Пандемия (СИ) - Нилин Аристарх - Страница 12

— Такие вот дела, тебя, кстати, как зовут?

— Петр.

— А сам, откуда будешь?

— Из Москвы.

— Я тоже из Москвы, — ответил Николай и, представившись, протянул парню руку. Остальные последовали его примеру, стали здороваться и называть свои имена. Снова лязгнул засов. В открытую дверь вошли охранники. Один из них покрутил головой, видимо ища кого-то. Его взгляд остановился на Николае, который сидел, скрючившись в дальнем углу и словно, предчувствуя, что это за ним, упал навзничь на пол и стал биться головой и выкрикивать что-то нечленораздельное. Двое подошли к нему и так же, как до этого поступили с Ингой, взяли за руки и за ноги. Он брыкался и корчился изо всех сил. Тогда, тот, что нес его за ноги, отпустил, и несколько раз ударил ногой.

— Эй, ты того, полегче. Еще отобьешь ему чего, а потом отвечать, — произнес другой охранник.

— Не боись, мясо всегда, прежде чем жарить, слегка отбивают, чтоб мягче было, — и засмеялся.

— Так то мясо, а у этого наоборот, шкурка не важна, зато внутренности на вес золота, — и снова последовал смех.

Николай затих, его подхватили и понесли к двери. Очкастого не было с ними, видимо он готовился к операции, хотя это было лишь предположение, которое пронеслось в голове у Николая. Он смотрел, как его тезку несут, и подумал:

— Завтра и меня вот так же могут забрать. Впрочем нет, очкастый сказал, что организм должен очиститься, а ребята говорят, что в среднем две недели проходит, прежде чем их начинают уводить отсюда. Значит, в запасе еще дней десять, а может и больше. Может больше, а может меньше. Да не все ли равно сколько, если рано или поздно зарежут. Нет, надо как-то отсюда выбираться. Только как? Может подговорить ребят и попытаться наброситься всем сразу на охранников и бежать? Ерунда. Если бы один был, можно было бы справится, а с четырьмя, да еще очкастым, вряд ли. К тому же Олег считай не боец. Кстати, как он там?

Николай поднялся и подсел к Олегу.

— Ты как?

— Хреново. Рука болит и, по-моему, опухла.

— Дай посмотрю.

Он чуть двинул рукой и скривился от боли. Рука действительно опухла, и было видно, как сломанная кость уперлась в кожу, образуя выступ. Николая передернуло, словно он на себе ощутил боль в руке.

Может её перевязать?

— Не знаю, да и не чем.

Подошедшая Ира неожиданно протянула туфлю и длинный, невесть откуда взявшийся кусок ткани.

— Вот, давай приложим. Подошва жесткая, к ней привяжем руку, меньше болеть будет при движении.

— Олег с удивлением посмотрел на Иру и спросил:

— А ты откуда знаешь?

— У нас в школе занятия были по оказанию первой медицинской помощи при переломах. Просто там доску использовали, так ведь где её здесь возьмешь.

— А бинт откуда? — спросил Николай.

— Да я комбинашку на ленты разорвала, вот и все.

— Ты прямо как эти, которые в тюрьмах побег готовят и из простыни веревку вяжут, — попытался пошутить Олег, но от боли, тотчас скривился.

Николай с Ирой помогли привязать руку к туфельке.

— Ну, как? — спросила Ира.

— Вроде чуть легче.

— Вправить бы конечно надо, но я не врач, ты уж извини.

— Ладно, если что очкастого попрошу, — снова попытался отшутиться Олег.

— Слушай я его тоже очкастым прозвал.

— А я носатый, — произнесла Ира.

— Садист он, очкасто-носатый, — произнес Виктор, подходя к ребятам.

— Врезать бы ему, перед тем как он резать меня будет, да вот теперь, вряд ли смогу, — произнес Олег, показывая на перевязанную руку.

— Ничего, не ты, так я, обязательно врежу, за тебя, за себя и за всех, кто до нас здесь был, — уверенно произнес Виктор.

