Лось 2 (СИ) - Федорочев Алексей - Страница 35

— Тогда почему вы дружили?

— Наши родители между собой знакомы, поэтому, когда меня сюда учиться отправили, они попросили Светлану Михайловну и Иру приглядеть за мной, показать, где тут что. Там, где я выросла, все совсем по-другому.

— Так ты как я? Из маленького городишки?

— Я бы то место даже деревней назвала, — фальши от нее не шло, но меня очень заинтересовало, где находится деревня, в которой растут такие как Валя Васильева: с родителями — друзьями замминистра в Питере, могущими позволить себе оплатить учебу дочери в престижном вузе, очень небедно содержать ее, потому что жила она, например, в том же доме Скробушевых, что и волчья компания, и имела в гараже сто пятую "Победу", хотя и не любила ее водить. Скорее тут речь не о деревне, а о каком-нибудь поместье идет.

— И что тебя тогда интересует?

— Все! Мир велик, пока молодая, надо себя везде попробовать. В следующем году попрошусь у родителей перевестись куда-нибудь в Москву на какой-нибудь совсем другой факультет. Прикладная математика — точно не мое.

— В МГУ?

— Может быть и в МГУ. Но я туда не хочу, у меня там старшая сестра, а она такая зануда!

— Эк вас раскидало!

— Так я специально от нее подальше отправилась! У нас разница — два года. Все детство дрались и игрушки делили! Я ее конечно все равно люблю, но на расстоянии у нас с ней лучше уживаться получается.

— Старшие сестры — они такие!

— У тебя, я вижу, тоже опыт?

— У меня их три. Не знаю, видела ты Вику или нет, это моя сестра, у нас с ней год разницы. Приехала ко мне в Новый год, свалилась как снег на голову. Я ее до этого два с лишним года не видел. Тоже все детство воевали, а сейчас ничего так, уживаемся. Переросли видимо детские обиды.

— А другие две?

— Старшая — намного старше, она уже замужем давно, живет с мужем вместе с родителями, но там такой особняк — можно неделями не видеться.

— Погоди-погоди! — перебила меня девушка, — А Лосяцкий Анатолий, не помню чеевич, архитектор знаменитый, он тебе кто?

— Сергеевич. Анатолий Сергеевич Лосяцкий, мой отец.

— Ух-ты! Слушай, а я его когда-то видела, он нам фабрику строил. Шикарный мужчина! Тогда понятно, почему на него даже дочка всадницы повелась!

Помнится, батя мне шикарным не показался: мужик как мужик. Может быть, раньше он лучше выглядел?

— Погоди! — Валя не дала сказать ни слова, — Так он у тебя что, не развелся, когда на Шелеховой женился?

— С чего ему разводиться, если его и так все устраивало?

— И как оно?

— Что?

— Расти в семье, где несколько жен?

— Не знаю, — пожал плечами, углубляться в тему амнезии не хотелось.

— А, ну понятно, — додумала за меня девушка, — Если ты так рос, то тебе все нормальным казалось. Просто понимаешь, — объяснила она свой интерес, — Когда папа на маме женился, его заставили развестись с прошлой женой. Там запутанная история, у мамы другой жених был, но он утонул, и ей пришлось спешно подыскивать другого жениха, а в те годы с парнями было даже хуже, чем сейчас, подходящего свободного не нашли. Я потому и удивляюсь, что избалованная клановая не заставила твоего отца от других жен отказаться.

— А твой отец как?

— Что как?

— Как перенес развод и прочая?

— Не знаю, меня же тогда на свете не было. Хотя, чего я вру? Плохо он перенес, до сих пор по первым детям тоскует. У него двое мальчишек — редкость, из-за этого, наверное его и выбрали. А от мамы мы — три девицы родились. Он нас любит, — от Вали повеяло грустью, — Но и тех ребят забыть не может. А разрешили бы оставить жену, может и по-другому бы сложилось.

— Суровые у вас порядки. Я, пожалуй, жениться на тебе не стану! — неловкой шуткой попытался развеять напавшую на собеседницу меланхолию.

