Железный замок - де Камп Лайон Спрэг - Страница 15

Эшгерей уверенно зашагал вслед за ними к пламени, забросив на плечо арбалет. Достигнув волшебной преграды, однако, он остановился и вопросительно посмотрел на Ши. Огненные языки беззвучно бились высоко над их головами, ярчайший свет резал глаза. Пламя выглядело вполне реально и угрожающе, хотя трава, из которой оно выбивалось, выглядела ничуть не поврежденной. Ши тоже почувствовал непреодолимое желание замереть на месте, но в присутствии Эшгерея и под сверлящими спину взглядами всего замка ему не оставалось ничего другого, как выпятить грудь и торжественно шагнуть в огонь. Чтобы преодолеть его, понадобилось всего два шага, причем пламя лишь легонько ущипнуло его за щеки.

Мгновенье его спутники не показывались. Потом раздался приглушенный вскрика и возник Эшгерей, волоча за собой упирающегося Полячека. Охотник бросил взгляд на Ши, сплюнул и ткнул большим пальцем в сторону Полячека, настолько кипевшего от негодования, что не способного и слова произнести.

— Передумать собрался, — буркнул охотник. — Нам туда.

Дорога представляла собой не больше, чем тропу, спускавшуюся с горы, на вершине которой расположился замок, тропу настолько крутую, что двигаться приходилось с великими предосторожностями, стараясь не наступить на полу джеллабы того, кто шел впереди. Вскоре они пересекли границу, за которой начинался лес, где приходилось то и дело нагибаться, чтобы пролезть под ветвями встававших у них на пути высоких деревьев. Холодный горный ветер свистел среди сосен, ероша плюмажи на чалмах Ши и Полячека.

Ши отцепил саблю, взятую из шкафа Атланта, и хорошенько рассмотрел, прежде чем прикрепить к наружному кушаку. Подобно той, которой ему пришлось орудовать во дворе замка, у этой тоже оказался закругленный кончик и толстый, тяжелый клинок, непригодный для уколов и неудобный для отражения ударов, приспособленный больше для суматошной рубки верхом на лошади, нежели для фехтования по общепринятой методе.

— Мы что, в какое-то определенное место двигаемся? — поинтересовался Полячек с широко раскрытыми глазами. — Лично я был бы не прочь выяснить, где мы находимся.

Повернувшись к Эшгерею, он ткнул пальцем в огромных размеров широченный нож, висевший у того на поясе.

— Слышь, одолжи мне эту штуковину, а? Если влипнем вдруг в какую неприятность, так лучше все будем при оружии.

— Не. Мое, — коротко ответил егерь, продолжая прокладывать дорогу.

На то чтобы добраться до подножия, ушло три часа. Дальше тропа принялась то карабкаться вверх, то круто нырять вниз среди бесчисленных отрогов, спускавшихся с другого гребня, что вырастал справа от них. Лес здесь стал гуще. Вслед за Эшгереем они проникли в узкое ущелье, где с каменистых уступов спадал быстрый ручеек, а лучи утреннего солнца не доставали дна. Ущелье становилось все шире, пока не превратилось в ложбину, на краю которой раскинулось болото. Здесь им пришлось шлепать чуть ли не по колено в вязкой жиже вдоль самого края воды. Ши вздрогнул, а Полячек замер при виде мелькнувших перед ними белой кожи и призрачных крыльев водяных фей или кем они там ни были, которые тут же скрылись под водой. Эшгерей же пер вперед, даже не оглянувшись, и им ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Вскоре ложбина сузилась вновь. Практически отвесный склон приблизился к ручью почти вплотную, так что им пришлось перебраться на другую сторону по мосту, который представлял собой одно-единственное перекинутое через ручей бревно. Эшгерей попросту прошел по нему, словно по ровной земле. Ши с трудом проследовал за ним, балансируя руками, и под конец, извернувшись в прыжке, все же оказался на противоположном берегу. Полячек же, сунув большие пальцы за кушак, попытался сымитировать беспечную походку охотника, но забыл, что при этом следует смотреть под ноги, и свалился.

— Пора перекусить, — объявил охотник. Полячек тем временем выкарабкивался из мелкого ручья, потирая подбородок и ругаясь с такой силой и выразительностью, что жухла листва на деревьях.

