Совести нет (СИ) - Князькова Нина "Xaishi" - Страница 26

Мужик тут же перевел свой взгляд на меня.

— Извините. Проходите. — Он махнул рукой в сторону дома и схватил Марью за локоть. — Ты что здесь делаешь?

Послышался глухой звук удара и я обернулась. Шкафоподобный Степанов почему-то падал лицом вперед.

— Колька! — Возмутилась Машка.

Пацан стоял с какой-то палкой наперевес и хмуро смотрел на поверженного охранника, который уже приходил в себя.

— Ты чего, шкет? — Прохрипел он, схватившись за голову.

— А нечего мою маму руками трогать. Дядя Яша мне сказал за ней присматривать. — Вдруг выпалил ребенок.

Машка растроганно шмыгнула носом. Я с сомнением покосилась на поднимающегося мужика, пытаясь понять: нам готовиться к спровоцированной самообороне, или все обойдется….

— Мама, значит. Понятно, в кого ребенок. — Вздохнул несчастный и поплелся в сторону дома.

Мы переглянулись и отправились за ним. Интересно, чем нам это происшествие грозит?

— Откуда ты его знаешь? — Шепотом спросила у Догилевой.

— Учились вместе. — Поморщилась она. — Блин, до чего страна маленькая. Все время на знакомых натыкаюсь.

— Карма. — Вздохнула я, входя в огромный коттедж.

В холле нас встречала миловидная девушка в униформе и с рацией, торчащей из передника.

— Альбина Тимуровна вас ждет. Проходите. — Вежливо поманила она нас за собой.

Ну, мы и прошли. Правда, я себя чувствовала замарашкой в королевском замке. Тут надо в бальных платьях перемещаться, а не в футболке и джинсах.

Девушка в униформе проводила нас в большую гостиную, где и находилась та самая Альбина Тимуровна. То, что это мать Артура, я поняла сразу, едва ее увидела. Те же раскосые зеленые глаза, то же упрямое выражение лица и поджатые губы. Стройная фигура, дорогая одежда, тяжелая прическа, уложенная куда-то вверх и… инвалидная коляска.

— Хоть тут не соврал. — Пробормотала я, прикидывая пути к отступлению. Что-то мне уже расхотелось искать здесь правду.

Машка тактично отстала от нас, освистывая картины в коридоре. Колька остался там же, так что внимание Измайловой — старшей было приковано только ко мне.

— Виктория, значит. — Она внимательно осмотрела меня с головы до ног. — Артур не говорил, что ты цыганка. — Я промолчала. Мой внешний вид и расовая принадлежность никого не касалась кроме меня и моего мужа. — Хорошенькая. — Вынесла она вердикт. — И сильная. Внуки достойные будут.

— Не будут. — Портить отношения с матерью Артура не хотелось, но и вводить в заблуждение больную женщину я не могла.

— Ты бесплодна? — Удивила она меня вопросом.

— Нет, вроде бы. — Я нахмурилась, не понимая, к чему она клонит.

— Тогда, почему внуков не будет? — Она строго сдвинула брови.

— Я не Дева Мария, непорочными зачатиями не занимаюсь. — Наверное, мне лучше уйти и прибить Артура, когда тот вернется с учений… не прибитый.

Альбина Тимуровна вдруг совсем по-девичьи хихикнула.

— Сына я, конечно, люблю. Но при встрече передай ему, что он тормоз.

При встрече я его четвертую, а потом устрою допрос с пристрастием…, а потом и про тормоза передам.

— А почему вы здесь живете? — Я все-таки решила развить интересующую меня тему.

Она вскинула брови.

— А где мне еще жить, как не в собственном доме. Тут кроме меня еще и старшенький проживает….

Я подумала несколько секунд.

— И давно вы здесь живете? — Поинтересовалась.

— Да лет пятнадцать уже. — Пожала она плечами. — А что?

Я подумала еще несколько секунд и решила, что мне терять нечего. Уже нечего.

— А то, что по рассказам вашего сына вы должны жить в бараке, тяжело болеть и желать скорейшего переезда в его служебное жилье, ради которого мы с ним фиктивно поженились. — Фух, выговорилась. Аж легче стало.

— Что-о? — У женщины лицо вытянулось. Я смотрела на нее совершенно открыто, подтверждая, что говорю абсолютную правду. — Вот поросенок!!! — Вспылила она. — Натуральный свин!!! Совести у него нет! Да разве ж можно такое о родной матери, да еще и жене? — С чувством вопросила она.

