Подарить жизнь - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 63

– Нет, – произнес фем Найзак при его появлении, подняв руку для приветствия, – это не сэраи.

– Даже не беджо, – согласился Аззаж. – Конский навоз. Горожане.

Они уставились друг на друга и одновременно рассмеялись. Посторонний вряд ли понял бы, в чем причина веселья. Дело в том, что два командира полка никогда между собой не соглашались ни в чем. Вечная ругань и желание доказать, кто из них лучше разбирается в любом вопросе, присутствовали в любой беседе.

Они и по службе были противоположностями. Аззаж – руководил легкой конницей, фем Найзак – кирасирами. Отсюда и разные задачи, и понимание многих ситуаций. Каждый горячо болел за своих и отдавал им предпочтение, при этом оба прекрасно знали о необходимости в армии двух видов кавалерии, а также пехоты и артиллерии. Уж кем-кем, а дураками люди, поднявшиеся до командиров полков, обычно не бывают.

Но так уж случилось, что они с самого начала, однажды столкнувшись по службе, навечно остались конкурентами. Каждый стремился выделиться и доказать свое превосходство, а Акбар умело их стравливал, получая из соперничества двух вожаков выгодный для войска результат. В глубине души они давно прекрасно осознали всю ненужность ссоры, и в неслужебное время замечательно гуляли вместе, но на виду у подчиненных очень быстро скатывались к стандартной перебранке.

В общем, ничего удивительного. Сойтись дружески им изначально было достаточно сложно. Аззаж в переводе означало «повелевающий». Он по происхождению был фемом, и не из простых. Двести всадников его отец содержал за свои деньги на доходы от поместья, и они являлись настоящими профессионалами. Ничто в детстве не предрекало Аззажу вечную жизнь в седле, нескончаемые стычки и сражения. Наследник обязан управлять имением и заботиться о положительном балансе в толстых хозяйственных книгах. В атаку ходят другие. Не вышло.

Аззаж родился на границе Радиса. Страны не менее древней, чем Первая империя. Расположенная на самой границе саванны горная цепь отделяла нарождающееся государство и затрудняла связи с югом и севером. Не то что бы Джурджины были непроходимыми, но лезть вверх, когда прямо на плоскогорье имеется масса земли, никого особо не тянуло. Контакты имелись, как без этого.

Торговали, общались, передавали друг другу навыки ремесла и технологии. Основная часть Радиса – хорошо увлажняемая горная страна с весьма благоприятным для земледелия и скотоводства климатом. Вот больших рек, пригодных для нормального судоходства, в ней не имеется. Местами огромное плоскогорье и для самих жителей достаточно труднодоступно.

Дальновидная администрация империи пыталась насаждать среди живущих на нагорье черных добродушных кикатцев свои идеи и государственные порядки, но всерьез этим никто не занимался. Родовые связи и территориальная обособленность земледельческих общин не способствовали серьезному влиянию. Практически все необходимое они получали на месте и нуждались мало в чем привозном.

Особые знания о том периоде если и сохранились, так в библиотеках Храма или лично у императора. Происходящее на дальних границах мало волновало столицу. Там кипели страсти, боролись за власть, рушились и снова возрождались империи. Здесь продолжали, не торопясь, выращивать кукурузу, зерно, бобы, картофель, овощи и делать сыр и брынзу.

Проживающих севернее подданных империи или же самостоятельные государства, появляющиеся на обломках предшествующих, редко волновали чужие проблемы. А зря. Никто точно не знал, откуда пришли народы гафат.

Своей письменности они не имели, а устные легенды не всегда способны служить источником правдивой информации. За столетия многое искажается, да и маршруты у нескольких родственных племен были различными. Во всяком случае, по общему мнению, включая и их собственное, изначально они проживали на границе тропических лесов и изрядно размножились. Этому способствовало и постепенное изменение климата. Части населения пришлось переселяться в новые края.