Эшгерей примостился на краешке бревна, служащего мостом, развязал мешок и извлек из него краюху хлеба и шмат сушеного мяса. Мастерскими взмахами ножа он поделил провиант на три равные порции и махнул рукой в сторону ручья.

— Вода там, — сказал он.

Когда они жевали, дав отдых уставшим мышцам, Полячек поинтересовался:

— Слышь, Гарольд, а ты вообще знаешь, куда мы идем и с чего там должен быть Руджер? Хотя, честно признаться, лично я не горю желанием с ним встретиться.

— Нет, — отозвался Ши, оборачиваясь к егерю. — Почему ты считаешь, что Руджера следует искать именно здесь?

— Верное место, — пробурчал Эшгерей с набитым ртом.

— Пусть будет так. А где мы находимся? — Он извлек кусок пергамента, на котором, когда экспедиция еще только задумывалась, Атлант изобразил нечто вроде карты. — Мы уже столько напетляли по этой ложбине, что я даже не представляю, в какой стороне замок.

— Волшебство? — спросил Эшгерей, показывая на карту.

— Нет. Просто карта.

— Чего-чего?

— Карта. Ну, понимаешь, такой рисунок местности с дорогами, замками и всем прочим.

— Волшебство, — убежденно повторил Эшгерей.

— Ладно, пусть будет волшебство, если тебе так больше нравится. А теперь если ты покажешь, где мы находимся на карте...

— Мы на ней не находимся, — проговорил Эшгерей — Это как это не находимся?! Мы еще столько не прошли, чтобы выйти за пределы карты!

— Мы не на карте. Мы на бревне. — Он даже похлопал по нему для большей ясности.

Ши вздохнул.

— Я всего-навсего хочу, чтобы ты показал мне точку на карте, в которой мы сейчас находимся.

Эшгерей помотал головой.

— В волшебстве не разбираюсь.

— Да иди ты со своим волшебством! Глянь-ка сюда. Вот Каренский замок.

— Не-а. Замок далеко. Мы быстро шли.

— Да нет же, нет! Это место на карте обозначает Каренский замок. А теперь мы хотим узнать, где мы — опять-таки на карте.

Эшгерей сдвинул на затылок кожаную шапку и почесал короткие черные волосы.

— Надо, чтобы мы — и на карте?

— Да, да! Наконец-то до тебя дошло.

Охотник взял из рук у Ши карту, повертел ее и так, и эдак, положил на землю, разровнял и поднялся, чтобы...

— Эй! — взвизгнул Ши. Ухватив Эшгерея за, плечи, он пихнул его назад, как только башмак охотника завис над пергаментом. — На карту-то на фига наступать?

Эшгерей с выражением покорности на лице снова уселся на место.

— Ты же сказал, чтобы мы были на карте. Разве это не волшебный ковер?

— Нет. Я не имел в виду, что тебе надо быть на карте в полном смысле слова.

Как же, к дьяволу, гадал Ши, растолковать принципы семантики* [18] эдакому простаку?

— Почему бы так и не сказать? Сначала ты говоришь, что нам надо на карту. Потом не надо. Никак не пойму, чего ты хочешь. В жизни таких людей не встречал!

Ши сложил карту и сунул ее обратно за кушак.

— Ладно, забыли. Так что заставляет тебя думать, будто мы разыщем Руджера на этом направлении?

— Верное место.

— Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь! Почему это место верное? Чем это направление для него лучше других?

— Распутья. Рыцари всегда сражаются на распутьях.

Охотник отломил веточку, выстрогал из нее зубочистку и с великой сосредоточенностью пустил ее в ход, прерываясь время от времени лишь для того, чтобы громко рыгнуть.

— Готовы? — спросил он вскоре. Ши с Полячеком кивнули. Эшгерей завязал мешок, подхватил арбалет и устремился вперед.

Двигаясь вслед за водами ручейка, они миновали еще один водопадик, где какой-то непонятный зверь с треском вломился в заросли, а Эшгерей инстинктивным движением выхватил арбалет. Ши никак не мог избавиться от мысли, почему Бельфебе — если то была она — так пришелся по душе этот край. Потом тропинка провела их через очередной высокий отрог и непроходимую чащобу к какой-то развилке. Идущие в обоих направлениях тропы оказались куда шире и были испещрены отпечатками копыт. Эшгерей остановился на распутье и глянул сначала в одну сторону, а потом в другую, наморщив лоб от мыслительных усилий.