Герои чужой войны (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 7

Я торопливо расстегнул барсетку, вытащил нож нажал на кнопку, лезвие с щелчком вылетело наружу. И едва успел вжикнуть «молнией» сумочки, почувствовал приближение беды. Эта беда с оскаленными зубами и выпученными для должного запугивания глазами стояла за моей спиной. Одно лишь мгновение мы смотрели друг на друга, и мне хватило пригнуть голову, как надо мной вжикнуло железо, сорвав с макушки несколько волос. Без лишних раздумий — на меня напали не просто так, а с реальной целью убить! — я воткнул лезвие в бедро лесовика. Даже удивительно, как слабый удар проткнул штанину из шкуры какого-то животного. Недоросток заверещал. Кровь полилась из раны, заодно заливая ручку «выкидушки». Выдернув нож, я отскочил в сторону, переполняемый адреналином. В голове гулко били барабаны, я от страха ничего не соображал, и сразу упустил стратегическую инициативу. Тойон перестал ныть из-за потери крови и остервенело замахал перед моим носом мечом. Сделав пару шагов назад, я запнулся об корень, не вовремя появившийся на моем пути. Противник радостно взвизгнул и, размахнувшись мечом, обрушил удар на мою голову. Точнее, на то место, где эта голова находилась. Я откатился в сторону, потом еще раз — и вскочил на ноги. Нож по-прежнему находился в моих руках. Больше всего я боялся, что он вылетит из скользких от чужой крови рук, и потому сжал его своими клешнями изо всех сил. Стал размахивать перед носом раненого тойона, тоже ощерившись в оскале:

— А ну, падла! Угостить по самые гланды? Подходи, не стесняйся!

Блестящий росчерк лезвия словно заворожил противника. Он медленно приближался ко мне, не сводя глаз с ножика. По мере приближения его рука с мечом отходила в сторону, чтобы нанести косой боковой удар по моей черепушке. Я не мог смотреть в его белесые глаза, чтобы не пасть духом. Только руки, все внимание на них. Момент удара я заметил и рыбкой нырнул вперед, осознавая, что делаю глупость. Если не успею встать — мне капец.

Глухой чавкающий удар достиг моего слуха. Ноги тойона подогнулись — он рухнул рядом со мной, широко раскрыв свои поганые глазки. Из горла торчал наконечник стрелы, и с него медленно и тягуче стекала кровь вперемешку с какими-то кусочками плоти. Меня снова вывернуло наизнанку. Не-не! Не от вида убиенного, а от того, что адреналиновый откат спровоцировал головную боль. Голову мне никто так и не выправил.

— Живой? — услышал я голос Иримэ.

Эльфийка стояла вполоборота ко мне, медленно опуская тетиву лука. Эффектной позы не получилось — мешал дурацкий маскировочный балахон. Я перевел дух и стыдливо вытер рот. Поднялся на дрожащие ноги, вытер лезвие ножика об одежку лесовика, который не возражал против такого кощунства. Ну, позер, блин!

— Жив, как видишь, — голос дрогнул, — почему опоздала?

— Я думала, что ты его сам прикончишь, — невинно произнесла Иримэ, закидывая лук за спину. — Пошли, вояка, мы и так времени много потеряли. Ты зачем в лес убежал?

— Захотел в прятки с этим уродом поиграть, — попробовал пошутить я, подходя к девушке. — Прикинь, он не понял, что я хочу, стал мечом махать…. Кстати!

Я бросился к трупу, разжал его кулак и вытащил меч. Странный какой-то материал. Бронза, что ли? А, плевать! Мне нужно было оружие посерьезнее своего складня. Больше мне забеги по лесу устраивать не хотелось.

Эльфийка молча развернулась и пошла в обратном направлении. А далековато я сиганул! Вот прирезал бы меня тойон, так бы и остался лежать во мху. Я даже поежился от перспективы собственной гибели.

Мы вышли на полянку, где живописно валялись четыре мелких гаденыша. Гном ходил кругами, чертыхаясь про себя. Увидев нас, он взвился, как ужаленный:

— Хрен тебе в почку, мальчишка! Ты что же это удумал? На кой ляд тебя понесло в лес?

— Иримэ уже задавала этот вопрос, — отрезал я, — и мне, вообще-то, уже двадцать пять, чертов гном!

— Двадцать пять! — захохотал гном, но глаза его оставались ледяными. — Мне седьмой десяток небеса распаковали, кто бы хвастался! Еще раз нарушишь порядок при боевом столкновении — сам лично прирежу тебя!

