Телохранитель для Оливки (СИ) - Давыдова Ирина - Страница 12

— Послушайте, ну это имя достаточно редкое. Что сказал на этот счет Даниэль?

Дамир Тимурович хмыкнул, и ответил, посмотрев на меня серьезным взглядом:

— Сказали, что отказничок есть, и сами дали ему имя. Не осуждайте меня, Игнат Николаевич… я за родных жизнь отдам.

— Называйте меня просто Игнат, и жизнь отдавать не надо. Вы нужны своей семье. Да и кто я такой, чтобы вас осуждать?

— Спасибо, — кивнул он и устало сжал переносицу, зажмурившись, а затем снова продолжил: — Оливке не нравилось только то, что из его родни никто не хочет уделять время малышу. А еще Моретти убегал ночью на работу. Так думала моя дочь.

— Изменял?

— Она застала его с двумя бабами. Прямо в их спальне.

— Убийство на почве ревности….

— Она не убивала его! — прорычал он, а его глаза в эту секунду наполнились ненавистью.

— Простите… выдвигаю версию…

— Не говорите так!

— Это случилось в тот же день? — решил задать следующий вопрос.

— Нет, тогда она уехала. Ночевала в гостинице. А на следующий день собралась сообщить ему о разводе. Приехала к нему на работу, он стал приставать к ней. Естественно, Оливия сопротивлялась. Бл*дь, да я бы его сам убил, гниду! Он хотел изнасиловать ее. Она схватила первое, что попало под руку, и стукнула по голове.

— Думаете, он не мог умереть от этого удара?

— А вы бы хотели думать на своего ребенка?

— Я не могу знать, так как у меня нет детей, — честно признался я, не отводя от него взгляд.

— Когда будут — поймешь.

— А где ребенок был в этот момент? — вспомнил, что о малыше он не сказал ни слово, а значит его не было рядом в тот момент.

— Когда Оливия застукала его, она только вернулась из Киева. Я попросил оставить внука погостить. Сука, как чувствовал!

— Мне нужны все данные на вас, на вашу семью, на Оливию, и семью Моретти. Я буду цепляться за каждую ниточку. И сейчас же поеду к следователю, который теперь ведет это дело. Но скажу сразу, будет очень сложно. Хотя бы потому что все произошло в Италии. Уж я не знаю, как вам удалось перевести сюда дочь, но вы настоящий отец. Вы боритесь за нее.

— Сделай все, что в твоих силах! Я в долгу не останусь, — перешел на ты, и мне показалось, что его глаза наполнились отчаянием. Кажется, я в жизни не встречал такого взгляда.

— Постараюсь сегодня встретиться с Оливией.

— Передай ей, что мы ее очень любим, — хриплым голосом произнес мужчина, и скривившись, схватился рукой за грудь в области сердца.

— Вам плохо? — спохватился я, решив, что стоит вызвать врача.

— Нет, подожди. Послушай… помоги ей… она ехала к этому ублюдку чтобы сообщить о беременности…

— Вы хотите сказать, что она…

Да, она ждет малыша. Помоги вытащить дочь из этого дерьма. Приложи все усилия. И в случае победы… Я подарю тебе весь свой бизнес.

Слова Дамира до сих пор сидели в моей голове. Поверить не мог что его дочь могла убить своего мужа. Хотя я помнил, какой он возомнивший из себя короля ублюдок, и в какой-то мере можно было себе это представить. Но вот то, что девчонка беременна и вынуждена находиться на скамье подсудимых было ужасно. Я сам лично хотел услышать от нее все, что произошло в тот день, и убедиться, что это была защитная реакция. Не хотелось бы, чтобы малыш родился в таких условиях. Пусть этот ребенок будет даже от козла, но он ребенок Оливии, это первый волнующий меня факт. Девушка может в действительности оказаться хорошей. И второе, в конце концов, это просто малыш. А дети не должны страдать по вине родителей.

Раздался шум, и тут же со скрипом открылась дверь в допросную комнату.

— Заходи.

Я не поворачивался, сидел ждал, когда Оливия присядет напротив меня, и наконец-то заглянет в глаза. Узнает ли меня? Вспомнить того самого парковщика в Сицилии? Или давно забыла о той нелепой ситуации.

Она прошла возле меня и присела, не поднимая глаз. Конвоир снял с нее наручники, и девочка с облегчением потерла передавленные браслетами запястья. Ее лицо скрывали выпавшие из общей массы пряди волос.

