Невеста по случаю (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 13

Он устало посмотрел на нее:

- Она не станет меня слушать… ох, мама, я все испортил…

Глава 5

С утра мне было опять плохо. Я не знала, что было этому виной: вчерашняя пыльная и утомительная дорога, затянувшийся допоздна ужин, на котором я большей частью дремала на совершенно неудобном стуле, пропуская мимо ушей витиеватые речи, или же то, что Лоренцио несколько переусердствовал с фьёном и поэтому остался ночевать в спальне, галантно расположившись прямо на полу и старательно дыша перегаром. Из-за него пришлось вставать ночью и открывать окна, впуская в комнату холодный горный воздух.

Проснувшись, я с трудом смогла встать. Токсикоз не прекращался, и завтракать я не стала. Кофе опять был со странным запахом, я не рискнула его даже пробовать, ограничившись просто водой, которую пила маленькими глотками. Гаудани недовольно поглядывал на меня, но молчал. Сам он тоже не слишком налегал на завтрак, зато пил много воды: сказывался вчерашний вечер.

- И часто вы так? – меланхолично поинтересовалась я.

- Пью? – д’орез поморщился, - Не поверите, но редко. Просто обычно это почему-то совпадает с вашим присутствием.

Я хмыкнула: вот и еще один повод не появляться в этом мире, не то Лоренцио сопьется.

- Надеюсь, я не сильно побеспокоил вас? – вежливо продолжал он. Я покачала головой:

- Нисколько, - я поставила кубок на стол и задумчиво посмотрела на д’ореза, затем решилась, - Скажите, я могу попросить вас об одолжении?

- По-моему, это мы все у вас в долгу, - заметил Лоренцио, допивая свой фьён, - Просите, что хотите!

Я улыбнулась:

- Дорога очень тряская, возможно, будет лучше, если я поеду верхом.

Он нахмурился:

- Пастырям это не понравится.

- Понятно, - я вздохнула, морально готовясь к очередному дню в пыльном деревянном ящике, но мой собеседник продолжил:

- Впрочем, кого волнует, что нравится Пастырям? Скажем, что карета сломалась. Я распоряжусь, чтобы вам оседлали лошадь.

- Спасибо! – в этот момент я готова была расцеловать Лоренцио. Наверное, это отразилось на моем лице, потому что он слегка смутился и неловко поднялся:

- Я пойду отдам приказ!

- Конечно! – мысль о том, что мне не придется глотать дорожную пыль, придала мне сил. Я почти вскочила и позвала служанку, чтобы надеть платье, после чего спустилась во двор.

Слуги суетились, раскладывая вещи. Два седовласых командора стояли в стороне, с величественным снисхождением взирая на суету, словно она их не касалась.

Лоренцио подошел к ним, обменялся несколькими традиционными фразами и вернулся ко мне, подвел к правителям, и мы слегка натянуто и церемонно попрощались.

По знаку д’ореза подвели наших коней. Под неодобрительными взглядами пастырей Гаудани помог мне сесть в седло, вскочил на коня сам, и мы двинулись вниз, по направлению к городским воротам.

Моя лошадка была невысокой, очень упитанной и больше похожей на ослика. Я невольно ожидала от нее упрямства, но она, как выяснилось, обладала достаточно покладистым характером и очень мягким ходом, и я, расслабившись, с интересом обозревала окрестности. Замок стоял на одинокой горе, вокруг которой пестрели холмы, а за ними начиналось бирюзовое море. Горы, вчера вечером показавшиеся близко, на самом деле виднелись где-то вдали сиреневатыми конусами. Дорога петляла со скалы, чтобы потом плавными изгибами заструится вдоль побережья.

Деревушки, ютившиеся на холмах, отсюда казались очень маленькими, словно игрушечными. Заметив, что я с интересом рассматриваю окрестности, Лоренцио подъехал ко мне:

- Смотрите, вот там, за холмами, проходит наша граница и начинается область Лаччио. Видите, клирах? Это пограничный пункт. Алайстер предупредил, что после него нам придется быть начеку: Пастыри могут воспользоваться сумятицей и организовать нападение, списав все на разбойников.

- Именно поэтому он не поехал сам?

- Кто? Делрой? – уточнил Гаудани и покачал головой, - нет, он сослался на неотложные дела, но, сказать по правде, я думаю, что он просто боялся, что не сможет сдержаться.

