Путь над бездной (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 39

— Почему именно ты, Ириус? — вдруг прошептала она, — Почему ты стоял тогда на помосте?

— Потому что я — злодей и мерзавец, ты не забыла? — криво усмехнулся он. Дарина покачала головой.

— Зачем ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле? — внезапно спросила она. Инквизитор с изумлением посмотрел на нее, затем рассмеялся:

— Только прошу, не приписывай мне несуществующие добродетели! То, что я вместе с вами бродил по лесам Бжегожа, ничуть не говорит о совершенстве моей души!

— Ровен поставил тебе условие? — Дарина не отступала, намереваясь наконец узнать правду и распрощаться с прошлым. — Григ сказал, что ты тогда просил за меня.

— Этому рыжему мерзавцу язык надо вырвать! — вспылил Ириус, чувствуя, что голова вновь начинает болеть, — Какая сейчас уже разница, столько лет прошло!

— Но мне не все равно, — тихо возразила ведьма, что-то подсказывало ей, что второго шанса у нее не будет, — Я ненавидела тебя очень долго, я обвиняла во всем, что случилось со мной, и теперь хочу знать, Ириус, почему?

Он устало прикрыл глаза, чувствуя себя слишком ослабевшим, чтобы противиться ей.

— Потому что это было условие Ровена. Он приказал мне.

— В обмен на что?

— А ты как думаешь? Что могло ожидать тебя после обвинений в обряде вызова Кровавый бога? — он в злости стукнул кулаком по подушке, — ради Светлого бога, Дарина, как можно было быть такой дурой?!

Ведьма неуверенно посмотрела на Ириуса. Тогда, после ареста, никто не верил ей, даже её родители посчитали, что она переступила закон.

Девушка вспомнила их вытянутые лица, их укоряющие взгляды. Тогда она думала, что от нее отвернулись все. И тем не менее этот мужчина не побоялся пойти к Великому инквизитору и просить за нее. Дарина вздохнула:

— Я не знаю, почему меня обвинили… вернее, меня просто подставили…. Накануне того дня я встретилась с информатором в таверне, он сам нашел меня и сказал, что в полнолуние готовится жертвоприношение…

Неуверенно, запинаясь, она начала свой рассказ. Ириус слушал молча, с каждым ее словом его взгляд становился все мрачнее и мрачнее.

Огромная, полная алая луна низко висела над лесом, почти касаясь своим краем верхушек сосен. Любой добропорядочный человек при виде такой луны покачал бы головой и плотно закрыл ставни, опасаясь злых духов.

Красное полнолуние. Напоминание о Кровавом боге, который обманом заполучил мир из рук своего отца, Творца мира, иначе именующегося вечность. Стараясь не шуметь, Дарина тенью скользила по самому краю тропинки. Безмолвный лес настораживал, тишина буквально звенела в ушах, отзываясь тревогой в сердце. Оглядываясь по сторонам, она чуть не вылетела на поляну, где стояло несколько людей в темных плащах, лица скрывали капюшоны, накинутые на голову.

Из-за деревьев выскользнула еще одна тень. Человек слегка сутулился, словно долгое время просидел над бумагами.

—Все здесь? — цепким пронзительным взглядом мастер всмотрелся в присутствующих и затем удовлетворенно кивнул, — Приступим к обряду.

Он вышел в центр круга, образованного людьми в плащах. И взглянул на луну, одиноко висевшую на черном небе. Звезд не было. Связь между миром и тьмой становилась все прочнее.

Запоздало Дарина увидела, что в центре круга, образованного людьми, лежит обнаженная девушка.

Со своего места затаившейся в тени ведьме были видны золотистые волосы, разметавшиеся, будто во сне, раскинутые белоснежные руки, девичья, еще не до конца оформившаяся фигура.

Ведьма заскрежетала зубами от досады — это же надо было так опоздать. Огненный рубин кинжала уже напитался кровью жертвы и теперь полыхал мрачным огнем. Фигуры жрецов монотонно покачивались в такт произносимому заклинанию, воздух на поляне начинал явно дрожать. Очертания мира искажались, сквозь вибрацию воздуха проступало уродливое лицо демона, удивленно-разгневанно поглядывающее на магистра — тот все медлил, словно ожидая чего-то. Еще миг — и очередное творение Кровавого бога вырвется на свободу. Надо было действовать быстро.

