Мохито для изгнанника Тьмы - Иванова Ольга Владимировна - Страница 41

Я даже не разозлилась и не смутилась в ответ, по тону чувствовала, что он это говорит не всерьез, только провоцирует. Поэтому спросила устало:

— Хотите проверить, милорд?

На что он снова усмехнулся и сказал:

— Идите тоже спать. Темной ночи, миледи.

ГЛАВА 26

Всю ночь я не спала, раздумывая над новой проблемой: лекарство для Реллингтона. Первым делом снова хотела отправить говорильник мастеру за советом, но потом вспомнила, что тогда придется признаваться, что вода в его доме вобрала частицы Света, как и я сама, и решила с этим повременить и попробовать разобраться самой.

Для начала нужно было установить хронологию событий. Итак, если я правильно все понимала, головные боли Реллингтона начались после того, как «от него отвернулась Тьма». Почему? Очевидно, потому что он поступился ее принципами и сделал доброе дело, а именно — не тронул Светлого Рея. Без поддержки Тьмы Реллингтону становилось все хуже, ему на помощь пришел мастер со своим лекарством. Судя по ингредиентам, оно помогало только купировать боль на несколько дней, но не вернуть «расположение» Тьмы. То есть это своего рода наркотик типа опиума.

Дальше. В доме Коуна пробудился источник молодости, а за ним в воде из водопровода стали появляться светлые частицы. И с того времени все зелья я делала именно на ней. Любовное в том числе. Таким образом оно стало первой порцией «светлой воды», что попала в Реллингтона. Однако на Реллингтоне это пока никак не сказалось. В следующие две недели он пил лекарство уже моего приготовления. Я не виделась с ним это время, поэтому точно не знаю, реагировал ли как-то организм Реллингтона на обновленное лекарство или нет. Но, судя по тому, что мне претензии предъявлены не были, ничего особенного не происходило. Либо Реллингтон так был занят ожиданием свадьбы и слежкой за мной, что пропустил первые звоночки. А затем… Затем он внезапно смог переступить порог дома мастера! Кажется, теперь мне понятно почему. Свет уже успел накопиться в Реллингтоне настолько, что дом, хоть и с препятствием, пропустил его. А в день нашей свадьбы, вернее, в ночь, когда он выпил очередную порцию лекарства, Свет в нем достиг некоего критического количества, после которого организм Реллингтона начал реагировать на него столь бурно. Логично? Вполне.

Теперь осталось разобраться, отчего в моем присутствии лорду сразу становится легче. Если дело в моей «светлости», то… Нет, что-то не сходится. У него в этом случае должно идти отторжение меня, как и частиц самого Света, но этого не происходит. Наоборот, это я «стреляю» в него молниями, а Реллингтон только и ждет моего расположения. Тогда в чем может быть дело?

Мне очень нужен был совет кого-то из Светлых, поэтому с первыми лучами солнца я была уже на ногах. Разбудила Джо и попросила отвезти меня к Генриетте. Он, конечно, поворчал немного насчет того, что не мешало бы предупредить милорда, но я пообещала взять удар на себя, да и вообще обернуться быстро и наверняка успеть к завтраку.

Генриетта, увидев меня на пороге в такую рань, как всегда, не задала ни одного вопроса. Пропустила молча в дом и приготовилась слушать.

— Похоже, это не только организм Реллингтона отторгает Свет, — сказала она после того, как я выговорилась, — но и сами частицы Света противятся нахождению внутри Темного. Когда же появляешься ты, Светлая, они успокаиваются.

— А что будет дальше? — спросила я. — Если он продолжит пить лекарство с моей водой? Ему будет становиться хуже?

Генриетта ненадолго задумалась.

— Как я понимаю, Тьма уже давно не подпитывает Реллингтона, — сказала она потом, — удивительно, как он еще свой сферум сохранил. Теперь в его сосуде пусто. Его может заполнить Свет, но только когда он, Свет, и сам Реллингтон — они оба захотят принять друг друга. Но первый шаг должен сделать именно Реллингтон, окончательно отказаться от Тьмы и захотеть впустить в себя Свет. И до этого момента он будет страдать.

— А если я переделаю лекарство? Буду использовать обычную воду, это что-то изменит? Ему станет легче?

