Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Корнев Павел - 06'92 06'92

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

06'92 - Корнев Павел - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

До пивного киоска мы запросто могли прогуляться впустую, и я засомневался.

– А был там завоз сегодня?

– Я мимо проходил, мужики стояли, – уверил меня Рома, шумно сглотнув. – И потянуло меня туда со страшной силой, еле сдержался!

Романов ещё со школы отличался неумеренной тягой к спиртному, не завернуть к пивнушке он мог лишь в силу банального отсутствия денег, но у меня в карманах шуршали банкноты, так что я махнул рукой.

– Идём!

Рома не ошибся, к будке с железными стенками, наглухо задраенной дверью и единственным оконцем для выдачи и в самом деле выстроился пяток потрёпанных мужичков и несколько парней помоложе. Первые подошли к делу со всей ответственностью и стояли с трёхлитровками и даже канистрами, вторые преимущественно шли на новый круг и дожидались своей очереди с литровыми и поллитровыми стеклянными банками, которые брали на время здесь же.

– Здоров! – поприветствовал я всех и никого одновременно. – Как пиво? Не моча ещё?

– Нормальное пиво, недавно завезли, – ответил крайний из выпивох.

Мы пристроились за ним, и пока стояли, я в двух словах поведал Роме о месте прохождения службы. Тот уважительно поцокал языком и вдруг заявил:

– А меня в Кремлёвский полк покупатель с призывного увёз.

Я стрельнул глазами на эмблемы автомобильных войск и не удержался от усмешки.

– Да ты гонишь!

– Серьёзно! – продолжил настаивать на своём Рома. – За полгода строевой задрочили до невозможности просто. А потом мы с земляком забухали в увольнительном, нас спалили и пинка под зад дали. В Тверь.

Оставалось только покачать головой, поскольку мой одноклассник точно не лепил горбатого. Был он высоким, широкоплечим и русоволосым – хоть сейчас на агитационный плакат фотографируй, – да и с законом проблем никогда не имел, армейский покупатель запросто мог счесть такого призывника годным для службы в Кремлёвском полку. Кто б его предупредил, что Рома за поллитру родину продаст.

Я ухватил одноклассника за сверкавшую надраенной медью пуговицу и подтянул к себе.

– А где ты был девятнадцатого августа девяносто первого года?

Рома заржал как конь.

– В Тверь уже перевели. Всю веселуху пропустил.

Подошла наша очередь, и я попросил наполнить две литровых банки, благо те освободились прямо перед нами. Мы отошли в сквер и расположились под деревьями. Я сел на пенёк, Рома устроился на брошенном в траву вещмешке.

– Наших видел кого? – спросил он.

Прежде чем ответить, я сделал длинный глоток пива, то оказалось ядрёным и столь холодным, что заломило зубы. И внутри будто что-то хрустнуло, надломилось. Ослабла до безумия сжатая пружина стресса, в голове стало ясно и прозрачно. Куда прозрачней, чем даже пиво в банке.

Гера мёртв, а я убил человека.

Только тут отпустил туманивший разум шок, и получилось осознать всю глубину разразившейся катастрофы.

Гера мёртв! Пусть я не видел его последние два года, но до того общался чуть ли не каждый день. Дружил с ним, ссорился, иногда даже дрался. Играл в хоккей и футбол, в карты и «банку», сидел за одной партой и трепался на переменах, пока Гера не ушёл после восьмого класса в ПТУ. Да и после – вместе пили, ходили на стрелки, в качалку и кино. А сейчас его не стало. Умер. Погиб.

И до кучи я убил человека. Может, и раньше в кого-то попадал, но впервые застрелил едва ли не в упор. Застрелил – и хрен бы с ним, но ведь могут и найти! Не менты, так бандиты, не одни бандиты, так другие. И пронзительное осознание этого напугало буквально до икоты, словно всё случилось не далее пяти минут назад. Будто время с момента перестрелки ужалось до считанных секунд.

Плохо, плохо, плохо. Ой, как же всё это плохо…

– Серый! – одёрнул меня Рома. – Уснул, что ли? Наших видел кого, спрашиваю?

– А? – встрепенулся я, усилием воли отогнал дурные раздумья и кивнул. – Да, видел. С Герой бухали вчера. Ещё Андрюхе Фролову звонили, но ему в ночную смену было, не пришёл.

– Они где трудятся?

– Гера сам по себе вертится, Дюша на трубном, – сказал я. – Стас Рыжов, говорят, на ханку плотно подсел. Лёня Гуревич у бати на подхвате, тот сборкой польской мебели занялся.

– Толстый как обычно при Лёне? – спросил Рома о закадычном друге нашего одноклассника, отпил пива и вдруг прищёлкнул пальцами. – Слушай, я же на вокзале в Москве Воробья встретил! Деловой стал, сил нет! Пальцы веером, сопли пузырями, носки в дырочку!