Нас оставили одних, закрыв двери с той стороны.

Уже сейчас по внешнему виду можно было определить, что Оливия чувствует себя неважно. А искусанные губы говорили о том, что она очень нервничает. Из-за чего? Чувствует себя виноватой, или волнуется за ребенка? А может из-за того, что находится здесь, а не рядом со своим ребенком.

Я наблюдал как она дунула на свои пряди, и медленно подняв голову, удивленно взглянула на меня.

— Парковщик?

— Узнала, — хмыкнул я, а она свободными руками убрала волосы с лица.

— Что вы… что вы здесь делаете? — она тут же покраснела, и прикусила и так израненную губу.

— Пришел тебя спасать.

— Парковщик мне никак не поможет здесь. Да и машина мне больше не нужна.

— Не язви. Я адвокат!

— Быстро вы, за пару месяцев переквалифицировались.

— Угу, быстро, — не стал рассказывать ей про тот дружеский спор, считая это на данный момент не уместным.

— Как вы здесь оказались? — голос дрожит, а рука коснулась мокрых губ.

— Отец твой нашел меня.

— Вы знакомы? — в ее взгляде тут же показалась нота надежды, и я согласно кивнул.

— Теперь да. Если хочешь, чтобы я тебе помог, помоги сначала ты мне.

— Как я вам помогу? Отсюда?

— Как твое здоровье? Врачи осматривали, ребенок в порядке?

— Вы и об этом знаете? — удивленно спросила она, взирая на меня своими большими глазами.

— Оливия, я пришел тебя защищать, а не топить, потому да, я знаю, и беспокоюсь.

— Хэх, много вам папа пообещал за мое спасение?

— Благотворительная акция. А теперь пришел мой черед задавать тебе вопросы.

— Я вас слушаю, благодетель.

— Не в твоих интересах хохмить! — сказал жестче, чем требовалось, но я действительно не привык шутить на работе.

— Простите, — стушевалась она, пряча свой взгляд.

Красивая девушка, нежная, от того еще больше не хотелось верить, что она могла убить. Отчего-то мне захотелось ее защитить, но если она действительно окажется виноватой… вот тогда я точно не буду знать, как ей помочь. И нужно ли мне это будет вообще.

— Я не убивала его. Вернее… я не знаю.

— Это как?

— Он хотел меня изнасиловать, а я сопротивлялась как могла. Тогда схватила статуэтку со стола, и ударила его по голове. Он потерял сознание, и я сбросила Даниэля на пол и убежала. Больше ничего не знаю. Я… я не знаю, что было дальше.

— Дуреха, если бы ты сразу вызвала полицию, может все и обошлось бы.

— Я испугалась, я… я хотела поскорее убежать оттуда.

— Он изменял тебе?

— Вы же и так все знаете, папа наверняка вам обо всем рассказал.

— Папа рассказал, но я должен знать это и с твоих слов.

— Я застала его в компании двух шлюх. Он трахал их на нашей кровати.

— Раньше ты замечала за ним такое?

— Нет, впервые. Он, конечно, как-то раз уехал ночью на работу. Но я ему доверяла. А ведь муж сестры меня предупреждал, — грустно хмыкнула она.

— О чем?

— Понимаете, Булат, он, как и папа, за свою женщину костьми ляжет. Он говорил, что нормальный мужик, не променяет ночью любимую женщину на работу. И возможно у Моретти есть любовница. И он оказался прав.

— Насколько мне известно и твой отец не был в восторге от твоего выбора.

— Не был. Но папа очень тщательно все проверяет. Он предупреждал меня, а я…

— Влюбилась? — скривился я, вспоминая того ублюдка.

— Очень… дура малолетняя. Знаю же, что папа плохого не посоветует.

— Судя по тому, что рассказал мне Дамир, не зря вы придумали легенду о твоем сыне.

— Вы и это уже знаете…

— Оливия, ты можешь полностью мне доверять. Я не сделаю тебе хуже, чем есть. Ты должна мне верить.

— Уж если папа вам поверил. Я… а… простите, я не знаю вашего имени.

— Ох, извини, я даже не представился. Игнат Гродецкий.

— Точно! Вы же давали моему мужу визитку. Неужели там не было указано, кто вы есть?

— Не было.