Узоры на коже (СИ) - Манило Лина - Страница 46

— Да, Саша, ты настоящий молодец! — восклицает Поля, и голос её звенит, точно натянутая струна. — Папа так хвалил тебя, так хвалил!

Падла дёргается, когда бью его пяткой под колено. Не сильно, но по лицу вижу — почувствовал.

Детский сад, конечно, самому смешно от того, какой ерундой занимаюсь, пихая его ногой под столом. Его по-хорошему нужно встряхнуть, за шкирку схватить, о стенку стукнуть. Но сорваться боюсь, непоправмое совершить опасаюсь. Кажется, увижу кровь — не остановлюсь. А я же обещал.

Дыши, Брэйн, дыши. Этого дрыща на месте паралич разобьёт, если дунутна него, не то что стукну хорошенько.

— Ещё? Или пока хватит? — спрашиваю, растягивая губы в улыбке.

— Да что ты себе позволяешь? — теряет терпение Санёк, вскакивая на ноги. — Грабли свои прибери, урод!

— Саша, успокойся! — вскрикивает Ася и тоже поднимается. — Что там тебя ужалило? Не кричи.

Они забавно смотрятся рядом: невысокий, миниатюрный звездёныш и рослая статная Ася.

— Что вы тут устроили, кто-нибудь мне может объяснить? — Её светлые глаза пылают праведным гневом, а руки упёрты в бока, и поза напряжённая. — Полька, ты чего молчишь?

Полина переводит тяжёлый взгляд с Аси на Санька — покрасневшего, взъерошеного.

— А я жду, когда у твоего мужа совесть проснётся, — заявляет после длительной паузы. — Саша, ничего мне пояснить не хочешь? Я же пока с добром к тебе, по-хорошему. Я ж не такая сволочь, как ты. Правда, не такая.

В комнате воцаряется гробовая тишина, в которой слышно, как где-то на улице воет собака. Прямо психоделический триллер замаскированный под дружеский ужин.

— Поля, ты меня пугаешь, — Ася нарушает тишину, вглядываясь в лицо подруги. — Что, мать вашу, происходит?!

— У мужа спроси, — говорю, разливая вино по бокалам. Чувствую, если так и дальше пойдёт, придётся кого-то из парней вызванивать, потому что выпившим за руль садиться не хочется. — Он много интересного рассказать может, если визжать и подпрыгивать перестанет.

— Так! У меня от вас всех сейчас голова кругом пойдёт. — Ася садится на стул, переводя растерянный взгляд с одного из нас на другого.

Санёк, гордо вскинув голову, точно партизан на допросе стоит, сложив руки на груди, и явно не заинтересован в продуктивной беседе.

— Анастасия, проведи гостей, — выдавливает из себя, а у самого харя, будто его головой в мешок с дерьмом сунули.

Чего-чего? Мне не послышалось? Ну, мать его, урод мелкокалиберный, сейчас без башки останешься. Плавно поднимаюсь на ноги и, несмотря на обещание, всерьёз намерен пустить одному мелкому сучонку кровь.

— Слыш ты, Александр Македонский. — Огибаю стол и становлюсь к гаду почти вплотную. Кажется, даже дыхание его в районе пупка ощущаю. — Не знаю, какая плесень твой мозг скукожила, но я сейчас скажу тебе кое-что, а ты уж постарайся с первого раза умишком своим дойти и познать смысл, потому что дважды ничего никогда не повторяю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Руки убери, — шипит, когда ладонью сгребаю белую рубашку, чтобы вырваться не подумал.

— Заткнись и слушай. — Наклоняюсь к чуть торчащему в сторону уху и продолжаю: — Ты же прекрасно знаешь, по какому поводу мы в гости зашли. Какого хрена лысого комедию ломаешь? Понимаю, в отпуск захотел, кости тонкие на солнце погреть, но Юрику зачем лишнее сболтнул?

Дёргается, икнув с перепугу и пару секунд пялится на меня водянистыми глазёнками.

— Отпусти, придурок! — пытается отодрать мои пальцы от своей рубашонки, но хрен ему, пока не выслушает.

— Я ещё не закончил, не дёргайся, — прошу почти ласково, чем бешу Санька безмерно. Он уже пятнами пошёл, всеми оттенками красного переливающимися. Гляди, инсульт разобьёт, разнервничался так.

— Паша, отпусти его! — выкрикивает Поля, а Ася стучит кулаком по столу, привлекая внимание.

Делать нечего, отпускаю.

