На дне (СИ) - Шифровик Евгений - Страница 35

Девочка вошла через несколько секунд. Увидела плачущую мать, та так рыдала, что не заметил дочь. А мужчина стоял спиной.

— Говорю тебе, этот самый огромный кашалот. Сам капитан сказал, что большей твари он в жизни не видел. Я считаю, что твой муж погиб достойной смертью. Он был самым смелым гарпунёром из всех. Слышишь, из всех!

Мать рыдала ещё громче, но заметила девочку, которая выбежала из дома и куда-то побежала.

В тот день она узнала страшную новость. Судно её отца преследовало самого огромного в истории кашалота. Он, как самый опытный гарпунёр, был выбран капитаном, чтобы пронзить бок морского чудовища. Но в тот день морской левиафан оказался сильнее… Он с лёгкостью потопил все вельботы. А тот в котором находился отец Даффи, огромный кит сожрал, словно щука головастика. Наигравшись с вельботами, морское чудовище пробило брешь в корабле и отправило его на дно.

Единственным фактом о произошедшей катастрофе стал именной гарпун, торчавший из хвоста огромного кита. Впрочем, он был для него, как зубочистка. Это копьё метнул сам отец Даффи, за несколько минут до того, как оказался в чреве левиафана.

...

Вскоре мать Даффи разорилась. Она не могла нормально работать из-за болезни, а, чтобы её вылечить нужны деньги. Женщина попала в замкнутый круг, который сжимался всё сильнее и приближал её смерть. Мать буквально умирала на глазах семилетней девочки, которая ничего не могла с этим сделать. Так Дафии и попала в детский приют.

Ей сказочно повезло, даже несмотря на смерть родителей, ведь она попала в приют. Нужно понимать, что такие заведения существовали лишь в двух, самых богатых городах, Граунеса. В других сиротам приходилось выживать самим… Они могли пойти в слуги, в рабство или податься в бандиты. Но обычно с ними не церемонились и просто убивали, чтобы те не мучали ни себя, ни других. Политика в городах была такой: сироты никому не нужны, все прекрасно понимали, что без должного ухода из ребёнка ничего путного не вырастит. Так и решали эту проблему в корне, пока она ещё не стала таковой.

В городах, где не убивали сирот и где не стояло приютов, преступность сохранялась в разы выше.

Поэтому Даффи и повезло, что она попала в детский приют.

* * *

Даффи сделала паузу в своём рассказе. Олдор уже поражён её историей, а ведь это только начало:

— Не знал, что бывают настолько огромные кашалоты, да и детство у тебя правда трудное…

— Пфф… если тебе это кажется трудным, то ты просто дальше не слышал. Моё счастье длилось не долго, маленькую меня выкрали из детского приюта. А кормили там хорошо. Представляешь мясо раз в месяц было!

— Наверняка какие-нибудь компрачикосы*? — слова о мясе, разумеется, короля не впечатлили.

[Примечание автора. Торговцы детьми, и люди, занимающиеся всем, что с этим связано.]

— Нет! Ты же видишь, какое у меня прекрасное личико, да и сама я ни горбатая, ни кривоногая…

— Да, в цирк уродов ты не попала… Значит тебя украли воры? А может ты попала в публичный дом?

— Нет, — она кинула в Олдора какой-то камушек, — идиотина. Как ты только додумался до такого. Меня похитили хорошие люди. Хоть жизнь с ними и была настоящим мучением. Но скажу тебе честно, я благодарна им! Когда я их покинула, то снова ощутила себя девушкой. Богатой и успешной, я могла позволить себе многое. Пока… Хм… а хватит, зайчик. Дальше тебе знать и не нужно. Тем более вот Хмошэнь-баламошень проснулся. Развесил свои уши и сидит. Не хочу, чтобы он хоть что-то обо мне знал.

— Нет ничего хуже, чем не завершённая история, знаешь-ли, — ответил Олдор.

— Подними уже забрало, умник. Тут нет чужих глаз. А пока у вас есть свободное время, которое можно потратить с пользой.

Олдор отошёл от ней и сел рядом с Хмошэ.

— Ну как, выяснилось почему её меч у Жусара? — спросил он шёпотом.

— Храмуша, я слышу, — не открывая глаз, весело произнесла Даффи. Она продолжала лежать на самодельной кровати.

— Вот чёрт, о чём мы только не разговаривали, но не о Жусаре…

— Ага, зайчик. А ещё ты так и не объяснил: как король стал некромантом и слепил такую милую зверушку.

