритка инстинктивно выгибается мне навстречу, оперевшись руками о подоконник.

— До греха доведёшь, — говорю, а она тихо смеётся.

— Сам провоцирует, а потом ещё и жалуется.

Мне нравится её отзывчивость, но четвёртый раз за день она может не выдержать. Я всё-таки, несмотря на немалые аппетиты, не зверь и понимаю, где проходит незримая граница между желанием и возможностью. Но, чёрт возьми, я не могу ею насытиться.

— Пойдём, кормить тебя буду, — говорю и отпускаю её.

За окном стремительно темнеет, а я удивляюсь, что за столько времени ни одна собака ещё меня не попыталась достать. Какое-то странное и очень непривычное затишье. Как бы потом буря не грянула.

— Я же не маленькая, чего это сразу кормить? — смеётся, но идёт за мной.

Садимся на кровати, а я ставлю поднос на простыню. Беру крошечный бутерброд с какой-то загогулиной из паштета в центре и протягиваю Марго. Она вопросительно смотрит на меня, а я киваю. Открывает рот и откусывает половину. А я думаю о том, что хорошо, когда тебя понимают без слов.

— Мне кажется или тебя что-то беспокоит? — спрашиваю, когда убеждаюсь, что она уже не голодная.

Потребность заботиться о ней сильнее меня. Въелась на подкорку, не вытравить. И Марго, такая сильная и смелая, вновь позволяет мне это.

— С чего ты взял? — удивляется, а в глазах странное выражение мелькает. Неужели угадал?

— Показалось, — пожимаю плечами и наливаю Марго ещё немного вина.

Пусть расслабится, ей не помешает. Я не дурак и прекрасно понимаю, насколько тяжело женщине без мужского плеча вести бизнес, параллельно воспитывая сына. С мальчиками вообще сложно, это аксиома.

— Да нет… ничего особенного на самом деле.

Видно, что не хочет говорить. Проблемами своими грузить не хочет? Или это личное?

— Давай, Маргаритка, расскажи мне, — прошу, слегка улыбаясь. — Клянусь никому не рассказывать.

Для наглядности даже руку к сердцу прикладываю, чем вызываю новый приступ смеха. Неужели кто-то ещё способен смеяться в моём присутствии? Удивительно.

Но зачем мне так нужно, чтобы она доверилась мне, если сам о себе почти ничего не рассказываю?

— Просто, понимаешь, — вздыхает и делает большой глоток вина, будто бы время специально оттягивает, — всё сразу навалилось, но это ничего, я справлюсь.

Подаюсь вперёд, убираю тёмные волосы с лица и глажу по щеке. Не нежно, не ласково… собственнически. Чтобы понимала: она уже не одна. Сам не знаю, зачем лезу в её жизнь, заставляю наизнанку вывернуться, но мне важно, чтобы Марго мне доверяла.

— Марго, не трепи мне нервы, говори.

— Да это ж ерунда, — отмахивается, но голос предательски дрогнул.

— Давай я сам решу, ерунда или нет. Договорились?

Медленно кивает и сглатывает. Может быть, давлю на неё, но для меня то, что случилось в этой комнате — не пустой звук и не глупость.

— Сегодня в бар приходил какой-то мужик странный, — начинает, а я прищуриваюсь. — Чего ты? Ревнуешь, что ли? Ну так у меня не пансион благородных девиц, — смеётся, а я успокаиваюсь, — мужчины часто заходят.

И правда, чего это я? Она всё правильно говорит, потому что я и сам не цветы выращиваю.

— Продолжай.

— В общем, он предлагал мне продать “Приют”. Дорого продать.

— Согласилась?

— Нет, конечно. Делать мне больше нечего.

Фыркает, словно большей глупости и придумать нельзя было.

— Я отказалась, а он мне начал тыкать сумму в лицо, словно я денег никогда не видела. А потом… потом мне вообще показалось, что он мне угрожал. Но так, намёками.

— Угрожал?

Наверное, что-то такое написано на моём лице, потому что Марго дотрагивается до моего плеча и улыбается.

— Ворон, не бери в голову, это же ерунда. Знаешь, сколько раз мне за эти годы предлагали его продать? Не перечесть. Просто в этот раз какой-то особенно противный товарищ попался.

— И что за тип такой? Ты его видела раньше, слышала о нём?

