Норвуд (СИ) - Майнер Максим - Страница 35

Люди одобрительно зашумели — похоже, деревенских жителей не особенно заботила судьба горожан.

— Так что помогёшь подготовиться нам, — мужичок вещал степенно, без угроз. Судя по всему, он ни капли не сомневался, что теперь у интерфектора просто нет выбора, хотя, наверное, это так и было. — А потом пойдёшь куда хочешь. И лошадь свою заберёшь!

При этих словах сразу несколько человек потёрли кто руки, кто плечи, а один прикрывал ладонью щеку, на которой багровел жутковатый след от укуса.

— А что насчёт моих людей?

— А что с ними? — крестьянский предводитель отвернулся и почесал затылок. — Может с тобой пойдут, а может у нас останутся...

Он говорил как-то странно — вроде бы и угрозы в его словах не было и понять их можно было так, что если останемся, то по своей воле, но у меня неведомо откуда появились нехорошие предчувствия.

Я валялся на земле, и колкая зелёная трава неприятно впивалась в кожу. Руки были свободны, но Клинка за поясом уже, конечно, не было.

— Поднимайся! — меня слегка пнули в бок. — Не пойдёшь сам — никто тебя не понесёт...

Сказано было без особенной злобы, но я понял — не встану и меня просто прирежут, причём, скорее всего, моим же Клинком.

Голова гудела, перед глазами мелькали чёрные точки, а от разговоров и смеха окружающих звенело в ушах. Было непросто, но я смог подняться на ноги и теперь, пошатываясь, осматривался по сторонам. Однако оглядеться как следует не удалось.

— Пошёл! — кто-то толкнул меня в спину, и я, чуть вновь не рухнув на землю, непроизвольно сделал несколько торопливых шагов.

Сердце застучало с удвоенной силой — захотелось выругаться, броситься на кого-нибудь с кулаками и бить-бить-бить пока костяшки не облезут до кости. Жаль, что сейчас у меня нет ни одной капли того чудесного зелья, которое давало столько сил. И пусть потом было очень плохо, сейчас я без раздумий выпил бы его вновь. Однако вспышка ярости прошла также быстро, как началась, и я, сплюнув под ноги, побрёл вперёд.

Дорога мне практически не запомнилась. Только шум реки и узкая утоптанная тропинка рядом с ней. И брод, который мы переходили уже в сумерках — несильное течение сшибло меня с ног, а я только каким-то чудом не захлебнулся, сумев перебороть водяной поток и встать на ноги. Правда, весь дальнейший путь пришлось идти в мокрой одежде... Иногда меня подгоняли тычками, но никаких чувств это уже не вызывало. Неуверен даже, что я шёл от этого хоть чуть-чуть быстрее.

К деревне вышли уже в полной темноте, и единственное на что я обратил внимание — это густой яблочный аромат, повисший над селением, да тёмные очертания домов, стоявших по обе стороны довольно широкой улицы.

Всех нас завели в какой-то большой сарай, принесли ведро с прохладной колодезной водой и даже оставили кое-что из провизии, добытой ещё в городе.

— Отдыхайте пока, завтра будем с вами чаво-нить решать, — устало произнёс предводитель крестьян и закрыл скрипучую дверь.

Сквозь щели в стенах пробивался лунный свет, но его не хватало, чтобы разглядеть обстановку. Однако сейчас это заботило меня меньше всего — зачерпнув из ведра пару горстей воды, я напился, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на какую-то прелую солому.

— Норвуд, осторожнее, здесь кто-то есть! — тихонько произнёс интерфектор.

Но мне было всё равно — я уснул прежде, чем он успел договорить.

Глава 19

— Он упырищу-то страшенного и кончил! Из арбалета стрельнул разок, и тот сразу на камни рухнул... Я сама всё видела!

Знакомая звонкоголосая девчушка, проглатывая окончания слов, торопливо рассказывала кому-то о моих приключениях. Глаза открывать совершенно не хотелось, будто я только-только повалился на солому, но это явно было не так — свет пробивался даже сквозь опущенные веки.

— А потом он в дядьку Вардена нашего стрельнул!

Судя по неподдельному восторгу, этот выстрел произвёл на девочку значительно большее впечатление, чем убийство вампира.