— Я сейчас полицию вызову, — блеет Саша, растирая грудь. Наверное, вместе с рубашкой и кожицу бледную на голубиной грудке малость прихватил. Ну, что поделать? Бывает. Но нет, я не специально.

— Комедию ломать прекращай! — Полина вскакивает с места и гневно сжимает кулаки. Ещё немного и она бросится на него, будто кошка дикая. — Ты зачем моему отцу рассказал о том, с кем я встречаюсь? Зачем подробности выложил? И вообще, какие ты можешь знать детали?! Говори, придурок, или я за себя не ручаюсь!

Саша вздыхает и растирает ладонями лицо. Потом оглаживает чуть растрепавшуюся бороду, чёлку пальцами прилизывает и говорит:

— Полина, он спросил, я ответил. Рассказал то, что знал.

— Зачем?! — орёт Поля, и на лице пятна лихорадочного румянца. — Я к тебе лезла хоть раз? Ты какого хрена лезешь? Не мог же не знать, чем всё кончится!

Делаю быстрый выпад и хватаю придурка за шею в районе загривка, чтобы рыпаться не вздумал. Главное, не перестараться. Переводу взгляд на Полю и замечаю, что её трясёт от злости. Как бы её удерживать от мордобоя не пришлось.

— Саша, скажи: это правда? — спрашивает Ася, когда Полина снова на место садится, праведным гневом переполненная. — Ты рассказал о Полине и, — нервный жест в мою сторону, — Павле её отцу? Я всё правильно поняла?

— Кивни, скотина, — шепчу почти ласково, а Саша вместо очевидного ответа пытается вырваться. Отпускаю, потому что мерзко о такого руки марать.

— Да, рассказал, — говорит, справившись с эмоциями и даже рубашонку поправив. — Во-первых, он мой руководитель…

— Мать твою! Он генеральный директор компании, он всем нам начальник! — снова взрывается Полина. — Но он не сидит в соседнем с тобой кабинете. Ты просто менеджер, каких сотни! То есть специально записался на приём через секретаря?! Чтобы настучать на меня?

— Да! — выплёвывает, сверкая глазами. — И не жалею.

— А он уже не просто менеджер, — задумчиво произносит Ася. — До должности начальника отдела рекламы досексотничал. Как раз после отпуска должен к новым обязанностям приступить.

— Да уж. — Полина несколько раз головой машет, будто наваждение прогнать пытается, потом прячет лицо в ладонях, а плечи мелко трясутся. Подхожу к ней, притягиваю к себе и только тогда понимаю, что она смеётся. — Умеет мой отец благодарным быть. И повышение, и отпуск… Прямо акция: слей информацию — получи билет в новую жизнь. Господи, как же мерзко, противно…

Ася сидит, во внутренний мир ушедшая, и смотрит немигающим взглядом куда-то в угол. Не знаю, о чём размышляет, но выражение лица далеко от одухотворённого.

— Саша, ты правда дяде Юре передал всё, что я тебе рассказывала? Или ещё и от себя присочинил? Ты совсем идиот, да?

Она расстреливает его вопросами, но с женой звездёныш, видно, смелым себя чувствует, ухмыляется даже.

— Я тебя предупреждал, что будешь шататься непонятно где — приму меры. Было такое?

— Но я не пойму… при чём? Саша, подожди, я не понимаю! Полина-то тут при чём?

— Что ты не понимаешь? — устало спрашивает и в один миг даже на человека живого становится похож. — Мы столько лет вместе, но тебя упорно на приключения тянет. И почему-то рядом всегда оказывается Полина. Такое забавное совпадение, только это ни хрена не смешно!

Ася тяжело вздыхает, потому что такие разговоры выматывают, особенно если не впервые.

— То есть, по-твоему, я сбиваю твою жену с пути истинного? — Если бы челюсти и правда могли падать на пол, Полинына разбилась бы вдребезги.

— А хочешь сказать, что нет? — щурится, чуть заметно губы в улыбке растягивая. Из-за этого желание выбить ему все зубы и заставить язык проглотить только крепнет. — Шляетесь по барам, пьёте… Это же омерзительно!

— Саша, но это же ерунда полная! Ты хоть сам веришь в это?! — Ася бледная, только руки трясутся, и в глазах опасный огонёк горит.

— Мне наплевать! — бесится звезда вечера и обводит каждого из нас гневным взглядом. — Но я ещё мирился кое-как ровно до того момента, пока она, — палец в сторону Полины, а я останавливаю себя за секунду до того, как оторву грёбаную руку по плечо и в ухо вставлю, — не спуталась с непойми кем! И снова эти мечты о татуировках, разговоры, уговоры, нытьё.