— Скажи еще, что у вас боевой Устав есть, — пошутил я.

— Когда придем на Базу — я лично попрошу старшину, чтобы он прочитал его тебе, — заверил меня Фарин и развернувшись ко мне спиной, тяжело зашагал по тропе.

— А почему вы приняли бой на поляне, а не бежали дальше? — поинтересовался я у Грэма.

— Тойоны плохо дерутся на открытых пространствах, — пояснил мужик, — а среди кустов и деревьев у них больше шансов одержать верх. Поэтому мало кто ходит по этим местам. Без оружия сюда лучше вообще не соваться.

Я ничего больше не стал спрашивать, и уныло поплелся за гномом. Кажется, дело обстоит куда серьезнее, чем я полагал. В этом мире идет неведомая мне война, причем война без всяких там хиханек и хаханек. Серьезная, на уничтожение. Пять тойонов завалили мои новые знакомые и не поморщились. Я наткнулся на разведчиков, которые выполняли неведомое мне задание, и шли домой. Выходит, мое появление смешало их планы. Сходил за хлебушком! Что делать-то теперь?

— Двадцать пять, говоришь? — промурлыкала эльфийка за моей спиной. — Такой молоденький, оказывается! М-мм!

— Можно подумать, что ты ровесница этого злобного гнома? — огрызнулся я, но тихо, во избежание последствий.

— Я все слышу! — предупредил Фарин. — У тебя нет запасного языка? Я так и думал. Последнее предупреждение!

— Мне всего лишь половина того, что говорил этот злобный гном! — девушка явно драконила Фарина.

— Тридцать пять, что ли? Хорошо выглядишь, очень даже свежо!

— Спасибо, ты очень любезен! Скажу Лифанору, как надо комплименты давать девушкам!

Я решил промолчать, оставив много вопросов на будущее, если дойду живым до этой пресловутой Базы. Да и Грэм нарочито громко кашлянул, прерывая нашу пикировку. И до конца нашего путешествия мы не проронили ни слова. Враг повержен, дом близко, все устали.

Лесная тропа неожиданно нырнула влево, облизывая подошву заросшего соснами и елями горы, и мы вышли на открытое пространство, где между редкими березовыми и сосновыми островками виднелась База. Я сразу понял, что это она. Высокий частокол, четыре сторожевых вышки, небольшой ров по периметру. Над частоколом видна крыша какого-то строения, на котором полощется флаг золотисто-черного цвета с тремя коронами. Там было что-то еще, но я не обладал зрением орла, чтобы рассмотреть детали. Настоящий форпост.

Фарин махнул рукой, сделал какой-то знак, словно говорил кому-то, что возвращаются свои. Ясно, на нас уже обратили внимание. Возможно, секреты тоже срисовали наше появление. Мы без малейшей задержки миновали подлесок и стали подниматься по небольшому взгорку. На передовой башне взвились маленькие флажки, прозвучал горн. Певучая трель взлетела в прозрачное небо. Створки ворот дрогнули и стали открываться, и когда мы дошли до них, нас уже ждали. Фарин потряс рукой над головой и первым влетел в объятия стражников. Среди них я заметил одного гнома и двух человек, в смысле — людей, настоящих людей, не эльфов. Как-то интуитивно почувствовал, что среди них нет представителей этой расы. Сразу-то и не различить. Это только в сказках их типаж ярко выражен.

— Здрасте, — кивнул я, подходя к воротам. Видок у меня был еще тот: ворот куртки разорван, штаны заляпаны грязью, на лице разводы сажи и глины, в которую я влетел во время борьбы с лесовиком.

На меня уставились в немом ожидании.

— Это что за хмырь? — спросил дубль-гном.

— И вам не болеть, — вежливо ответил я, дожидаясь эльфийку с Грэмом. С ними как-то поспокойнее, чем с головорезами.

— Что за сборище? — раздался зычный мужской голос. К нам подошел эльф в кольчуге, спускающейся до самых колен. На поясе у него висел узкий меч, и кроме него ничего больше не было. Пепельные волосы были собраны в пучок и толстой косой спускались по спине к самому поясу. Вот это классический тип ушастиков, словно сошедший со страниц фэнтезийных романов! У меня промелькнула дурацкая мысль, что я все-таки погиб при аварии, а теперь мой дух витает в сферах, созданных моим воображением. — Грэм, давай ко мне со своей бригадой, и этого… тоже прихватите.