Кольцо Событий. Книга 4. Истинный дракон (СИ) - Миленина Лидия - Страница 56

Похоже, система «переливания жизни», предложенная Изабеллой, сработала.

Дух в очередной раз облегченно вздохнул.

А потом пульс Карины выровнялся, дыхание стало глубже, и тело уже не было ледяным. Изабелла отнесла ее на берег реки и еще долго согревала, варьируя температуру собственного тела.

Ближе к вечеру Изабелла с Машей одели Карину. При помощи силового меча, включив его в режим теплового удара, нагрели немного воды, и Дух аккуратно влил ее Карине в рот. Оставалось ждать, когда девушка придет в себя. Просто ждать.

В сумерках земляне сидели кружочком, Изабелла держала на коленях бесчувственную Карину. Они разговаривали, строили догадки о том, что произошло за время их отсутствия. И шутили, что Карине есть о чем рассказать, когда придет в себя...

Уже собирались лечь спать, когда в свете звезд ресницы подруги дрогнули.

Карина несколько раз глубоко, судорожно вздохнула. И открыла глаза. Дернулась из рук Изабеллы, словно хотела бежать. Но тут же встретилась взглядом с Духом.

— Наверное, я попала в рай? — тихо то ли спросила, то ли просто сказала она. Снова ненадолго закрыла глаза, облегченно откинулась на руки Изабеллы, а потом уже уверенно открыла веки.

— Карина, это правда мы... — начал Дух.

— Да не может быть... Но это и верно вы! — слабо улыбнулась она.

***

— Она была вот здесь, — сказал Рон’Альд, указывая на едва заметную вдавленность в сугробе, возвышавшемся над бескрайней снежной пустыней. Норка неумолимо таяла прямо на глазах — хлопья снега заносили ее, укрывая следы пребывания Карины. — Вот здесь она пряталась от этого бурана.

Ар’Тур наклонил голову — снег залетал в глаза, таял на лице и стекал по шее крупными щекотящими каплями. Он заметил твердо сжатые губы дяди, лицо в крайнем напряжении. Таким он его еще не видел.

— Она поменяла мир, сама, — продолжил Рон’Альд.

— Или ее забрал дракон, — сказал Ар’Тур, ощущая, как и его губы обретают твердую, упрямую складку.

— Нет, — покачал головой Рон’Альд. — Я не ощущаю здесь его энергетический след. Тут — отсюда Карина ушла — его не было. Он выбросил ее в этот мир... Вряд ли хотел убить. Скорее напугать, лишить сил и воли. И ушел. А она, замерзая, смогла поменять мир...

— Но как это возможно? — изумился Ар’Тур.

— Ты же понимаешь, она Древняя по сути. И в ней моя кровь. Это сработало. Помогло ей не замерзнуть сразу. Помогло сделать рывок и выйти в другой мир... Но для Карины такой переход — все равно как рывок силы, совершенный Ис’Абель.

— Она...? — Ар’Тур ощутил, как сердце уходит в пятки. Она... нет, он бы почувствовал!

— Нет, — Рон’Альд задумчиво смотрел на заметаемую снегом маленькую норку. — Она жива. Я бы почувствовал... Но нужно спешить. Она в одном из соседних миров, причем их диапазон не столь велик. Но опасность не иссякла. Карина сейчас без сознания, и маловероятно, что рядом есть кто-то, кто смог бы вернуть ее утекающую жизнь... Нужно спешить. Очень спешить.

Глава 13. Судьба

Перед тем как выйти на Коралию, Асториан на несколько мгновений задержалась в соседнем мире. Вдохнула свежий запах травы у воды… Приятное место. Многие уалеолеа любили искупаться здесь или просто посидеть, прежде чем вернуться домой.

Неясная тревога все же сочилась в сердце. Аргоах заразил, подумала она с улыбкой. Он всегда тревожится, когда она идет к своим. Наверное, думает, что она может не вернуться. Что останется на своей благодатной планете, забудет его…

Смешной, улыбнулась Асториан про себя. Как она может забыть его? Если только вместе они обретают целостность жизни. Принцесса и дракон.

Асториан скинула платье, быстро искупалась в море, оделась, закинула за спину меч и вышла на Коралию — прямо в тот зал, где Правитель уалеолеа любил предаваться размышлениям.