— Теоретически да, но не сразу. А если ты ему расскажешь обо всем, он при желании может изгнать эти частицы Света из себя, особенно если раскается и попросит помощи у Тьмы, а та простит его.

— Тьма может еще простить его? — переспросила я.

— Шанс есть. И он куда вероятнее, чем тот, при котором Реллингтон согласится стать Светлым. — Генриетта насмешливо качнула головой. — Что-то я не знавала ни одного Темного, захотевшего перейти на другую сторону.

Разговор с ведуньей помог мне многое расставить по местам и решить, что делать дальше. Как сказала Генриетта, можно попробовать «поить» Реллингтона Светом и дальше и посмотреть, что из этого выйдет. Вдруг это изменит его сознание настолько, что он безоговорочно примет Свет? Если только раньше не сойдет с ума. Но по мне, это слишком жестокий эксперимент, и вообще было странно слушать такой совет, пусть и в шутку, от Светлой. Поэтому я решила, что приготовлю Реллингтону другое лекарство. А когда ему станет легче… Нет, когда мы будем расходиться (все же, надеюсь, это произойдет в ближайшее время), и, главное, после того как я приму зелье забвения, расскажу ему обо всем как есть. Пусть сам тогда принимает решение.

— Куда вы уезжали? — встретил меня в столовой грозный Реллингтон.

— К Генриетте, — утаивать этот факт было бессмысленно, Джо все равно в курсе. — Поскольку мастера Коуна нет, я подумала, что могу поинтересоваться ее мнением по поводу проблемы с вашим лекарством.

— И что же она сказала?

— Будем менять состав, — ответила, не распространяясь. — А как вы чувствовали себя в мое отсутствие, милорд? Были ухудшения?

— Немного. Именно это и дало мне понять, что вы куда-то пропали, — нехотя признался он. — Но вы быстро вернулись.

— И что же нам делать дальше, милорд? Я не могу проводить дни напролет в вашем доме, у меня работа, лавка…

— Значит, я буду везде следовать за вами.

— Но это же даст повод для новых сплетен! — Я была обескуражена таким решением.

— Их все равно уже не остановить. — Реллингтон положил передо мной несколько газет с моими фото и кричащими заголовками. — Более того, эта информация дошла и до императорского дворца. Мне прислали новое приглашение на бал Черной розы. И на этот раз вместе с моим именем туда вписано ваше.

Бал Черной розы? Во дворце императора? В самой гуще Темных?

— Нет, я не пойду туда, — заявила решительно.

— Пойдете. — Реллингтон был как всегда резок. — Такие приглашения не игнорируются.

— А если наш брак закончится раньше? Вдруг у нас все… э-э-э… Получится в ближайшие дни?

— Значит, отложим это до бала.

— Постойте, значит, поход туда для вас важнее избавления от приворота? — недоумевала я.

— В какой-то степени да, — ответил он нехотя, а его взгляд, ставший внезапно каким-то затравленным, только подтвердил это.

Похоже, Реллингтон надеется, что посещение этого бала поможет вернуть расположение Темных, а заодно и самой Тьмы. Все понятно и разумно, только отчего мне неприятно это осознавать? Будто ожидала чего-то иного.

— Почему бы вам не пойти одному? Что я там буду делать? — предприняла я еще одну вялую попытку воспротивиться.

— Потому что меня там хотят видеть с супругой, и вы должны сопровождать меня.

— А если я прикинусь больной?

Ответом мне был тяжелый взгляд.

— Что ж… Вижу, выхода у меня нет, — вздохнула я. — В какой именно день будет бал?

— В первый праздничный.

Значит, в пятницу.

— Форма одежды?

— Соответствующая случаю. Я приглашу к вам своего мастера.

— Благодарю, но я бы хотела сшить наряд у своей подруги. Она прекрасная модистка.

Еще чуть не добавила, что у нее шьет одежду семья Паттисона, но вовремя прикусила язык.

— Хорошо. — Реллингтон не стал спорить. — Счет пусть пришлет мне.

На этом наш разговор «за завтраком» был закончен, пришло время отправляться в лавку. Нам обоим. Пока ехали в «Зелья», я думала о том, что будет весь мой рабочий день делать Реллингтон. Как бы он своим присутствием не распугал мне клиентов.