Жемчужина гарема (СИ) - Миленина Лидия - Страница 55

— Миледи, у меня были некоторые подозрения на этот счет... Но я не был уверен, что вы не знаете, о каком из правителей драконов идет речь... — сказал он спокойно, но словно немного смущенно. — Прочитать вашу память я не мог. А вслух вы упорно называли правителя «Рором». Вы понимаете, что оба имени можно сократить так? — я кивнула. — Думаете, вы постоянно про себя называли его по имени, и я мог прочитать это? Нет, как правило, люди вообще не называют имен про себя. Они представляют образ другого существа. Так и вы представляли милорда... любого из них, выглядят и говорят они одинаково. В вашем разуме было много вопросов об устройстве страны, о гареме, о правителе, об обычаях... Вы постоянно думали, как бы выбраться отсюда. Что вам делать... Много гнева на милорда. Но все, что вы думали, могло относиться к милорду Рокарду, и к... другому правителю. Поэтому... хоть я и подозревал, что, возможно, вы говорите о другом драконе, было что-то неуловимое на этот счет... я не счел необходимым раньше времени лезть с этим вопросом, — ив голосе дракона появилась сталь.

— Отлично! — сказала я. — А он дал мне возможность самой узнать об этом! Дождался, когда все выяснится само собой. И ведь, наверно, развлекался, наблюдая, как я считаю его... его братом!

— Может быть, вы успокоитесь, и мы поговорим? — предложил Геард и снова указал на кресло.

Я выдохнула несколько раз. Да, он прав. Я должна узнать как можно больше. Села, Геард устроился напротив.

— Расскажите мне все хотя бы сейчас, — сказала я. — Я ведь понятия не имею, почему братья-правители враждуют. И ничего не знаю о вашей истории.

— Тут и рассказывать-то нечего, — тихо и задумчиво проговорил Геард. —

Обычная история вражды между равными — теми, кто слишком сильно похож, кто обладает почти одинаковой силой и возможностями. Видите ли, миледи Аленор, еще сто шестьдесят лет назад наши земли были едины. Государство Треамбор — драконий край — процветало под властью владыки Вайрина и королевы Кремии. Я хорошо помню времена, когда драконы жили под единым началом.

— Это их родители — Вайрин и Кремия? — уточнила я.

— Да, именно так. Но случилось то, чего не было еще никогда в истории драконов. Знаете, миледи, драконы всегда рождались по отдельности — один сын, реже — одна дочь. А в союзе наших правителей родились... близнецы. Рокард на несколько минут раньше, и Ролар чуть позже. Похожие, как две песчинки на берегу. Вначале страна возликовала — сразу двое сыновей правящей династии пришли в наш мир. Но радость была недолгой. Уже спустя несколько лет стало ясно, что братья ненавидят друг друга. Они конкурировали друг с другом почти с младенчества. И никогда не могли помириться. Казалось, братская любовь, что должна перебороть дух соперничества, была им неведома. С юности Рокард говорил, что он старший и должен наследовать власть. Ролар же, преуспевший сильнее в некоторых науках, считал себя более достойным. Много раз они сражались в поединках и убили бы друг друга, если бы отец и мать не вмешивались. Стали говорить, что кто-то проклял чету правителей, раз у них родились близнецы, ненавидящие друг друга. В итоге, когда конфликт двух принцев дошел до предела, Вайрин и Совет драконов приняли решение, которое ножом прошло по сердцам драконов. Разделить Треамбор на два государства и разделить принцев, дав каждому из них свою страну. Так у нас стало две страны. Мардейн — под началом милорда Рокарда, и Горзейд, которым правит второй принц.

— Но они не успокоились? — спросила я. В целом картина была ясна.

— Да, миледи. На какое-то время воцарились мир и спокойствие. Каждый из братьев правил своей землей и своими драконами. Но время шло... И утихшие амбиции вернулись. И, наверное... я должен признать, тут больше ответственность милорда Рокарда. Он счел решение отца несправедливым — ведь, по его мнению, он старший брат, хоть и родился лишь на несколько минут раньше. И по древней традиции должен был наследовать власть. Он потребовал объединить страны снова, отдать правление ему. Милорд... второй принц, конечно, не сдал позиции. А отец вмешиваться не стал. С тех пор и идет то противостояние, в которое вас, вероятно, вовлекли... И, как я понял, вы, миледи, знакомы и со вторым братом.

