Охотник и Воробей (СИ) - Полынь Мара Леонидовна - Страница 41

- Думаю, что он вообще вряд ли будет ругаться. Ты же знаешь правила.

- Но я уже почти в возрасте, когда выбирают напарника. А Рудь уже... Если мы заключим уговор, нам ведь нельзя будет?..

- Не говори глупостей. То, что большинство напарников не являются семейными парами, ещё не говорит, что нельзя так делать. История помнит массу обратных примеров.

Даже не глядя на Миро охотник чувствовал его облегчение.

Конечно, самоуправство учеников не порадует сэра Лерета, но случившееся было скорее вопросом субординации, а не непоправимой катастрофой.

- Нужно быстрее возвращаться домой, - озвучил свои мысли Номи. - Вам нужно закончить обучение - хотя бы формально. Получить все регалии и инструменты.

И узнать у сэра Лерета что делать дальше. Да, охотник умел ждать. Но неопределённость он ненавидел всей душой. Будь проклят Главный Смотритель и его безумие. Будто бы жизнь раньше была простой.

- Ты не говорил, что всё же выбрал нового напарника, - вдруг произнёс Миро.

- В смысле?

- Твой уговор, он больше не пуст. Когда я уезжал, помню, ты говорил, что никогда больше...

Охотник прислушался к себе. Он чувствовал, как в груди волной поднимается тревога. Что значит 'не пуст'?! Линии многочисленных заклинаний струились под кожей. Сейчас, когда он смотрел внутрь себя, они виделись ему сотканными из света цепями и узорами. Некоторые были ярче, некоторые тускнее, какие-то светились ровно, другие пульсировали. Огромная их часть - боевая магия - сейчас были тёмными и едва тлели, как угли, припорошенные золой. Они составляли его суть и костяк, заполняли тело чуть ли не на три четверти и даже опутывали пространство вокруг, обманчиво похожие на нежные пряди водорослей, послушных любому движению воды. И среди всего этого была маленькая багровая капелька - заклятие уговора. Магия, позволяющая напарникам выступать единой боевой единицей, синхронизирующая их действия, помыслы и ожидания, увеличивающая их силу и точность. Как у любой магии, у этого заклятия был свой минус: восприятие нельзя было отделить от чувств, от эмоций второго человека. И если было больно одному - больно было и другому. Гибель напарника - этого охотник не хотел больше испытывать никогда. И заключить уговор нельзя просто так, соприкоснувшись рукавами. Невозможно не заметить такого. Нельзя 'случайно' заключить уговор. Или можно?.. Охотник вертел заклинание перед мысленным взором. Маленькое, похожее на вязаный мячик багровых нитей. Одна из них вела наружу и исчезала подвешенная в пустоте. Может, Глен-не-Глен так на него действует? Может, вся сущность охотника настолько поверила в то, что Глен жив, что и все старые связи вновь ожили? Нет, узор заклятия определённо был иным, не таким, каким он был при Глене.

'Я всегда думала, что у охотников бывают напарники только другие охотники,' - всплыли в памяти словам мадам Селены. Она тоже видела? Или чувствовала? Неудивительно - она ведь из Ордена Лекарей. Уж кто может понимать что-то о человеческом волшебстве, как не она?

Но как?! Это как минимум значит, что странник тоже должен владеть таким заклятием. Но как заклинание из арсенала охотников могло оказаться у странника?

И когда?! Номи попытался вспомнить хоть что-то, что могло бы подходить под заключение уговора, но ничего не приходило в голову. Память его была пуста.

Что ж, по крайней мере тогда на складах они уже были связаны - иначе не объяснить того как быстро Воробей бросился на пол, когда Номи начал колдовать: уговор позволял ему в битве осознавать помыслы напарника как свои собственные. Или не только в битве? Холодок разлился по телу, а в пальцах начало покалывать. Как к случившемуся относиться? Странник всё это время использовал его? Какие его истинные цели? И какая выгода? Ведь заклятие уговора работает в обе стороны: охотник может всё то же, что и странник.

- Папа? - Так и не дождавшись ответа позвал Миро, но Номи не откликнулся: он потянулся вовне, за тонкой багровой нитью, невидимой никому кроме него, связывающей маленький вязаный мячик заклятия внутри него с таким же внутри странника.

Не такими должны быть ощущения, он точно помнил.

