Возвращение (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 26

Норр тоже коротал время тем, что в красках представлял завтрашнее утро. И ему тоже было страшно. Вот только не за себя...

И еще одна мысль была у них общей, и они возвращались к ней снова и снова: « Как хорошо, что Иллис должна вернуться позже, чем все случится!»

Глава 25

Окон в карцере не предусмотрено, поэтому утро для Кириана наступило, когда шаги за стеной в очередной раз смолкли, надолго, словно Майрис куда-то ушел со своего поста.

А затем Норриан вошел в дверь. Уже? Однако дежурный пришел не за ним. Он отомкнул решетку и поставил перед арестантом глиняную кружку, из которой поднимался резко пахнущий чем-то лекарственным пар.

— Пей. Станет легче.

Одна бровь приподнялась в знакомом изломе, и на секунду Норриану показалось, что Князь откажется. Но тот взял напиток и поднес к лицу.

— Что это?

— Пей, — настойчиво повторил Норриан. — Тебе это нужно. — И тихо добавил: — Легче будет. И... там тоже. Это уменьшит боль. Совсем немного, но...

Кириан покачал в руках чашку. Ледяной Принц заботится о нем? В другое время он рассмеялся бы этому факту. Но сейчас было не до смеха, так что он просто благодарно кивнул своему охраннику и залпом выпил. Напиток оказался горьковатым, но приятно-горячим и чуть-чуть растопил смерзшиеся в ледяной ком внутренности.

Норриан забрал пустую посудину. Не просто забрал — несколько раз сполоснул водой из кувшина, положенного арестанту, и выплеснул в отхожее место.

А потом вдруг с силой шваркнул ни в чем не повинный сосуд в стену так, что только осколки брызнули.

— Торк! Это несправедливо! Так не должно быть!

— Майрис! — Кириан и сам вздрогнул, когда кружка с треском врезалась в каменную кладку. Но именно этот звук его словно встряхнул, и сейчас он твердо и даже резковато прикрикнул: — Делай, что должен! Все справедливо, и все по заслугам. Не мне жаловаться.

Помолчал секунду, глядя на непривычно растерянного Норриана, и кивнул на дверцу 8 решетке:

— А теперь пошли. Пора.

Плац был залит веселым утренним солнцем, и птицы пели так радостно, будто были не согласны с тем, что должно произойти в самом ближайшем будущем. Как не был с этим согласен и сам Норр. Эта ночь что-то безвозвратно переменила в нем. И теперь он, сам того не желая, переживал за Князя как за одного из своих. Он шел позади Кейроша, как и положено дежурному, и замечал каждую мелочь. Как тот сделал глубокий вдох и внутренне подобрался, перед тем как выйти на плац, как прямо держит спину Слишком прямо. Норру не надо было объяснять, чего стоит такое спокойствие.

Кириан шел медленно. Не привык босиком. Голые ступни заледенели, несмотря на теплую погоду. Даже гладкий мрамор коридора и чисто выметенный, ровно мощенный плац доставляли неудобство. А в Ордене специально тренируют ходить босиком, Иллис рассказывала. И не только ходить. Не такая глупая затея, оказывается...

Все эти мысли и ощущения мелькали где-то там, на поверхности, а сам Кир смотрел на происходящее словно со дна глубокого колодца, из-под толщи воды, где все движется с медленной величавой неторопливостью, даже звук, даже свет И на этой спасительной глубине было почти не страшно. Пока он не увидел.

Кириан почувствовал, как кровь резко хлынула к лицу и смешались мысли. Он не мог заставить себя сделать больше ни шага. Сзади тихо выругался едва не налетевший на него Норр.

Двое служителей в форме Надзора не торопясь выносили на середину плаца странное сооружение. Только через секунду Кириан понял, на что оно похоже: наклонная лавка с деревянными колодками для рук и ног, такие использовали на базарных площадях для наказания мелких воришек, мошенников, пьяных дебоширов и прочих уголовников.

Князь буквально задохнулся от гнева и ужаса. Да как они смеют?!

Лучше пусть выгоняют из академии, лучше смерть, лучше что угодно, но не такое унижение!

Возмущенно зашелестел строй, выстроенный подковой вокруг плаца. А Кириан зажмурился, так, что перед глазами замелькали разноцветные круги. Он должен. Он сможет. Ради нее он сможет даже ЭТО.