— Так вот почему у него в ноге дырка? — раздался незнакомый и слегка приглушённый, словно говорили из-за двери, голос — мальчишеский, но с размеренными и степенными интонациями, которыми он явно подражал взрослым.

— Ага! Знаешь, как он кричал? Больно было — жуть! — девчушка говорила так уверено, будто ей самой приходилось не раз испытывать что-то подобное. Мгновение помолчав, она, видимо, посчитала, что собеседник всё ещё не до конца убеждён и обратилась к тому, кто мог подтвердить её слова: — Скажи ему, дядька Варден! Сильно больно было?

— Не очень приятно, врать не буду... — слабый голос кузнеца раздался совсем рядом.

— Ну, так ты сам напросился! — а это уже мастер Фонтен, который тоже был где-то неподалёку.

Я открыл глаза, потёр щёки и уселся, оперевшись спиной о стену сарая.

Большое помещение было практически пусто, если, конечно, не считать людей. Немного соломы, куча земли в углу и огромное корыто — вот и вся обстановка.

Кроме тех, чьи голоса мне уже удалось услышать, здесь было ещё несколько человек — Френсис, которая лежала, положив голову на колени деда, Жатэнэ, другие женщины, из числа тех, кто вчера утром уходил из города, и неизвестно как здесь очутившиеся стражники Дэвид и Росс. Те самые, которым Опалённая отвела глаза в день нашего знакомства.

Выглядели он не очень — помятые, с синяками и ссадинами на лицах, а у одного — Дэвида — какая-то грязная повязка на голове.

— Очнулся? — господин Варден смотрел на меня безо всякой злобы. Он держался обеими руками за рану на ноге, замотанную почерневшей от крови тряпкой, и слегка покачивался вперед-назад.

— Ты как, Норри? — произнёс мастер Фонтен. — Бледный, как снег!

Ответить я не успел, потому как вновь заговорил мальчишка, который на самом деле находился за дверью.

— Всё, Золька, мне пора, если батька узнает, что я с тобой болтал, опять меня выпорет!

— Беги, — милостиво разрешила звонкоголосая, а когда послышался шорох удаляющихся шагов, повернулась ко мне.

Тонкие солнечные лучики, пробивающиеся сквозь щели в стенах, осветили рыжие волосы, веснушки и слегка выдвинутую вперёд нижнюю челюсть. Почему я никогда её раньше не видел?

Однако выяснять это не было никакого желания — всё тело ломило так, будто по мне проехалась телега.

— А интефректор говорил, что ты, после какого-то снадобья, можешь не очнуться! — в голосе Зольки слышалась плохо скрываемая обида. Похоже, она уже всерьёз готовила историю о том, как победитель упырищ взял, да и не проснулся, перепив накануне зелий.

— Со мной всё хорошо, — кое-как прохрипел я, отвечая сразу всем. — А что с Френсис?

— Пока спит, — мастер Фонтен был явно взволнован, но старался не подавать виду.

— А где господин Глен?

— Его с самого утра увёл староста, — негромко произнёс кузнец.

Было неловко от его спокойных ответов и от отсутствия ненависти ко мне — всё-таки я нанёс ему серьёзную и, возможно, смертельную рану. Вряд ли она пройдёт сама собой, без помощи лекаря, которого можно найти только в городе. Однако мастер-кузнец, похоже, зла на меня не держал или очень хорошо скрывал свои чувства, поэтому я сумел перебороть себя и обратился к нему с вопросом:

— Господин Варден, — в горле пересохло так, что слова, казалось, скрипели на языке, — а как вы все здесь очутились?

— По глупости... — мастер-кузнец усмехнулся, но уже через миг сморщился от боли. — Хотя кто мог знать, что деревенские примут нас так?

Оказалось, после ухода из города люди перестали держаться вместе и стали разбредаться в разные стороны — кто-то отправился к родственникам, кто-то просто пошёл куда глаза глядят, а господин Варден и пара мужчин решили отправиться к поселению у каменоломен — там должен был быть лекарь, ведь камнетёсы частенько получают травмы. К их небольшому отряду присоединилась Жатэнэ, которой было жалко раненного кузнеца, Золька и ещё несколько женщин.

Однако до цели добраться не удалось — деревенские, не проявлявшие по началу никакой агрессии, повыспросили у них всё о произошедшем в городе, а потом быстро скрутили и бросили в этот сарай, где уже сидели стражники.