— Я не некромант, расскажу в другой раз, — скал Олдор он хотел выдрессировать трёхглавого жулика. Но увидел, что после слов Даффи, он весело махнул хвостиком и подбежал к ней.

— У нежить-зверя есть душа… — прошептал Хмошэ и посмотрел на небо.

— А у тебя нет мозгов, — колкой фразой ответила Даффи и погладила костяную крысиную голову, затем центральную и правую, — у зверюшки ума больше, чем у Хмошэня, и я говорю не о трёх головах, вместе взятых… — она снова захихикала.

— Вот ежвить, холера, я ей сейчас, — встал Хмошэ, но Олдор схватил его за руку:

— Не обращай внимания, она просто не умеет быть доброй... у неё было трудно детство. Хмошэ, сядь.

— Это я доброй быть не умею?! Ослики вы кайфуете в моей Бочке! — ей никто не ответил, и вскоре она умолкла.

Храмовник тоже успокоился. Одно только солнце ещё высоко. Олдор решил обучить Жулика новым командам, а Хмошэ объяснить ещё пару теоретических аспектов рукопашного боя.

 Глава XVI

Утро началось с того, что Даффи соскочила раньше всех. Скелеты валялись на мягкой травке: Олдор на боку, а Хмошэ на спине. Жулик сидел около ямы с кипящей водой. Одна его голова следила за Даффи, другая любовалась небом, а третья смотрела за пузырьками, поднимающимися из воды. Нежить-зверь, булькая в воде, правой лапой пытался лопнуть каждый пузырь. Похоже, что это показалось ему интересной игрой. Даффи, увидев это, подскочила к нему и оттащила от кипящего источника.

— Крыс, буянить тут не надо, — сказала она и, кажется, была сома не своя.

Ведь для Жулика она решила не притворяться кем-то другим. Затем Даффи подошла к Олдору и разбудила его осторожными толчками. Когда бывший король проснулся, она подошла к храмовнику и пнула его пару раз, на жалея сил:

— Чего развалился, травку не мни… еж-вить! — опустошённая попыталась спародировать то, как он произносит это дурацкое и бессмысленное слово-паразит. Олдор тихо хихикнул, но вмешался:

— Даффи, прояви уважение. Он не сделал тебе ничего плохого.

— Ты в этом уверен? — спросила она и скривила лицо, словно лимон съела.

— Уверен.

— Э-э…уок… прочь, уйди от меня! — вскочил Хмошэ.

— Всё-всё. У нас мало времени. Сейчас мы пойдём к скалам и сделаем ловушку.

— Интересно, — протянул Олдор.

— По пути расскажу, у нас мало времени, — Даффи подошла к ящикам, начала в них что-то искать. 

Достала два мотка верёвки и сеть. После чего порылась ещё какое-то время и нашла тряпичный мешок. Запихала в него верёвки и сеть, плотно завязала и кинула в Хмошэ. Затем скрылась в узком разломе. Достала камень, который скрывал «окошко» от чужих глаз и вылезла наружу. Падший король с командой пока оставались в Бочке. Жулик нежился на травке, даже нежить-зверь не хотел покидать это место. Олдор понимал, что напряжение между двумя опустошёнными растёт с каждым часом. Он решил поговорить с Хмошэ, сейчас выдалась идеальная возможность Даффи не вмешается.

— Хмошэ, ты сам напомнил о моём обещании.

— Ну… это тогда я еже... — храмовник начал оправдываться, но ничего толкового не произнёс.

— Ты был прав. Обещание нужно держать. Мы поможем ей вернуть меч и всё. Больше тебе не придётся её терпеть.

— Хорошо бы…

— С мешком я тебе помогу. Всё пора идти, — он подозвал трёхглавого крыса, и скрылся в узкой трещине. После чего подсадил крыса. Хмошэ подхватил мешок и, ворча, последовал за ними.

— Крысик, горки любишь? — улыбнулась опустошённая, увидев, как тот скатился по скале. Нежить-зверь увидел опустошённую и снова начал вилять хвостиком, она определённо ему нравилась. Через пару секунд из «окошка» выбрался Олдор, Затем Хмошэ с мешком. Даффи дождалась, когда они спустятся:

— Мальчики, за мной, и чтобы тиши воды ниже травы никаких разговоров, — Даффи осмотрела их. Убедилась, что оружие и мешок они не забыли. После чего группа двинулась в сторону скал. Солнце только-только поднялось над горизонтом. Опустошённая даже не сомневалась, что за сегодняшний день они успеют соорудить ловушку и хорошенько обдумать план. А уже завтра реализовать его; вернуть меч настоящей владелице.