Мэн (СИ) - Мизухара Кристина Ивановна "onix" - Страница 48

Конечно же, она не спала в ту ночь.

Как можно заснуть, будучи настолько переполненной? И умственно, и эмоционально.

Оставшись в одиночестве, одна против целой армии чувств, мыслей и переживаний, Констанция немного даже как-то оробела и, что называется, «пошла в отступление» — сразу же занялась Матиссом, Занозой, позвонила маме, Зоди и даже написала дядюшке на Facebook. Ей казалось, что всё, что связано с Андреем, всё это пока слишком для неё. Слишком сложно, слишком «высоко», слишком сильно, слишком заумно, слишком прямолинейно — всё слишком. Мужчина дал ей целую массу поводов для размышлений, а эмоций подарил так и того больше. Девушка чувствовала, что впечатлений от самого мистера Дексена, от того, как он преподносит себя, в какой манере открывается ей, как старается пробиться не только к её душе, но и к голове, ей хватит ещё на многие часы уединений и воспоминаний.

А этой ночью счастливица перемещалась по дому, а если точнее, то металась из угла в угол, и не знала, куда себя деть. У Тэсс захватывало и перехватывало дух. Всё это давило изнутри и даже почему-то снаружи. Она, естественно, попробовала лечь спать, но чувствуя, что задыхается в помещении и, провалявшись пару часов так ни разу не прикрыв глаза, выкарабкалась из надоевшей постели, накинула тёплый длинный махровый халат и вышла на улицу.

Стояла глубокая ночь. Что-то около трёх часов. На улице не было ни души, а только лишь припаркованные под соседними домами неподвижные машины и слишком подвижный ветер, который в таком же одиночестве, как и мисс Полл, видимо, тоже решал какие-то свои, одному ему известные, проблемы или даже боролся с внутренними демонами. Или же просто с порядком, который навели люди в городе. Матисс, увязавшийся за своей королевой, привычно и без любопытства оббежал двор, после чего подошёл и уселся у ног.

Тэсс не стала отходить от входной двери, а опёрлась спиной и откинулась затылком. На свежем воздухе пришло некое облегчение. Энергетика Андрея, которая в комнате давила и напирала, немного рассеялась в этом обширном мятежном пространстве, и даже настолько, что девушка вдруг почувствовала радость. Да-да, ею овладела чуть ли не эйфория от того, что у неё теперь есть ОН. Просто есть. И пусть ещё не понятно, в каком статусе и как надолго, но даже сегодняшний обед с ним у неё уже никто не отнимет.

— Андрей, — произнесла Тэсс вслух довольно громко, но в шуме ветра её голос, правда, прозвучал весьма глухо.

От имени мужчины к внутреннему ликованию присоединилось ещё и ощущение защиты, покровительства. Как будто все её страхи, опасения и неуверенность перед жизнью теперь позади. Сейчас всё будет по-другому. Ей казалось, что Андрей, где бы он ни находился, просто не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось. Она слишком дорога ему.

А если не повезёт, или она где-то допустит ошибку, то стоит вот так выйти из дому, сказать: «Андрей» и как по мановению волшебной палочки все её трудности и беды решатся сами собой. Или же просто отступят при упоминании такого могучего ангела-хранителя. Девушка полностью отдавала себе отчёт в своей наивности и мечтательности, но всё-таки трезвую голову решила включить завтра утром. Примерно как Скарлет О’Хара.

А сейчас она пошла дальше.

«С Адамом такого никогда не было, — подбадривала она себя, вспоминая ощущение партнёрства, равенства, таких вот установившихся на одной линии весов от взаимоотношений с учителем биологии. — В принципе, это не плохо, а даже хорошо. Но … как там говорил Андрей: лучшее враг хорошего?» — она улыбнулась.

С мистером Дексеном ни о каком партнёрстве речь, разумеется, идти не могла. Его лидерство казалось даже не бесспорным, а априорным. Ей впервые предстояло примерить на себя роль ведомой, «сдавшейся в плен», признавшей верховенство мужчины. Но какого мужчины!

«Я виноват. За всё отвечаю я», — вспомнила Констанция. Такая готовность нести ответственность не могла не вызывать уважение.

«Так, стоп, а сколько уважения в таком случае, остаётся на мою долю? — тут же спохватилась девушка. — Нет. Я не стану ему обузой. Ни за что! — она нахмурилась и плотнее запахнула халат. — Защищать — это ещё не значит нянчиться и вытирать сопли», — всё-таки начала «трезветь» Тэсс, не дождавшись утра.