– Он чего в Москве забыл?

– Челнок же! Из Турции шмотки таскает. Говорит, в Лужниках вещевой рынок открывают, там торговать будет.

– Прямо на стадионе, что ли?

– Хэзэ.

Банки опустели, пришлось вновь становиться в очередь, но прямо перед нами на окошко нацепили листок с надписью «Перерыв». Толпа недовольно заворчала, кто-то из хвоста решил не терять время и попытать удачи на других точках. Мне никуда уходить и в голову не пришло. Литр холодного и почти неразбавленного пива подарил приятную расслабленность, хотелось накатить ещё и окончательно позабыть о случившемся, словно и не было ничего. А ведь если разобраться, то ничего и не было…

Мы с Ромой какое-то время перемывали косточки одноклассникам и вспоминали одноклассниц, а потом я не выдержал и стукнулся кулаком в киоск.

– Ну долго ещё ждать?!

Окошко приоткрылось, стала видна тётка, влезшая на табурет и шуровавшая в бочке с пивом деревянным веслом. Там же примостилось несколько вёдер, бутылка водки и пачка стирального порошка. Три в одном: дополнительный объём, крепость и пена.

Пива мне как-то резко расхотелось. Я поставил банки на полку перед оконцем и потянул Рому прочь.

– Пойдём лучше чего покрепче возьмём.

Но одноклассник замотал короткостриженой головой.

– Не, Серый, в другой раз. Ещё пересечёмся. А сейчас бежать пора. Давай, покеда!

Мы попрощались, и Рома зашагал в одну сторону, а я двинулся в другую. Дошёл до «Союзпечати» и купил четвёртый том собрания сочинений Рекса Стаута, озаглавленный «Если бы смерть спала». На сдачу выдали пятидесятирублёвую биметаллическую монету; серебристый обод, жёлтый кругляш – таких и не видел раньше.

Книгу я сунул за пояс, но не спереди, а сзади; так и приседать можно, и нагибаться, а выпасть – не выпадет, и руки свободны. Ну и не прицепится никто с дурацкими вопросами, типа: «Енот, ты в натуре читать умеешь, что ли?»

Как в воду глядел: во дворе соседней девятиэтажки, через который срезал путь, толпилось десятка два взбудораженных пацанов лет семнадцати-восемнадцати на вид. На ссору во время футбольного матча сходка нисколько не походила, как не напоминала она и разборки.

Тут и там мелькали знакомые лица, я приметил Санька и маякнул ему, а когда татарчонок подошёл, спросил:

– Что у вас за кипеш?

– Пацана убили.

На миг я опешил, но сразу сообразил, что речь идёт не о Гере, и уточнил:

– Это как?

– Да двое наших в двухэтажках у малолеток мопед отжали, а те шоблу собрали, похватали арматуру и за ними ломанулись. В посёлке нагнали, Таракан ноги сделал, а Шнурок мопед не бросил, решил на базаре с темы съехать. Ну его и замесили наглухо.

Я припомнил милицейский автомобиль в частном секторе, кивнул и спросил:

– Ответку готовите?

– Ну да. Не одолжишь на день пусковое? У тебя же было.

– Вот ты вспомнил! – только и развёл я руками. Самодельное пусковое устройство для сигнальных ракет наверняка до сих пор валялось где-то в комнате, но заниматься его спешными поисками у меня сейчас не было никакого желания.

– Ну ладно, так схожу.

– Аккуратней, смотри, – предупредил я Санька и двинулся домой.

Газет в почтовых ящиках к этому времени уже не осталось, пришлось обойтись без свежей прессы. А только я вышел из лифта и сунул руку за ключами, как на лестнице послышались шаги.

– Сергей, подожди! – окликнул меня девичий голос. – Папа не у вас?

Я обернулся к взбежавшей на этаж черноволосой девчонке в коротеньком домашнем халатике и тапочках на босу ногу и озадаченно наморщил лоб. Нет, жившую под нами Зинку Марченко я узнал сразу; просто, когда уходил в армию, соседка-восьмиклассница была плоской как доска, а за прошедшие два года на удивление округлилась во всех нужных местах. Сейчас глубокий вырез просто-таки притягивал взгляд, да и на стройные ноги, прикрытые полами халата лишь до середины бедра, было любо-дорого взглянуть. В остальном же она дурнушкой сроду не была, тут никаких неожиданностей не случилось. Симпатичное округлое лицо отличалось чётко очерченной линией скул, а улыбка заставляла проявляться на щеках милые ямочки. Правда, бледную кожу покрывала россыпь едва заметных веснушек, да ещё аккуратный нос был слегка вздёрнут на конце, но мне нравилось и то, и другое.