Он стоял перед ней — ее отец. Высокий, стройный, светловолосый, с тонкими красивыми чертами. Он всегда выглядел юным. Не зная, кто это, и не догадаться, что он прожил много тысяч лет, давным-давно правил бессмертными и руководил Наблюдателями, потерял любимую жену…

— Приветствую, отец, — с улыбкой произнесла Асториан. Сейчас она подойдет, обнимет, прижмется к самому родному уалеолеа. И снова ощутит себя маленькой девочкой, любимой и оберегаемой мудрым и сильным отцом. Но неожиданная картина будущего, наполненная тревогой, ударила в разум. Асториан дернулась, но было слишком поздно…

Лицо Майриона исказилось болью, он махнул рукой, и сразу четыре пары рук схватили Асториан, не давая вырваться. Она не успела поменять мир… Пятая пара рук — Асториан с ужасом узнала Дайриона, своего бывшего возлюбленного и друга — резко нажала ей на щеки, заставляя открыть рот. И неприятная, ни горькая, ни сладкая, лишенная вкуса и запаха горячая жидкость полилась ей в горло.

— Прости, дочь, — сказал Майрион с досадой. — У меня не было другого выхода.

Еще пару мгновений они держали ее. А жидкость стремительно впитывалась, растекалась по сосудам, и Асториан ощущала, как яд пропитывает ее. Как она теряет главное, неотъемлемое свойство уаолеолеа — способность ходить по мирам.

Проклятое зелье! Как он мог… Родной отец.

Асториан дернулась, словно сбрасывая с себя грязь, и цепкие руки четырех уалеолеа отпустили ее. Все они мягко отошли в тень, в другой конец зала, перед ней стоял лишь отец. И Асториан казалось, что он только что дал ее пощечину. Ни за что, несправедливо… Родной, ее собственный отец.

— Напрасно ты так, отец, — твердо сказала Асториан. — Ты не сможешь удержать меня вечно.

— Нет, — горько вздохнул Майрион. Видимо, он хотел подойти и обнять ее, сделал шаг, но Асториан одарила его резким решительным взглядом, и он остановился. — Я все же верю, что ты одумаешься… И я смогу снять ограничения.

— За что, отец? — спросила Асториан. На глаза просились слезы. Но нет, теперь она не заплачет при нем. Слишком круто он с ней поступил. Странно, но это «наказание» воспринималось не просто как унижение. Она чувствовала себя так, словно отец ее предал. Горько, очень горько… Нельзя плакать. Нужно как-то отстоять свою неприкосновенность, нарушенную им.

— Ты сама понимаешь, «за что», — горько сказал Майрион. И вдруг стал строгим и серьезным. Как и полагается Правителю Наблюдателей. — Ты связалась с Драконом… Я давно это понял. Но я… Знаешь, Асториан… — он с болью посмотрел на нее. — Я все надеялся, что ты одумаешься. Что это блажь юности, легко проходящая. Я даже прощал тебе это… Но ты пропала на десять лет! Оставила свой народ! Ты занимаешься делами драконов больше, чем своими… Это позор!

— Ты не прав, — спокойно и твердо сказала Асториан. — Дела Хранителей не менее важны. И со своей работой я всегда справлялась…

— Посвящая в нее дракона, что недопустимо, — жестко сказал Майрион и горько усмехнулся. — Ты не сможешь менять миры, пока не одумаешься. И я очень надеюсь… Асториан, что ты вернешься к нам… Поймешь все, одумаешься и вернешься, принцесса уалеолеа, моя наследница…

— Ты лишил меня неотъемлемого! — решительно сказала Асториан. — Но не сможешь продолжать это вечно. Вам придется признать Аргоаха моим мужем и изменить отношение к Хранителям. Либо выбирайте себе другого наследника. Меня устраивают и дела Хранителей… И… он придет за мной на Коралию. И мы уйдем — уже навсегда.

— Он не придет за тобой сюда, — ответил Майрион. — Тебя здесь не будет… Пойдем, Асториан, я спрячу тебя хорошо. Поживешь в одном приятном магическом мире. Можешь даже заняться работой — там есть за кем наблюдать. А через пару лет я заберу тебя, и мы вернемся к этому разговору.

— Ты не посмеешь! — не выдержала Асториан и отшатнулась, когда отец сделал шаг к ней. Но тут же выдохнула и взяла себя в руки. Попробует драться? Да, ее магии хватит на многих… Но тогда отец сам или с помощью уалеолеа скрутит ее — их ведь больше. А она одна, без Аргоаха. Нет, принцессу Наблюдателей не потащат насильно по мирам.

Она пойдет сама, приняв достойно свою участь. Потому что… похоже, все то, что когда-то открылось ей в видении — ее путь, ее жертва — все это началось.