— Вот и я думаю, что нельзя. — Согласилась я.

Артурова мать подняла с колен телефон и принялась там шарить.

— Вот сейчас я ему позвоню и такое устрою….

— Он на учениях. — Напомнила.

Женщина в сердцах отшвырнула телефон куда-то в угол, где он благополучно распался на несколько частей.

— Лариса! — Громко крикнула она. В дверях тут же появилась девушка в униформе и настороженная Марья. Позади них маячил Колька. — Ларис, принеси мне и девочкам шампанского.

— У вас праздник? — Удивленно спросила эта самая Лариса.

— У меня сын умственно отсталый двадцать семь лет назад родился. Мне Шулетов звонил пару недель тому назад и жаловался, что он от звания капитана отказывается, все в старлеях ходит. А еще мой младший отпрыск назвал меня старой клячей, живущей в бараке. А еще он фиктивно женился на ней. — Она ткнула в мою сторону пальцем. — Даже я на нее слюной капаю, такая аппетитная девушка…. А этот что вытворяет…?

— Я поняла. Шампанского. — Девушка в униформе исчезла из виду.

— Я пить не буду. — Открестилась Марья. — Мы с Колькой в кафе съездим, его все равно кормить уже надо.

— Зачем в кафе? — Встрепенулась Альбина Тимуровна. — Сейчас стол к шампанскому накроют, и мы прекрасно пообедаем.

Обедали мы открытой беседке позади дома. Нам к шампанскому действительно накрыли стол. Да и сам напиток на вкус был очень даже ничего. Мы с хозяйкой дома под милую болтовню приговорили целую бутылку. Альбина Тимуровна очень интересовалась моей жизнью, родителями и работой. Я в свою очередь спрашивала про Артура. На это мне даже принесли альбом, где были расставлены его детские фотографии в хронологическом порядке. За полчаса я узнала о своем муже столько, сколько не узнала за последние полгода. Однако, его мотивы для меня все еще оставались загадкой.

— Почему он на мне жениться придумал? — Я погладила пальцем его фотографию, стоящую в альбоме последней.

Моя свекровь улыбнулась. Хорошая она, только безынициативная какая-то.

— Я, конечно, догадываюсь, но это лучше у него самого спросить. — Меланхолично обрадовала она меня. — Вот старшенький-то обрадуется, что вы заехали. Я ему не говорила, что Артурка женился. — Она вдруг серьезно вздохнула. — Лучше бы вам пока не встречаться. Мои сыновья друг друга не переваривают. Отец постарался, чтобы один был любимчиком, а второй изгоем. Никогда не прощу. — Вдруг шмыгнула она носом и отвернулась, скрывая слезы.

Еще через десять минут немного повеселевшая я уже сидела в машине. Машка вдруг резко подскочила и сказала, что мы срочно собираемся. Альбина Тимуровна пыталась уговорить нас остаться еще хоть на полчаса, но Марья была непреклонна и буквально через три минуты мы уже сели в машину.

— Что случилось? — Спросила я, когда мы отъехали.

Догилевой я доверяла. Она, конечно, взбалмошная, но никогда в жизни никого подставлять не будет.

— Мы вместе с Андреем учились читать по губам. В детстве еще. — Она резко вывернула руль, сворачивая совсем не на ту улицу, по которой мы приехали. — Степашка кому-то отчитывался, что мы еще минут пятнадцать точно просидим на территории дома. Скорее всего, отчитывался он старшему брату Артура. Насколько я поняла из рассказа твоей свекрови, отношения братьев так себе. Вот оно тебе надо сейчас с этим экземпляром встречаться, когда у тебя еще с мужем отношения не налажены? — Она стрельнула в меня взглядом и снова уставилась на дорогу. Я помотала головой. — Вот и я думаю, что нам оно пока никуда не упало. Но у меня есть подозрения, что нас будут преследовать, дабы познакомиться….

— А что, так бывает? — Удивилась я.

— Я за свою жизнь чего только не повидала. Степашка вел себя так, как будто его хозяин сильно жаждал встречи с тобой. Перебьется! — Хмыкнула Машка.

Едва мы вырвались на трассу, как она вдавила педаль газа в пол. Я покосилась на Кольку, вцепившегося в ремень безопасности. Его глаза горели азартом. Мда, испортила Марья мальчишку.