Следующий шаг был самым трудным за всю его жизнь, но он его сделал. И ощутил, как плечо стиснула чья-то рука. Горячая и подрагивающая от сдерживаемой ярости рука Норриана — Киру не нужно было даже оборачиваться, чтобы почувствовать это.

Норр видел, как Кириана захлестывает волна слепого ужаса. И сразу понял, что эту экзекуцию Кейрош не переживет. Нет он пойдет до конца, в этом Норр теперь не сомневался. Но после — умрет, перестанет существовать. Может, кто-то другой поселится в его оболочке, только это будет уже не Кейрош. Они сломают его. Торк тебя раздери, Вайрис!

И Норр не встал в строй, как ему предписывал устав. Если он не может помочь, то хотя бы просто будет рядом.

— Держись, слышишь?! Мы с тобой. Мы все с тобой! — горячечный шепот прозвучал как крик, и Кир снова замер, а потом не выдержал и оглянулся, скользнул глазами вдоль строя курсантов.

Где-то в самой глубине его души жил страх встретить в глазах парней насмешливое любопытство и даже злорадство. Кейрош прекрасно отдавал себе отчет, что предыдущие семь лет не был святым и наверняка найдутся те, кто сейчас предвкушает зрелище. Если не большинство.

На него действительно смотрели ВСЕ. Кириан застыл в перекрестье этих взглядов, как на линии огня. На какое-то бесконечно долгое мгновение ему показалось, что он просто не выдержит этого. И тут все изменилось.

Когда стоишь по стойке смирно, выразить свое отношение жестами трудно. Именно поэтому по негласному обычаю курсантов Рандара был выработан тайный знак — плотно стиснутый кулак с отставленным большим пальцем, резко, с силой, с хлопком прижатый к канту форменных брюк на бедре. Вроде строй не нарушен, а вроде и...

Кир не понял, как — как?! — они умудрились сделать это одновременно... но все курсанты, от первачков до ар'гардов, в едином порыве, не отрывая взгляда от застывшего в центре плаца приговоренного, слитно выполнили именно этот жест.

«Вместе навсегда!»

Знак курсантского братства и поддержки. Высшая степень уважения.

Кириан поймал один взгляд, другой... третий, пятый... скользил вдоль строя и не верил себе.

Как они на него смотрели! И барсята... такого восхищения в их глазах он не видел ни разу за все время, пока был их барсом!

Еще полгода назад он душу бы продал за такой момент славы и всеобщего признания. А сейчас ему отчего-то стало неловко. Он попал в цель, в которую не метил. Ведь он же не ради этого!

Кир еще раз, уже совсем другими глазами, прошелся вдоль строя... туда, где стояли преподаватели... потом опять метнулся взглядом к барсятам... а вот соколы... И каждый смотрит так, будто повторяет слова Норра: держись, мы с тобой!

Он продолжал ощущать эту безмолвную всеобщую поддержку даже когда отвернулся и двинулся к «эшафоту». И от нее, несмотря на ужас ситуации, в груди разливалось непривычное тепло. Князь, привыкший воевать один против всех, как никогда ясно понял, что сейчас ему простят все. Даже если он не выдержит и закричит.

А он не закричит!

Как в тумане он видел инспекторских исполнителей, налаживающих что-то там в приспособлении. Здоровые, будто специально отбирали. Ничего... уже немного осталось...

Как вдруг на весь плац раздался громовой рык:

— Прекратить немедленно!!! — генерал Грарард появился на плацу с опозданием, но зато эффектно. — Это академия Рандар, а не тюрьма для малолетних преступников! — Он прожег взглядом инспектора, уже открывшего было рот, чтобы запротестовать. — Я не позволю использовать тут подобные варварские приспособления! Убрать!

— Генерал Грарард! — начал было инспектор, в свою очередь наливаясь ядовитым гневом. — Вы подписали приказ, в котором говорится, что исполнение наказания передается под юрисдикцию Инспекторского Надзора!

— Инспектор Блейр! — не менее гневно рявкнул ректор. — Я подписал приказ о наказании ар'гарда! Выпускника академии! А не базарного воришки! Извольте уважать наши традиции!!! И наших курсантов! Убрать эту мерзость! Если уж вы настаиваете на подобном наказании, оно будет исполнено как подобает, без унижения чести дворянина!