Мне не нравится то, что она рассказывает. Понимаю, что женщины иногда мастера преувеличений, любят, когда одной левой решают их проблемки, выдумывая страхов и ужасов, но уверен, что это не о Марго. Не похожа она на ту, кто будет придумывать страхи на пустом месте. Значит, возможно, всё это серьёзнее, чем она хочет показать.

— Впервые видела, — отвечает и отставляет в сторону пустой бокал. Берёт в руки грушу и, задумчиво рассматривает глянцевый румяный бок, крутя фрукт в руке. — Но до этого, ранним утром, у бара тёрся какой-то татуированный бугай.

— Ещё лучше.

— Да ладно, ерунда всё это.

— Вполне возможно, — соглашаюсь, хотя чует мой хвост, всё это не просто так. — Этот мужик представился? Может, я знаю его.

— Который у бара тёрся? — вскидывает на меня взгляд, а я отрицательно машу головой. — Покупатель? Да, представлялся… чёрт, совсем забыла…

Потирает лоб, хмурится, а потом говорит:

— Максим Аркадьевич, точно!

Максим Аркадьевич? Вот же хрень моржовая, этого только не хватало.

— Брюнет? — уточняю, хотя и так прекрасно понял, кто это. Но надежда, что это не он ещё теплится.

— Да, точно! — Смотрит на меня подозрительно и кивает. — В плаще кожаном до пяток… брр, жуткий тип. Ты его знаешь?

Лучше бы не знал.

Спартак, мать его.

10. Карл

— Карл, что с тобой?

Марго кажется встревоженной, а я встряхиваю головой, зачёсываю пальцами упавшие на лицо волосы назад. Нет, Марго, это тебя не касается — слишком долго рассказывать, но и делать вид, что ничего не происходит я не могу. Это точно Спартак, других вариантов быть не может, и он на самом деле опасен. Никогда он не менял своих решений, и если уж он захотел купить бар Марго, он это сделает. Ну или с землёй сравняет.

Сметаю на пол поднос, а всё, ещё оставшееся на нём, летит на пол. На хер, всё на хер. Марго вскрикивает, когда подаюсь вперёд и фиксирую ладонью её затылок — не больно, нет, скорее, неожиданно. Но мне важно, чтобы она выслушала меня. И всё поняла с первого раза, без выпендрёжа.

— Так, слушай меня внимательно, — начинаю, ловлю её взгляд. — У тебя охрана в баре есть?

— Нет, у меня есть тревожная кнопка, — говорит тихо, а в глазах ни тени страха. Отлично. — У нас никогда не бывает неприятностей, в охране нет нужды.

— Да, тихое место, приличный район, — перечисляю слышанное не единожды. — Значит, теперь у тебя есть в баре охрана.

— В смысле? — удивляется, а я наклоняюсь и быстро целую её в губы.

Когда отстраняюсь, Маргаритка кажется ещё больше удивлённой, хотя, казалось, дальше некуда.

— Да что происходит? Ты мне можешь пояснить? Какая охрана, о чём ты?

Она явно злится, хотя и старается всеми силами погасить вспышку.

— О том, что Спартак от тебя так просто не отстанет. Я не знаю, зачем ему твой бар, но он добьётся своего.

— Спартак? Господи, ты меня с ума сведёшь!

Марго встаёт и уходит в ванную. Шуршит там чем-то, открывает и закрывает воду, а я натягиваю трусы и достаю из кармана брюк телефон. Пару секунд размышляю, кому лучше позвонить. Фома обойдётся — слишком большой зуб он наточил на Спартака. Не годится, потому что может слететь с катушек, а мне это не нужно. И вообще, почему-то не хочется пока впутывать в это дело клуб. Значит, остаются люди, которым могу доверять безоговорочно.

Таких в моей жизни лишь двое: Викинг и Роджер, все остальные — постольку поскольку.

— Вик, брат, нужно встретиться, — говорю, когда Викинг снимает трубку после второго гудка. — Срочно.

— Приезжай, я до полуночи в “Бразерсе”.

Парни знают, что я не любитель шумных мест, но сейчас просто нет выбора. Придётся тащиться в “Бразерс”, наплевав на то, что там слишком много посторонних глаз.

— Ладно, твоя взяла. С чёрного хода зайду.

— Что это тебя так припекло? — удивляется Викинг, но это на самом деле не телефонный разговор.