— Он мой избранник, — сказала я спокойно и искренне. — А ваш милорд представился им, чтобы забрать меня сюда. Вы считаете, это достойный поступок, Геард?

— Миледи, — дракон хитро прищурился. — Я понимаю ваши чувства. Но знаете, как говорят, на войне все средства хороши. Думаю, второй милорд тоже приложил бы усилия, чтобы получить избранницу милорда Рокарда. Просто по стечению обстоятельств у нашего милорда пока что нет этой слабости...

Я усмехнулась. Да, по-своему Геард был прав. На войне все средства хороши. И любимая женщина противника — хороший заложник, ее жизнью можно шантажировать. Можно обесчестить ее и нанести этим оскорбление врагу. Возможностей много.

Только вот Рокард пока что не пытался выменять меня на что-то... Интересно, согласился бы Ролар отдать свою часть страны за истинную пару? Мне стало горько до слез. Ведь, может быть, это было бы не так плохо. Мы стали бы свободны. Вдвоем — и на край света, туда, где нет интриг и борьбы за власть, где нет герцогов Виньялли и милордов Рокардов с их амбициями.

Только захотел ли бы Ролар такой свободы?

— Благодарю за объяснения, Геард, — сказала я.

— Миледи, быть может, тогда вы... расскажете мне свою историю? Это не отнимет у вас никаких преимуществ, ведь милорд Рокард в любом случае ее уже знает. А я... честно говоря... вы мне симпатичны и интересны.

— И чем же?

— В вас есть какая-то сила, — искренне сказал Геард. — Что-то давно знакомое и столь же давно забытое. Словно аромат, который ощущаешь, но не можешь вспомнить, какому цветку он принадлежит. Я хотел бы понять это.

«Почему бы и нет?» — подумалось мне. Тем более, что сейчас есть время продолжить разговор с распорядителем. Сейчас, пока милорд Рокард ублажает на лежанке оставшихся четырех жемчужин. Вряд ли в это время он отвлечется на меня.

— Скажите, Геард, — улыбнулась я. — Вы верите в истинные пары? Один дракон рассказал мне о них. Другой — ваш милорд — сказал, что это лишь драконьи сказки. А как считаете вы?

— Знаете, сколько мне лет, миледи? — улыбнулся в ответ распорядитель. Но не стал дожидаться моего ответа, ясно же, что я понятия не имею, какого он возраста. Несомненно лишь, что он старше братьев-правителей. — Мне три тысячи триста сорок четыре года. Сейчас немногие из молодых драконов верят в связь истинных пар — в ту силу, что сносит все на своем пути в желании быть вместе. В ту силу, что притягивает друг к другу из самых отдаленных уголков мира. В ту силу, что делает каждого в этой паре могущественнее во много раз. Силу, подобную водопаду, подобную ветру, какую не победить даже драконьим крыльям. Силу, что спасает и поднимает из любой бездны, но повергает в бездну еще глубже, в бездонную пропасть, если твоя пара гибнет. Они не верят просто потому, что не видели истинных пар, они не встречались уже много столетий. Я же, подобно многим драконам постарше, видел их. Я видел, как эта сила заставляла драконов взлетать еще выше, давала счастье глубже и шире океана. Поэтому я не верю в истинные пары. Я просто видел их и знаю, что они бывают. Просто драконы стали больше опираться на свой разум, а не на огонь своего сердца, и все реже созданные друг для друга находят друг к другу путь.

Он говорил горячо. Неожиданно горячо для дракона, чей возраст ошеломил меня. Невозможно древнее существо... И просто распорядитель гарема, покорный своему милорду... Впрочем, ведь среди них, наверняка, есть и старше.

И, похоже, сердце этого древнего существа тосковало по былым временам, где огонь в драконьих сердцах пылал ярче, а в поднебесье кружились истинные пары драконов. И словно тонкая нить задрожала у меня в груди — интуитивное ощущение, что именно я должна сказать и как начать рассказ. Геард не предаст своего милорда. Но в чем-то он действительно может быть моим союзником.