Вместо переливающегося и подвижного чужого сознания он словно провалился в болото. Горячее, душное и тёмное. Тягучее и жадное, высасывающее силы без остатка. Охотнику пришлось приложить огромное усилие, чтобы вырваться.

- Что случилось? - Сын уже был на ногах и Номи понимал почему: его всего прошиб пот, а сердце стучало, как бешеное.

- Пока что не знаю, - Номи опять закрыл глаза, но на этот раз воспользовался заклятием связи: уж как оно работает для связи с Воробьём он знал хорошо. Никто не откликнулся. Словно с той стороны только пустота, но никого живого. Даже если бы странник спал, отзыв был бы иным. - Проклятье.

Охотник натянул сапоги и схватив меч выскочил из комнаты. Ученик не отставал. Возле дома старосты они оказались меньше, чем за минуту. Окна были плотно занавешены, но сквозь щели охотник мог разглядеть тусклый свет.

Охотник громко постучал. Подёргал ручку двери - закрыто. Он слышал как в доме на мгновение всё замерло, а потом поднялись тревожные шёпоты и суета. Постучал ещё раз, громче. Миро, замерший рядом, переливчато засвистел: сигнал был тихим, но для охотников на хуторе достаточным. Сбегаться к источнику они не станут, но приготовятся к возможному сражению точно. Когда охотник начал стучать третий раз, кто-то в доме наконец добрался до двери и откинул засов. На пороге стоял староста и старательно делал вид, что его только разбудили.

- Господин охотник? Чем обязаны в такой...

Но охотник не слушая оттолкнул мужчину с дороги и вошёл в сени, а потом в дом. Напряжённо внюхиваясь и вслушиваясь, пытаясь понять что в мирном окружении несёт угрозу.

- Где лекарь?

- Он просил передать, что не сможет...

- Где лекарь?

Охотник видел, как от тона его голоса бледнеет староста.

- Как хозяин я...

Охотник закрыл глаза вновь сосредотачиваясь на собственных ощущениях. Магия Воробья ощущалась едва заметно, как неуловимый аромат цветов старой яблони. Вариантов где бы он мог быть совсем немного. Как и все сельские дома в этой местности дом старосты был небольшой одноэтажной мазанкой. Внутрь можно было попасть через сени, а из сеней - в большую гостиную комнату с огромной печью. И из этой комнаты двери вели в отдельные спальни. Здесь их было три. Охотник направился к самой правой, и не слушая ничьих возмущений открыл её. Здесь магией пахло намного сильнее, причём, не только магией странника. Сам он лежал на кровати и на появление гостей никак не отреагировал, хотя Номи знал, что спит Воробей всегда так же чутко, как и он сам. Охотник сел на край кровати и осторожно осмотрел его. Проверил дыхание, температуру, посчитал пульс.

- Миро, мадам Селену сюда, быстро.

Ученик кивнул и исчез. Номи принялся быстро, но осторожно раздевать Воробья: лекарке понадобится прямой контакт с телом, одежда может помешать колдовству. По этой же причине он не рискнул применять и Белую Длань: если мадам Селена будет использовать сильное лечебное волшебство, его потуги могут только помешать.

- Что вы... - начал было староста возмущённо маячивший рядом, но охотник оборвал его:

- Замолчите. А лучше вообще уйдите.

Видимо, чувство самосохранения ещё не до конца отказало старосте, потому что он действительно умолк, правда, из комнаты так и не ушёл. Остальные домочадцы же сгрудились в гостиной и шептались, но даже к порогу спальни подходить не решались.

- Что вы с ним сделали?

- Мы ничего такого...

- То есть он решил самоубиться?

- С чего вы вообще взяли?! Он просто спит!

- Он при смерти. И молитесь, чтобы мадам Селена могла его вылечить.

Лекарка появилась быстро, собранная и серьёзная, словно и не спала только что. Миро принёс вместе с ней лампы. Быстро осмотрела странника и покачала головой:

- Удивительно что он всё ещё жив.

- Спасите его, мадам Селена.

- Промывать желудок уже поздно, всё уже впиталось. Интоксикация достигла такого уровня, что... - она оборвала себя на полуслове. - И никаких противоядий у меня нет с собой. Я слишком торопилась уйти из Стола. Да даже если бы не торопилась, время на анализ...