Подарить жизнь - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 74

Победа была уже под самым носом, тем более что Джад со своими людьми по-прежнему стоял, не получив сигнала к атаке, и мог окончательно решить исход сражения. Фем Коста или не захотел, или не вспомнил об этом. Он вообще не сумел удержать свои войска. Как раньше они рубились без всякого плана, так и сейчас не собирались выполнять приказы. Бегущие враги открыли дорогу к обозу, и победители мгновенно забыли о необходимости махать мечами. Их ждала добыча, как водится, немалая. Большая часть всадников пошла воевать именно в надежде получить нечто материальное, а до сих пор имела в основном мозоли и раны.

Слабая попытка сопротивления была моментально сломлена. Забыв обо всем, фемы-победители принялись грабить беззащитные повозки, нередко в спорах между собой пуская в ход оружие. Не в первый раз такое случалось, и обычно проигравший уже не имел возможности вмешаться, предпочитая остаться без лишних грузов и отойти. Но они забыли, что далеко не всегда происходит именно так.

Сегодня, наконец, вступил в дело Легион. Кто им командовал, Джад не знал, но командир, плюнув на происходящее в обозе, ударил по центру, где фем Коста пытался навести хоть какой-то порядок. Большие неровные колонны буквально смели мушкетным огнем противника, вяло попытавшегося атаковать, прошагали по телам и нацелились на ощетинившийся из-за повозок копьями строй аголинов.

Конь под Джадом всхрапнул и переступил с ноги на ногу. Наверное, тоже устал стоять в броне и наблюдать за происходящим. Он рвался вперед. Джад, успокаивая, похлопал жеребца по шее рукой в перчатке и обернулся к своему консультанту. Сейчас не время для спеси, а полезный совет очень к месту.

– Атакуем?

– Хороший шанс, – согласился старый вояка, – там, справа от строя, ручеек.

На самом деле «старый» он был не по возрасту, а по количеству сражений. Ему исполнилось в лучшем случае тридцать с небольшим. Джад прекрасно помнил и его, и его безземельных родителей. Фем Ильбарс, сбагрив отпрыска к сыну младшего хозяина, мог всерьез гордиться успехом. Как минимум ему не придется грызть корки и, пряча глаза, наниматься в охранники караванов. На своей земле не прокормиться. Да еще и Кадан смотрелся слабеньким, а с чего брат взял его к себе, сейчас уже за давностью лет не упомнить.

А! Они с ходу подрались, и хоть Акбар успешно побил противника, мальчишка не заплакал, а смотрел волчонком и был готов покусать обидчика. Брат сам такой, его можно сломать, но невозможно согнуть, вот и людей приближал к себе соответствующих. Его хайдуты командира не подводили, и не потому, что приносили присягу и считали хозяином. Скорее, считали другом и не стеснялись говорить в лицо не слишком приятные вещи, а он лишь смеялся в ответ. Наверное, правильно, Джад и сам недолюбливал льстецов и предпочитал иметь рядом умных, а не послушных.

Мужчина заматерел, сейчас сложно было узнать в нем того паренька. Видать, жизнь с саблей в руке не слишком сладкая. Голова седая, в глазах могильный холод, а под кирасой на теле жуткий шрам через всю грудь. Как выжил, непонятно.

– Идти надо вот так, – он показал рукой. – Тем более что там городская стража. Это проще.

Джад не стал переспрашивать, откуда тот знает про воду. Где ручей, там может быть овраг, и это при скачке крайне неподходящее направление. Совет дельный, все остальное позже. А про удар во фланг, не вступая в прямую конфронтацию с легионерами, он и сам догадался. Городская стража по своим качествам была еще хуже основной массы фемов, да вдобавок не имела времени притереться. Сотни людей выдергивались из разных мест, и ничего, похожего на четкий строй движущихся легионерских пехотных квадратов, не наблюдалось.

Несколько быстрых распоряжений, и дождавшись, когда командиры отправятся к своим отрядам, Джад вынул саблю из ножен, поднял ее над головой:

– Сегодня хороший день для смерти! – провозгласил во весь голос старую формулу воина и услышал слаженный одобрительный гул.