— Да уж! Ты бы со своими невестами в те порядки не вписался! Но сейчас проще стали на такие вещи смотреть: у меня тетя десять лет назад замуж вышла, так ее мужу условий уже не ставили, он теперь на два дома живет — одну неделю с одной семьей, одну со второй. И тетя Марина гораздо счастливее мамы выглядит. Мы с сестрами даже поклялись тогда, что лучше на такой брак согласиться, чем как старшие всю жизнь мучиться.

За разговорами сам не заметил, как проводил девушку до дома. После безобразных сцен в великодушие Соль не верилось, ревнивая Ирка запросто могла подстроить счастливой (как она думала) сопернице какую-нибудь подлянку, а подставлять помогшую девушку не хотелось. Как мне шепнула на днях Волк, Шелеховых пока отвлекли, и у меня появился месяц на принятие решения — как я буду жить дальше. Мечталось вернуться в Муромцево к экзам, все обиды на Ван-Димыча и СБ давно прошли, я даже по Зайкам соскучился, а душа просила нормального дела, но это зависело не от меня. Сереге через Нину я свои проблемы передал, а куратору не стал — ей и так Пересветова с компанией волчиц отчитается.

На следующий день я проводил Валю снова.

И на следующий.

Выходные мы провели порознь — у меня скопились домашние дела, но в понедельник, подходя к университету, при виде спешащего впереди легкого силуэта почувствовал, как сердце забилось быстрее. Это что, я опять влюбился? Чертовы юношеские гормоны! Чертова весна!

Ради интереса проверить себя ускорил шаг, догоняя девушку. Сознание царапнула волна идущей непонятно откуда настороженности, но ее тут же смыло потоком радости от Вали:

— Привет! — она улыбнулась, а у меня на душе потеплело. Старый я козел!

— Привет! Не против пройтись со мной?

— Конечно.

Чинно под ручку мы прошествовали мимо злобно зыркающей Солянки, а донесшаяся до меня даже через десять метров волна ненависти заставила подумать, что и сегодня мы пойдем из универа вместе. Волчицам в ту же сторону, но мне так будет спокойнее.

А как же "не влюбляться и не жениться?" — спросил я себя. И сам себе ответил цитатой другого человека: "Зачем вы исполняете приказы полковника Красновой?" К тому же, зачем забегать вперед, взаимная симпатия еще ничего не значит. Сколько раз так было, и сколько будет?

Глава 8

Догонять Валю на пути в универ быстро вошло в привычку. Мне даже начало казаться, что она специально меня поджидает на перекрестке, где сходились наши дороги. Окунаться в ее чувства было приятно, поэтому всегда выставлял эмпатию на максимум. Я-Масюня без ложной скромности был симпатичным парнем, но подсознательно я все еще иногда считал себя здоровым очкастым мужиком и периодически удивлялся, что во мне нашла молоденькая девчонка.

Настороженность, которая всегда сопровождала мое быстрое продвижение к Вале, сегодня сменилось на тревогу. Когда ее дополнили отголоски паники, несущиеся спереди, я затормозил, вынуждая убавить шаг мою спутницу, с которой сегодня едва успел обменяться приветствиями.

— Что-то случилось, — произнес я, окончательно останавливаясь.

— На площади перед универом окно! — скороговоркой сообщила возникшая словно из ниоткуда Алиса, — Уходим быстро! Бежим!!!

— Я хочу посмотреть! — заупрямилась Валя.

— Ты дура?! — припечатала Пересветова, разворачивая ее обратно.

— Я не дура, я издали!

Из громкоговорителей завыла сирена, сменившаяся пронзительным голосом:

— Окно на Георгиевской площади! Всем покинуть район!

Пока я отвлекся на сообщение, вместо слов одногруппница влепила моей подруге пощечину.

— Эй, я с тобой полностью согласен, но давай без рук!

— Ах так?! — Валя, проявляя недюжинную прыть, вырвалась из-под руки, мастерски, словно форвард на атаке, обошла дернувшуюся в ее сторону Волк и застучала каблуками далеко впереди.

— Идиотка! — прошипела Алиса, стартуя следом.

Бегущие навстречу люди тормозили наше продвижение. За секунды поток пешеходов превратился в паникующую толпу, грозящую снести в любой момент. Итицкая сила, сколько же людей! Из домов навстречу выскакивали полуодетые женщины, плакали и семенили дети, натужно хрипели старики.