Золушка из подземелья (СИ) - Миленина Лидия - Страница 32

Да, иной раз, я видела, Корвина тянуло ко мне физически. Он хотел меня. Вспоминалась его фраза «Я хочу тебя, как полоумный…». Но ведь это было до того, как он узнал обо мне всю правду. Теперь же…

Мне становилось невозможно горько от этой мысли. Но я одергивала сама себя: а чего ты хотела? Теперь… когда он все узнал, ему неприятно. Может быть, физически он ощущает ко мне желание. Но душе его противно, она испытывает брезгливость, когда знает, как я жила эти годы.

Корвин великодушен. Он считает, что в происходившем со мной нет моей вины. Но он просто не может не испытывать внутреннего отвращения, зная о том, что со мной делали.

Испорченная. И умение орудовать особыми вилочками и ложечками не поможет мне снова стать чистой и нормальной девушкой.

После обеда продолжился урок этикета. Корвин учил меня, как к кому обращаться, когда следует делать книксен, а когда достаточно наклона головы. Как низко склониться в реверансе, если мимо проходит король, принц или герцог.

Потом мы сидели за информационной установкой, и он показывал мне фотографии самых знатных царедворцев Каррены. Король, наследник, первые лица государства… Всех их следовало знать в лицо. Аристократы не любят, если их путают с кем-то другим.

— Посмотри внимательно, Анна, — сказал он. — Нет ли среди них… знакомых лиц.

Я поняла, о чем он.

— К счастью, нет, — я отрицательно покачала головой.

— Хорошо, значит, мы не встретим на балу других волков, кроме Мендера, — усмехнулся Корвин. — Пойдем, теперь главный урок. Танцы.

— Что вы имеете в виду? — спросила я, вставая. Что-то мне не понравилось в этом «танцы», но я еще не осознала, что именно. На душе стало дискомфортно.

— Анна, без этого никак, — произнес Корвин. — Ты идешь на бал, и ты красивая девушка. Тебя, наверняка, будут часто приглашать танцевать. И ты не можешь отказывать каждому, это считается неприличным. Балы для того и проводятся — танцы и общение, заведение и укрепление связей. Ты должна уметь танцевать, и танцевать хорошо…

— Я понимаю, — ответила я, внезапно осознав, что эта опасность просто не приходила мне в голову. Танцы, где мужчины приглашают женщин. Меня будут касаться чужие мужчины, и от этого никуда не деться. Они ведь не Корвин, их касания могут таить опасность. И мне сложно убедить себя, что это не так. Смогу ли?

Кажется, я вздрогнула, потому что Корвин внимательно посмотрел на меня. И я поняла, что он уже давно подумал об этом.

— По-другому никак. Но ты можешь отказаться… — сказал он, изучая мое лицо. А мне почудилось, что в его глазах мелькнула надежда.

— Нет, спасибо, — тихо, но решительно сказала я. — Я постараюсь… Я справлюсь.

— Хорошо, — улыбнулся он, но мне почудилось разочарование. — Скажи, ты умеешь танцевать?

— Да, я танцевала в детстве, до смерти родителей… — ответила я.

Тогда я ходила заниматься танцами при школе, как и несколько моих подруг. Мы танцевали с мальчиками из той же группы. И все было невинно, легко. А главной опасностью было наступить партнеру на ногу, чем вызвать обидные реплики, что танцуешь, как корова. Впрочем, и мы с подругами не оставались в долгу, когда кто-то из партнеров был неуклюжим.

А вот сейчас все будет по-настоящему. Сияющие огни бального зала. И мужчины, разглядывающие меня с мыслью, стоит ли пригласить на танец. Чужие руки у меня на талии… Как всегда, при мысли о незнакомом мужском прикосновении к горлу подкатила тошнота.

— Но там на балу… — сказала я. — Вы ведь будете… поблизости?

— Да, Анна, я всегда буду рядом, — ответил Корвин серьезно. — И на уроках тоже. Пойдем, нас уже ждет учитель танцев.

Мы спустились на первый этаж в большой зал с белыми колоннами по краям. Видимо, бальный зал герцогского дворца. Здесь уже играла музыка, и ждал молодой мужчина со светлыми волосами и аккуратной бородкой. Чем-то он мне сразу не понравился. Может быть, хитрым прищуром. Но я решила, что не стоит думать о человеке плохо, когда совсем его не знаешь.