— Данные подтвердились, товарищ полковник, — произнес Волин, — материалы, собранные лейтенантом Лебедевым, дают основание считать, что предположение о существовании законспирированной клиники по трансплантации человеческих органов, достаточно обоснованны.

Круглов посмотрел на капитана и, потеребив рукой подбородок, ответил:

— Это хорошо, что предположения переходят из одного разряда в другой. Только где искать? Москва-Питер, как кто-то из классиков, помнится, говорил, дистанция огромного размера. Может она у нас под носом, в соседнем переулке, а может в Питере, или еще где. Сейчас возможности такие, что при наличии денег, что хочешь и где хочешь можно организовать, а уж тем более небольшую клинику. Вон, слышал, наверное, на днях накрыли производство контрафактной продукции. Наши ахнули, когда увидели. На несколько миллионов долларов самого современного оборудования. А в принципе, ничего сверхъестественного в этом нет. Привезли, установили, наладили и вперед, так сказать, печатай деньги. И, между прочим, работали почти три года. Тоже самое и в данном случае. Согласен со мной?

— Согласен, товарищ полковник.

— Еще бы, не был согласен. Доводов-то для возражения нет. Вот если бы хоть какая ниточка была, сигнал какой от тех же газетчиков что ли. Они когда надо такие факты достают. Диву даешься, откуда. А тут? Полная тишина, Хоть строчка про это. Ничего. Кстати, морги ты запрашивал, может быть, какие трупы находили, и вскрытие показало отсутствие того или иного органа?

— Ничего, полная тишина.

— Неужели они их закапывают?

— Вполне возможно, хотя, есть и другие варианты.

— Другие, это какие же?

— Полная утилизация посредством электропереработки, типа мясорубки.

— Ну, это ты каких-то фильмов ужасов насмотрелся. Сказанул тоже, электромясорубка.

— Вы же сами сказали, времена такие, что за деньги можно что угодно купить. Для сокрытия следов преступления самый эффективный метод.

— Ладно. Я тебе вот что скажу. Лейтенанта ты взял из райотдела, вот и работайте в этом направлении. Ройте землю носом, но ищите и главное, чтоб никакого трезвона по делу не было. Понятно?

— Так точно.

— Все, свободен.

— Есть, — Волин повернулся и вышел из кабинета.

Павел сиротливо стоял в ожидании, когда Волин выйдет из кабинета полковника. Наконец, он показался, что-то на ходу говоря секретарю.

— Ну что? — спросил он, когда капитан поравнялся с ним.

— Как выразился полковник, надо рыть землю носом.

— Хорошо сказано, только где?

— А это как Хазанов говорит: «Вопрос конечно интересный».

— Вот и я о том же.

— Короче, пошли ко мне посидим, помозгуем, в каком направлении работать будем. Заодно познакомлю с тем, что у нас есть по этому делу. Немного, но все же кое-что имеется.

Они пошли по коридору, затем спустились на один этаж и оказались в кабинете Волина.

— Располагайся, кто знает, сколько нам здесь предстоит вместе работать, поэтому вот тебе стакан для чая, ложка, вилка, короче тут все, на случай, если придется сидеть допоздна.

— Понятно, знакомая песня.

— Представь себе, мы тут тоже и по ночам порой работаем, — и они, устроившись за столом, стали рассматривать документы, которые достал из сейфа капитан.

— Как видишь не густо.

— Не то слово. И зацепится особо не за что. И где они окапались, черт их знает.

— Черт может и знает, а вот мы нет, а надо бы найти.

— Это верно

Николай сидел возле двери, должны были вот-вот принести воду. Пить хотелось как никогда. Он то и дело посматривал на дверь, прислушиваясь, не идет ли кто по коридору. Послышались шаги. Николай, не понимая почему, напрягся. В этот момент дверь приоткрылась, и охранник просунул поднос с водой. Николай повернул голову и увидел, как охранник наклонился, чтобы поставить поднос на пол и ногой продвинуть его в сторону камеры. Он всегда так делал, оттого поднос вызывал этот противный скрежет. Их глаза встретились и в туже секунду свет в камере и коридоре, где стоял охранник, моргнул и погас. Наступила полная темнота и охранник, не понимая, что происходит, крикнул: