Пепел одуванчиков (СИ) - "Ли Лиса" - Страница 1

========== 1. ==========

- Мисс Уайт, я понимаю, что талант к разрушению только приветствовался в вашей бывшей школе, но должен вас разочаровать - директор Хогвартса крайне негативно относится к практике тёмных искусств. Надеюсь вы примете это к сведению.

Мисс Уайт, а точнее Юна Уайт, пыталась сморгнуть чёрные хлопья пепла, которые всё ещё кружились над головой и оседали вокруг неё небольшими сугробами. Она сидела посередине лаборатории, которую ей велено было привести в порядок, а конкретнее перебрать готовые зелья, вытереть пыль, вымыть использованные колбы и оборудование, подмести и вымыть полы за то, что она уснула прямо на уроке зельеварения, который преподавал Северус Снейп. Сам профессор в данный момент возвышался над девушкой в своей неизменно чёрной мантии. Его руки были скрещены на груди, а презрительный взгляд сверху вниз был холоден, как айсберг.

- Я просто хотела сделать всё побыстрее, - отдувая от себя хлопья пепла, начала оправдываться Юна.

- Быстрота нужна при ловле блох, мисс Уайт, а в случае со стеклянными колбами и зельями, требуются осторожность и внимательность, - голос Северуса Снейпа звучал ровно, но в нём послышалась колкость и насмешка, как впрочем и всегда, когда он разговаривал с кем-то из учеников, не являющихся студентами факультета Слизерин, деканом которого он был.

- Что ж, Юна Уайт, надеюсь, что к утру лаборатория будет хотя бы том состоянии, что была до вашего прихода. О большем не прошу. На большее вы, кажется, просто не способны, - профессор развернулся и уже в дверях, не оборачиваясь, произнёс: - Минус десять очков факультету Пуффендуй.

- Но…, - от вздоха пепельные сугробики взмыли вверх и закружились в очередном весёлом вихре, - Я же не нарочно, - вставая и отряхиваясь, проворчала Юна в пустоту дверного проёма.

- Эй, Юна. Ого! Ничего себе! – звонкий голос её новой соседки по парте Вики Мейсон эхом пронёсся по лаборатории и замер где-то между колбами с зельем из корня мандрагоры и укропным сиропом, - Смотрю, ты тут надолго. А я хотела предложить пойти к озеру. Сегодня так жарко, что все ушли на воздух делать уроки. Жаль, что тебя наказали.

- Угу, - промычала Юна, оглядываясь вокруг и оценивая нанесённый ущерб, - Вот чего профессор Снейп вечно придирается?

- Вообще-то, ты заснула на его уроке, - пожала плечами Вики.

- Вот, спасибо, утешила, так утешила, - ухмыльнулась Юна, - Я только на секунду глаза закрыла.

- Ты храпела на весь кабинет. Да так, что листы учебника перед твоим носом переворачивались!

- Ну и что! У меня была причина, - Юна расправила плечи и скрестила руки на груди, - Я всю ночь провела в библиотеке.

- Хорошо, что ты этого не сказал профессору, - кивнула Вики, - Ты же знаешь, что ученикам запрещено покидать ночью свои спальни. Нам бы за это ещё баллы сняли.

- Ох уж эти ваши правила, - вздохнула Юна, - Никак не привыкну. В Дурмстранге было легче. Хочешь – хоть вообще не ночуй в школе, но чтобы на уроки являлся, как штык. Главными были твои способности и сила, а не послушание и следование каким-то идиотским правилам.

- Но здесь не Дурмстранг, Юна. Из-за тебя наш факультет уже потерял пятьдесят три очка и это только с начала года, - Вики демонстративно подняла палец вверх в знак важности аргумента, - Хочу напомнить, что учебный год начался всего три недели назад. Если так пойдёт и дальше, то Пуффендуй побьёт все мыслимые рекорды по отставанию.

Юна хотела фыркнуть, но сдержалась. Ученики Хогвартса были слишком зависимы от присуждаемых им очков и одобрения учителей. Она сама выбрала факультет серых и покладистых тихонь, которые были слишком добры, наивны и послушны, чтобы понять её – бывшую ученицу Дурмстранга, только потому, что не хотела выделяться, но получилось все с точностью да наоборот. Все пятьдесят три очка были потеряны Пуффендуем по её вине, хотя по её мнению, незаслуженно. Она же не знала, что использовать магию на живых существах было против правил школы, да и кошка сторожа сама напросилась – нечего было постоянно тереться поблизости и следить за Юной. Да и цвет оставшейся шерсти животного был удивительного перламутрового оттенка. Очень даже мило, но желчный сквиб Аргус Филч так брызгал слюной в истерике, что только наказание Юны и снятие очередных десяти баллов с факультета смогли привести его в чувство. Но он до сих пор, каждый раз проходя мимо Юны, громко матерился и тряс кулаками.

Точно так же не было её вины и в том, что она вместо исцеляющего зелья, приготовила петардную настойку, выпив которую, начинали искриться уши, а из носа валил дым. Ну да, тогда всю школу пришлось проветривать, но было же весело. Даже эти хмурые пуффендуйцы хохотали над Стивом из Когтеврана, который нечайно отхлебнул их чашки Юны. Она просто забыла убрать её, а настойка пахла как простое какао. Вообще-то в тот раз даже мисс Макгонагалл, декан факультета Гриффиндора, была на стороне Юны, но профессор зельеварения был непреклонен, несмотря на то, что петардная настойка имеет высокий газоотводный эффект и при коликах вполне может сойти за лечебное средство.

- Это какие же надо иметь колики, мисс Уайт, чтобы добровольно принять петардную настойку? – с холодной надменностью сказал тогда профессор зельеварения.

Одним словом, репутация Юны с самых первых дней учёбы задалась на славу. Проклятый скучный Хогвартс!

Это было решение отца – отослать её в Хогвартс, чему по правде говоря предшествовал ряд горестных и тяжелых для Юны моментов.

Мать Юны была болгаркой, а отец англичанином. Отец разъезжал по всему свету, изучая травы и растения, так как был магозоологом, а мать держала книжную лавку в небольшом курортном городке Каварна, что на побережье Чёрного моря. Численность населения не превышала 11 тысяч, воздух был свеж и прян, а ежегодный рок фестиваль придавал этому месту особый колорит взбалмошности и свободы.

Когда Юне было восемь, она поступила в школу Дурмстранг и отличилась на уроках тёмных искусств. Ей легко давались заклятия, способные разрушить любые защитные заклинания, она могла быстро обезвредить противника, лишить его чувств, знала болевые точки и умело этим пользовалась. А по мелкому хулиганству и напористости ей просто не было равных. Учителя гордились ею и ставили в пример другим.

Сначала родители довольно сдержанно относились к школьным успехам Юны. Будучи маленькой девочкой, Юна, не раз замечала, как вздыхает её отец, когда она рассказывала ему о пройденном семестре, смешных проделках или экзаменах, которые она щёлкала как орешки. Отец закончил Хогвартс с высокими баллами и был награждён особой медалью за успеваемость. Он не разделял политику школы Дурмстранг, где ценились больше сила и практиковались тёмные искусства. Мама же старалась скрыть свою гордость и радость ради отца, отделываясь скромной похвалой, но Юна знала, что мама рада больше, чем отец. Вскоре она узнала почему.

Болгария всегда поддерживала политику Волан-де-Морта, но не все маги были согласны, потому как даже среди высших кругов были маглорождённые волшебники. Их было не так много, но они являлись уважаемыми людьми и были друзьями чистокровным магам. Родители Юны обычно не говорили на политические темы при дочери, но Юна не раз слышала их споры, а пару раз даже звон разбивающейся посуды. В такие моменты сердце Юны сжималось, а глаза слезились сами собой. Она накрывалась одеялом с головой и читала наизусть стихи Эдгара По.

- Да, как ты не понимаешь, Стася! Лорд использует магов, натравляет друг на друга людей! Открой глаза! Посмотри, что происходит в Англии, Германии, Швеции! Приспешники Лорда, Пожиратели Смерти бесчинствуют!

Над тьмой фиалок роковых, что смотрят сонмом глаз людских, над снегом лилий, что, как сон, хранят могилы без имён…

- Ричард, ты всегда был недалёким. Наше будущее будет ничтожно, если мы оставим всё, как есть. Мы, как крысы, вынуждены жаться по стенкам и скрываться, чтобы о нас не узнали. Это унизительно!

Хранят, и взор свой не смежат. И вечно плачут и дрожат. С их ароматного цветка бежит роса, бежит века…