На улице ей тоже надоело. Она развернулась и, пропустив вперёд Матисса, зашла обратно в дом. Пройдя на кухню и не зажигая свет, нажала на клавишу электрического чайника. Что бы там с тобой не случилось — завари чайку.

Не то свежий воздух так подействовал, не то девушке действительно удалось худо-бедно переварить и в голове, и в душе впечатления от свидания, но на кухне ей пришли в голову уже слегка другие мысли — она, как в бетонную стену врезалась в вопрос: «Что делать?».

Само собой, ей очень хотелось быть с Андреем искренней. Во всём. В проявлении своих восторгов, опасений, в восхищённой манере поведения и отношения к такому мужчине как мистер Дексен— всё это легко, просто и к тому же приятно. Но только лишь прислушавшись к себе и почувствовав что, будучи искренней, она неминуемо побежит к нему и элементарно повиснет у него на шее, тут же понимала, что такая тупость с таким как мистер Дексен не пройдёт — не тот мужчина.

«Мне нельзя делать ошибки, — девушка понимала, что для того, чтобы потом её репутация работала на неё, сейчас она должна хорошенько покорпеть над своим реноме. — Только бы мне хватило мозгов». — Она состроила скептическою гримаску и наклонилась потрепала по холке Матисса, держа в уме тот факт, что зацепить этого мужчину ей удалось как раз таки мозги отключив. Поэтому прихлёбывая чай без сахара и в попытках выбрать ту самую, единственно правильную линию поведения Тэсс вспомнила себя той, ещё совсем недавней, какой она была до встречи с этим роковым красавцем.

«Что бы я сделала тогда? Как бы я поступила? — взлохматила она себе волосы. — А никак! Призналась бы ему, что выстраиваю тут какие-то линии поведения, чтобы его удержать, да и всё. И обязательно сказала бы, что на самом деле хочу повиснуть у него на шее, — от этой мысли к ней неожиданно пришло облегчение. — Когда-нибудь обязательно всё это ему расскажу. Надеюсь, он хорошенько поржёт с меня».

Тем более что и сам Андрей, пытаясь ей понравиться, говорил о себе совсем не то, что по логике вещей должно этому способствовать. Он будто пугал её собой, предупреждал, предостерегал. Но если хочет остаться с ней, ну, или вернее, чтобы она осталась с ним, то, значит, рассчитывает на обратный эффект? Ждёт, что она не испугается, не побоится, и вот такая вся смелая и решительная бросится ему доказывать, что на самом деле он хороший и добрый и никакой не социопат, а социофил, и не мизантроп, а филантроп и альтруист, да и вообще просто самый лучший в Мире?

«Ну, что же, — поставила она на стол кружку чая почти с таким же звуком, как днём мистер Дексен ставил на столик в беседке бутылку вина. — Сломаем ему его тактику! — девушка улыбнулась. — Он хотел меня напугать? Сделаем вид, что у него получилось».

Но легко сказать.

Шли дни. Не ползли, но и не бежали. Констанция работала, отдыхала, даже познакомилась со своими соседями двумя дедульками. Ими оказались два брата-двойняшки: Брайан и Гектор, похожие друг на друга как обычные родственники. Гектор к старости овдовел и очутился в доме престарелых. А Брайан, заядлый холостяк по жизни, забрал его оттуда, и они поселились вместе здесь, в Де Кальбе.

Дней через пять после её посещения Джо-Мэри Тэсс как-то сидела вечером дома и заполняла электронные квитанции пользования электричеством и налоговые платёжки. Она уже почти закончила, когда услышала, что в вольере залаял Матисс. Девушка поднялась посмотреть в чём дело, но её тут же застал стук в дверь.

Тэсс открыла. На пороге стоял посыльный — вообще-то не очень частый гость в этих местах. Но взглянув на то, что было у него в руках, хозяйка забыла: в каких местах она вообще находится. Прямо перед её лицом раскинулся огромный, роскошный букет цветов. Это были не банальные розы или претендующие на очарование простоты ромашки. В руках парень держал некий калейдоскоп из всевозможных прекрасных представителей флоры. Сходу девушка выхватила взглядом и те же розы, и ромашки, а ещё орхидеи, и хризантемы, и георгины, лилии, что-то наподобие пионов и ирисов и даже три небольших декоративных подсолнуха.