Ему все время казалось, что он взял на себя не свою роль и со стороны смотрится смешным. Здесь должен торчать с победоносным видом внушающий всем вокруг почтение Акбар, а не уже постаревший и никогда не испытывавший жажды прославиться Джад. С гораздо большей радостью он слез бы с коня и с аппетитом поел, запивая еду кофе. Почему-то очень хотелось перекусить прямо сейчас. Хотя бы колбасы с чесноком и обычного хлеба. Он откинул не вовремя пришедшую мысль и зычно скомандовал:

– Флаг выше! Копья вниз!

Ему не требовалось смотреть, чтобы представить себе это зрелище – множество стальных наконечников, зависших параллельно земле. Таранный удар будет страшным. Восемьсот с лишним закованных в железо всадников и около трех тысяч более легко вооруженных воинов поскачут за ним до конца, даже в душе мечтая оказаться как можно дальше отсюда. Выход с поля все равно только впереди – в направлении атаки, а уцелеть возможно только в строю. Одиночкам не выжить.

– Пошли!

Сначала медленным шагом, чем ближе, тем быстрее, и под конец с громким ревом почти четыре тысячи человек обрушились на неуклюжую фалангу с фланга. Попытка развернуться окончательно расстроила ряды противника, а когда с жутким грохотом и нацеленными на них копьями налетели всадники, строй просто развалился, как соль под дождем, не успев, в сущности, войти в соприкосновение с вражескими войсками.

Конники рубили и кололи бегущих в дикой панике противников буквально сотнями. Лошади не могли пройти ни шагу, не наступив на очередное тело. Всадники, еще недавно готовые проститься с жизнью и мысленно смирившиеся с этим, вовсю вымещали на врагах свой ужас. Они перемешались с человеческим стадом, мечущимся и обезумевшим, и продолжали убивать стражников уже без необходимости, не обращая внимания на призыв труб.

Часть воинов настолько увлеклась преследованием врага, что выскочила прямо на Легион. Только слишком близко подойдя к строю и потеряв от мушкетного залпа несколько десятков человек, они опомнились и стали отходить к общей колонне.

Фем Гордон, один из сильнейших фемов в их провинции по числу владений и количеству всадников, добровольно пошедший на союз с Годрасами и скакавший все время рядом с Джадом, неожиданно ткнул рукой вперед и вверх, на склон холма. Там появлялись и разворачивались новые сотни. Он медленным движением снял шлем и оглянулся. В глазах была тоска. Если их обошли – это конец. Оставалась лишь возможность красиво умереть, атакуя вверх по склону, или сдаться. Шанс отделаться конфискацией имущества и ссылкой имелся.

– Это Акбар пришел! – торжествующе взревел Кадан, щерясь во всю небритую грязную рожу с непередаваемой радостью. – Штандарт!

– Еще не время для смерти, – сказал Джад фему Гордону с еще недавно невозможной уверенностью, опуская подзорную трубу и засовывая ее в сумку на боку. Он своими глазами видел полотнище с изображением оливы и изогнутого меча в рядах конных сотен. Цифр отсюда не разобрать, однако, ошибки быть не может. А вон еще одно знамя появилось. Если они и останутся сегодня целыми и с надеждами на будущее, так это не благодаря Акбару, а благодаря лично ему, не пожалевшему огромных денег на армию.

Постоянно служащий пехотинец обходился в пять золотых в месяц. Раз в десять больше, чем зарабатывал умелый ремесленник за свой труд. Но это еще ничего, кавалерист получал целых восемь золотых в месяц, причем уход за конями возлагался на нанимателя, а влетало это в немалую сумму.

Немногие могли позволить себе содержать крупную армию для личных нужд. Уж очень дорогое удовольствие, а при необходимости проще позвать соседей. Впрочем, такой надобности в их краях давным-давно не было. Для обычной охраны поместий и сопровождения грузов прекрасно хватало трех сотен служащих много лет профессиональных бойцов.

В истории цивилизованного мира и в империи были времена острых социальных столкновений, кровавых гражданских войн, нашествий кочевников. Неоднократно происходили падения одних и возвышения других династий. Поэтому умный человек всегда держал нос по ветру и даже слухами не пренебрегал.