Я кивнула и чуть пришпорила лошадь, желая прекратить эти разговоры. Гаудани мне действительно нравился, и я не хотела портить удовольствие от общения с ним упоминаниями о Рое.

К обеду мы достигли стен клираха, обменялись приветствиями, но останавливаться в нем не стали, проехали мимо, предпочитая разбить лагерь в роще, около очередных руин. Нам с Лоренцио натянули тент, под которым мы и расположились, прячась от полуденной жары. Слуги поставили небольшой стол, стулья и еду, на которую я набросилась: во второй половине дня у меня просыпался зверский аппетит.

Буквально расправившись с обедом, я встала и прошлась по лагерю, желая размять ноги. Сопровождающие нас воины разбились на небольшие группки. Кто-то играл в кости, кто-то – просто рассказывал байки под хохот остальных. Часовые исправно несли вахту.

Пастыри, как обычно, расположились чуть особняком. Я заметила, что после того, как мы проехали клирах, сухощавый старик, который мне так не понравился с первого взгляда, стал еще более надменным. Он даже попытался возмутиться, что я еду верхом, и произнес короткую проникновенную речь о предназначении женщины. Гаудани лишь улыбнулся в ответ и сказал, что он не столь большого ума и должен хорошо обдумать сказанное почтенным пастырем. Тот нахмурился, но продолжать не стал.

Сейчас же пастырь сидел за столом, буквально ломившимся от еды, и надменно смотрел на прислуживавшего ему юношу в одеждах, символизировавших ученичество. Вот он ненароком задел кубок, расплескал фьён и получил от своего господина затрещину и строгую отповедь, после чего Иеронимо поднялся, стараясь не заляпать свои белоснежные одежды.

- И эти люди принимают сан и правят мирянами… какой позор, - раздался голос у меня за спиной. Я обернулась. Уже достаточно пожилой пастырь стоял за моей спиной, с какой-то обреченностью смотря на своих товарищей. Заметив мой интерес, он поклонился:

- Мадонна, позвольте представиться, пастырь Джерардо.

- Очень приятно. Думаю, мое имя вы знаете…

- Не уверен, - он виновато улыбнулся, - У меня плохая память на имена.

- Карисса, - я с трудом произнесла это имя.

- Да, теперь я вспомнил, - он посмотрел на меня темными, почти черными глазами, - Вижу, вы интересуетесь моими братьями.

- Просто проходила мимо.

- И что же вас озадачило? Почему вы остановились?

- Я вспомнила о грехе гордыни, - созналась я, почему-то старик внушал доверие.

- Хоть кто-то о нем помнит, - грустно улыбнулся он, - А вот мои браться забыли… с этого и начинается падение…

- Падение?

- Нашей веры. Раньше, когда пастыри действительно вели народ сквозь тьму и оберегали веру, разве хоть один правитель поехал бы попытаться повлиять на выборы Истинного пастыря?! Но мы погрязли в гордыне, ослабли и теперь те, кто правит миром, могут руководить и нами!

- Простите, я всего лишь женщина… - пробормотала я, от всей души желая прекратить этот разговор. Старик хмыкнул:

- Вы – очень умная женщина и прекрасно понимаете, с какой целью наш д’орез едет в Лаччио. Удивительно лишь то, что граф Алайстер не пожелал присоединиться к нам. Впрочем, у него наверняка есть какие-то причины так сделать, - он очень пристально посмотрел на меня.

- Возможно, - кивнула я, - простите, мне пора идти к… мужу.

- Хорошая жена всегда стремится к мужу, - кивнул он, отходя в сторону. Надеясь, что пастырь не заметил мою заминку, я спешно подошла к Гаудани, который выслушивал доклад от одного из часовых.

- Лоренцио, - окликнула я его, - Что-то случилось?

- Ровным счетом ничего, кроме того, что приближается отряд принца Риччионе. Мы договорились с ним встретиться здесь.

С холма, на котором мы расположились, было прекрасно видно, как по дороге, поднимая пыль, едет отряд в бело-красных одеждах. Козимо, мчавшегося впереди, под знаменами, я узнала почти сразу.

Подъехав, принц спешился, кинул поводья коня тут же подскочившему слуге и направился к нам, предоставив своим людям самим решать, как и где разбивать лагерь.