Ведьма окинула взглядом поляну, от нее не укрылся ни защитный контур, ни несколько магических ловушек, призванных отразить любое вмешательство магов. Значит, заклятиями бить было нельзя. Выдохнув, она резко разжала руку. Несколько серебристых огоньков-пульсаров сорвались с пальцев. Выпущенные как примитивные сгустки энергии, они легко преодолели магический барьер и веером рассыпались по поляне.

Защитный контур полыхнул зеленым пламенем, источаясь и сгорая. Ловушки захлопнулись, взрываясь одна за другой. Один из пульсаров полетел куда-то вверх, затем оттуда полыхнуло белым огнем — горела ловчая магическая сетка, так умело развешенная на ветках деревьев. Искры падали на плащи, обманным пламенем заплясали на траве. Испуганные этим огнем жрецы заметались по поляне. Дарина действовала, не раздумывая: метнувшись по поляне, она скатилась под ноги жрецу, ловким ударом выбила из его рук кинжал, подхватила его на лету и вновь метнулась в чащу.

—Ловите её! — взревел жрец, своими силами пытаясь удержать портал, но бесполезно. Воздух вновь искажался, миры расходились, с громким скрежетом сминая демона. Последний хлопок. И лишь вонючая жижа с шипением расползлась по траве, выжигая её. Магистр брезгливо одернул плащ. Один за другим удрученные люди возвращались на поляну. Ведьма ловко ускользнула от них под прикрытием ночи.

—Идиоты! — заорал на них магистр, огненная плеть возникла в его руке, — Как можно было упустить?!

Она вернулась домой, тщательно спрятала кинжал, намереваясь с утра пойти к Магистру Ордена Фениксов, но инквизиция постучалась в ее двери с рассветом…

— Остальное ты знаешь, — она обнаружила себя сидящей на краю кровати. Ириус держал ее руку в своей, словно ободряя.

— Тот кинжал, который ты выхватила, нигде не фигурирует, — заметил он, когда Дарина замолчала. Она с деланым безразличием пожала плечами:

— Ты можешь сомневаться в моих словах…

— Я верю тебе, — отмахнулся он, — Такое сложно придумать.

— Что? — ведьма ошеломленно посмотрела на него. Она ожидала чего угодно: насмешек, обвинений во лжи, но не этих слов. Он так и не выпустил ее руку:

—Почему ты тогда не рассказала никому про кинжал?

— Я говорила, но они не слушали меня, — девушка поежилась от воспоминаний, — Его никто и не нашел.

— Ты помнишь, как он выглядел?

Дарина нахмурилась, вспоминая:

— Смутно. Черная сталь… клинок очень странный, со змеиными изгибами. Гарды нет, на рукояти — огненный рубин…

Ириус кивнул. В памяти мелькнуло, что однажды он видел такой кинжал, но не мог вспомнить, где.

— Почему ты не пришла тогда ко мне? — в сердцах бросил он, — Ты же прекрасно знала, что я могу помочь!

Дарина прикусила губу. Сейчас в его упреке она чувствовала слишком много… почему она не вспомнила о нем и не пришла к нему раньше? Неужелти боялась? Или же все дело было в другом? В том, что — Дарина боялась признаться даже самой себе — он еще тогда значил для нее больше, чем его эгоистичный кузен?

— Прости меня, — она покаянно склонила голову. Ириус недоверчиво посмотрел на нее, когда вдруг теплая капля упала на его руку, Дарина плакала! Тяжело вздохнув, он привлек ее к себе. Плачущие женщины всегда вызывали у него чувство беспомощности и желание сбежать, но тут он понимал, что девушке просто необходимо было выплакать усталость и напряжение последних дней.

— Я так ненавидела тебя, — всхлипывала она, прижавшись к его плечу. Желая оградить от ужасных воспоминаний, инквизитор лишь крепче прижал ведьму к себе.

От ее волос пахло вербеной и корицей. Не сдержавшись, он провел рукой по волнистым прядям. Девушка подняла голову и посмотрела на него. Её лицо было слишком близко. Его ладонь скользнула по её щеке, пальцы легко пробежались по губам. Дарина широко распахнула свои зеленые глаза, в которых все еще плескалась тревога.

Медленно, чтобы не спугнуть её, мужчина потянулся к ее губам. Она неловко дернулась, но его рука скользнула ей на затылок, удерживая ее. Ведьма замерла, затем вдруг ответила, вкладывая в поцелуй все раскаяние, которое ощущала. Не отрываясь от нее, Ириус чуть крепче прижал девушку к себе и перекатился, бережно укладывая на подушки. Он чувствовал, как гудит кровь в висказ, как пальцы Дарины зарываются в его волосы…