Проживающие в округе племена обычно не проявляют особой радости, обнаружив желающих расположиться на их территории вооруженных чужаков. Путь переселенцев был долог и кровав. Почти восемьсот лет они продвигались на север, и со временем вся их культура свелась к умению воевать. Жить – означало добывать славу в бою, покоряя другие народы и ведя за собой.

Не менее важно то, что если ты не держишь в страхе чужие племена, они рано или поздно ответят нападением. Значит и другого пути не имеется. Все существование было построено на экспансии и героических подвигах. Для того чтобы тебя признали мужчиной, ты обязан искать счастье в набеге, в составе отряда из людей одного с тобой возраста.

Население Радиса в этом смысле ничем не отличалось от прочих племен. Если оно уступает в воинственности, значит, никуда не годится и достойно лишь того, чтобы ползать под ногами у гафатов, пожирая грязь. Покорившиеся обязаны платить дань, служить носильщиками и слугами у победителей. Посмевшие защищаться – умрут.

Покорение шло довольно долго. Огромный район, удаленность, горы, особенно на севере и востоке плоскогорья, отдельным группам населения облегчали задачу сохранять фактическую независимость. К примеру, недоступность территории Ласма позволила проживающим там отделываться символической данью.

В целом все-таки частично вытеснив, частично уничтожив, частично поставив местное население в положение рабов, пришельцы захватили основную территорию Радиса и вышли на границу с империей. К тому времени, когда они впервые встретись с серьезным государственным образованием, другие их родственники давно уже познакомились с соседями и окончательно покорили негритянские племена. Перед ними был новый, и тем более заманчивый вызов истории.

Аззажу не повезло. Одним из первых в результате набега разорили именно владения его отца. То есть, стычки с горцами или пришельцами с юга неоднократно случались и раньше, однако это был первый серьезный поход после окончательного покорения Радиса. Все платят дань, и новые хозяева задумались о дополнительном источнике трофеев. После их посещения от поместья остались одни угли и с десяток израненных, чудом уцелевших воинов во главе с молодым хозяином. Вся семья погибла. С тех пор прошло двадцать с лишним лет, и его личная война продолжалась без перерыва.

Давно уже не существовало никаких гафатов. Постоянное отделение групп и отрядов от основного ядра, отсутствие общего руководства, новые природные условия, в которые они попадали, и контакты с другими племенами невольно выковали десятки отдельных племен и союзов. Все они сражались не только с чужими народами, но и между собой – за землю, рабов и ресурсы. Единства не существует, и это счастье для империи и ее подданных.

Даже язык на востоке и западе континента у потомков гафатов серьезно отличался, и не всегда люди могли друг друга понимать. Зато острые, как бритва, мачете и копья с длинными наконечникам, способные не только колоть, но и рубить, остались неизменной принадлежностью, с которой вышедшие из одного корня народы никогда не разлучались. Шли они на рынок или беседовали с приятелями перед своей хижиной, в руках неизменно было оружие. Груз принесут рабы, гордый воин себя такими вещами не утруждает. Единственные достойные мужчины занятия, по их мнению – пасти скот, охотиться и воевать. Хозяйственные дела делаются женщинами и пригнанными из набегов рабами.

Империя мало интересовалась южными землями. Многочисленные примитивные племена и малопроходимые леса не являлись привлекательной целью. Только добавляли проблем – и малярия с желтой лихорадкой, и еще с десяток менее смертоносных, однако тоже малоприятных болезней, довольно быстро выкашивавших любые поселения, основанные в тех местах. Много столетий назад дойдя до своей естественной границы и упершись в джунгли, империя прекратила экспансию, не видя для себя многообещающих возможностей. Ни особых сокровищ в городах, которые, к тому же, отсутствовали, ни легкой для освоения земли. Выжигать леса и на их месте строить новые усадьбы – слишком накладно, да и урожайность быстро падает.