— Ваша светлость, — мужчина поклонился, а Корвин кивнул ему.

— Мистер Памсли, это мисс Анна Грэйн. Вы должны научить ее современным бальным танцам. Времени — тринадцать дней. И, напомню, просьба сохранять полную конфиденциальность.

Мистер Памсли поприветствовал меня, а в его изучающем взгляде я увидела сомнение.

— Ваша светлость, боюсь не оправдать ваших надежд… — мистер Памсли отвел взгляд. — Тринадцать дней — слишком малый срок… Я не смогу обучить девушку держаться свободно, поставить движения… Если только она не занималась танцами раньше. С нуля это невозможно.

— И, тем не менее, это нужно сделать. Мисс Анна занималась танцами. И прекрасно умеет держать себя, — сказал Корвин, как отрезал. — И да, мистер Памсли, я всегда буду присутствовать на занятиях.

— Это честь для меня. Что ж, давайте попробуем… — вздохнул мистер Памсли. — Мисс Грэйн, вам знаком кранси[1]?

— Да, мистер Памсли, мне он знаком…

Учитель танцев проверил, знаю ли я базовые движения, попросил пройтись в танце одной по залу. И я изумилась, что тело, оказывается, помнит эти движения. Мне даже не нужно было думать, чтобы повторять их.

Мне стало приятно, что Корвин видит мой небольшой успех. А может быть… Нет, об этом нельзя думать, особенно сейчас. Но… может быть, он любуется мной сейчас? Его пристальный взгляд был особенно внимательным, словно он впитывал происходящее.

— Очень, очень неплохо! — совсем другим тоном сказал мистер Памсли. — Мисс Грэйн, думаю, у нас с вами есть шансы уложиться в срок! Прошу, — он протянул мне руку приглашающим жестом. — Теперь с партнером. Станцуйте со мной кранси.

Я вздрогнула и по недоуменному взгляду Памсли, поняла, что это от него не укрылось.

— Смелее, мисс Грэйн, я не кусаюсь, — улыбнулся Памсли. Но от его улыбки легче не стало. Я неуверенно вложила руку в его ладонь. — Вот так, пойдемте… Я веду, вы следуете за мной…

Я вздрогнула снова, когда его ладонь обвила мою талию, а сам учитель оказался так близко, что я почувствовала его дыхание. Он медленно повел, и я машинально переставляла ноги, ощущая, как напряжение против воли сводит мое тело.

— Мисс Грэйн, так не пойдет, — Памсли резко остановился и отпустил меня. — Вы прекрасно двигались одна. А сейчас напряжены, и движения становятся рубленными. Попробуйте расслабиться, доверьтесь мне. Мы должны двигаться плавно… Доверие к партнеру — залог прекрасного танца…

Как я могу довериться кому-то, кроме Корвина, пронеслось у меня в голове.

— Попробуем еще раз, спину прямо, но не так напряженно… — сказал Памсли и вновь уверенно положил руку мне на талию. Как-то очень собственнически положил… Внутри вновь поднялась волна тревоги.

— Стойте! — неожиданно послышался голос Корвина. — Пусть мисс Анна попробует со мной.

_____

[1] Кранси — танец, похожий на вальс.

_____

Он подошел быстро, раньше, чем мистер Памсли отпустил меня. Просто отодвинул его в сторону.

И вот напротив меня стоял Корвин, совершенно серьезный, без тени улыбки. Но в голубых глазах я увидела поддержку и понимание.

— Анна, позволь… — сказал он и протянул мне руку.

Нить между нами зазвенела, натянулась и словно кинула меня к нему. Я сама не заметила, как оказалась в его руках. Горячая сильная ладонь легла мне на талию, другая уверенно, но аккуратно приняла в себя мою руку. И напряжение исчезло. Было другое… Странные мысли и чувство полета.

Я не заметила тот момент, когда он повел, а я как будто полетела вслед за ним. Ноги сами делали движения, руки ненадолго расставались и летели друг к другу в жажде вновь ощутить надежное горячее тепло.

Не заметила я, и когда все закончилось. Музыка затихла, но мы сделали еще один круг — лишь тогда Корвин остановился. Но не отпускал меня. И это было хорошо. Надежно, уверенно, правильно. Корвин смотрел на меня, а я на него, ничего вокруг не было. Границ между нами, опасностей, моего прошлого — не было ничего. Даже связующая нас нить не ощущалась, так близко мы были сейчас друг к другу.