Верь мне (СИ) - Острожных Дарья "Волхитка" - Страница 1

Острожных Дарья

ДЕТИ ВИТАЕ-РАН-1

ВЕРЬ МНЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Пролог

Обнесенный крепостной стеной город окунулся в повседневную рутину. По главной дороге лениво ползли телеги с бочками, углем или набитыми корзинами. Мимо шустро скакали всадники, звеня подковами и оставляя позади сидящих на ослах простолюдинов. Те будто обижались и угрюмо смотрели по сторонам, на дома из светлого камня в один или два этажа, в которых обитала элита. Она и ждала телеги с заказанным товаром, и почти у каждого порога виднелся слуга в ливрее, торгующийся с продавцом. Жилища бедняков располагались в глубине города, чтобы гости не видели кривых одноэтажных домов из потемневшего дерева, сушившегося на веревках тряпья и чумазых людей. Тяжелая работа и безрадостная жизнь со временем превращала их в призраков, живущих в тени замка Лаэрн — обители лорда и властелина одноименного города.

Он возвышался на холме рядом с ним и прятался за оборонной стеной. Каменные блоки в ней были покрыты трещинами и сколами, почти сливаясь со стволами леса, видневшегося дальше. Словно желая подружиться, деревья шелестели на ветру, подпевая бледно-алым флагам на зубцах крепости. Обращенный к городу невысокий вход закрывался плотной решеткой из толстых прутьев, но днем ее поднимали — именно туда и направлялась кавалькада. Двое стражей в остроконечных шлемах и желтых сюрко** сопровождали двух женщин; одна из них куталась в серый плащ и меркла в сравнении с молодой всадницей рядом — своей госпожой. Все из-за красной бархатной накидки последней и вуали каштановых волос с золотым отливом, заплетенных в косы на висках. Бледная кожа и ухоженные руки выдавали аристократку, а горделивый взгляд карих глаз — привычку отдавать приказы.

Но сейчас их блеск отражал настороженность: подъехавшие к воротам всадники услышали крики и животный рык, беспрестанно срывающийся на визг. Громкий, отчаянный, полный ненависти и страха, он словно ветер откинул назад фыркающих лошадей.

— Стойте, леди Тафл! — крикнул выбежавший навстречу мужчина с резкими морщинами на лице, одетый в алое сюрко. — Не ходите дальше!

— В чем дело? — спросила женщина и вздрогнула от громогласного звука, донесшегося из-за стены.

Подавшись вбок, она увидела внутренний двор, вымощенный округлыми камнями, и катавшееся по нему светло-серое облако — зверь, запутавшийся в рыболовной сети. Он рычал, выл и хрипел, дергаясь из стороны в сторону, чтобы не упускать из виду прыгающих кругами стражников. Одетые в шлемы и кожаные доспехи, они оборонялись копьями, но хищник не боялся и кидался на всех по очереди; путался в сети и тяжело падал, крутясь юлой и сверкая клыками.

— Волк, — пояснил мужчина, — видимо, испугался вчерашней травли и забрел сюда. А кто-то из обалдуев-слуг ненароком закрыл его на ночь в коровнике. И как можно было не заметить перепуг скота?

— Боги, — выдохнула женщина и отвернулась, напуганная криками людей и видом занесенного над зверем копья, — никто не пострадал? Малыш Даиниль?

— Нет, — острие с глухим лязгом ударилось о камни, и волк завизжал, будто моля и угрожая одновременно, — все только напугались.

Снова визг. Колкий и протяжный, впившийся в уши словно игла, отчего леди Тафл до боли сжала зубы. Она любила охоту и не жалела зверей, но в лесу происходила схватка, и добыча всегда могла спастись. Здесь же истязали заблудившееся и перепуганное существо, которое всего лишь хотело домой.

— Хватит! Прекратите! — Женщина сама не заметила, как ее голос разнесся по округе. — Прекратите!

Услышав повелительный тон, стражи замерли, продолжая тыкать копьями в морду волка. Тот не упустил заминки и поднялся на лапы, кряхтя и рыча, будто падавшее дерево.

— Отпустите его, — тихо сказала леди, не уверенная в правильности решения.

— Отпустить? Но ведь волк крупный… может наделать бед.

Подтверждая это, хищник рыкнул и метнулся на стражей. Они вздрогнули и ударили копьями о землю, вынудив его отступить; зверь был напуган и поэтому опасен. Но если ничего не сделать — придется слушать душераздирающие крики, осознание чего пробудило совесть.

Словно еж, она заворочалась у женщины в груди, взывая к милосердию. А очередной хрипящий крик заставил ее сдаться и решительно произнести:

— Лорд держит здесь этих хищников ради охоты. Они боятся людей и прячутся в чаще — отпускайте.

— Я… мой господин рассердится.

Цокнув языком, леди сняла золотое кольцо с рубином и протянула мужчине:

— Отпускай. Скажешь, что я велела.

Несколько секунд мужчина колебался, но подошел и забрал украшение; больше из страха рассердить гостью хозяина, чем из корысти.

— Прошу вас, не подходите ближе, — сказал он и направился во внутренний двор, пряча дар за пазуху. Но не слишком усердно: возможно, придется отдавать. Разве можно выпустить рассвирепевшего хищника безопасно для людей и его самого?

Он запутался в сети — приближаться нельзя. Но возможно, если продеть в нее копье, удастся оттащить зверя ближе к лесу? Нет, вряд ли: древки слишком короткие и не защитят от клыков. Нужно что-то побольше…

За размышлениями утекали минуты, и притихший волк сам нашел выход: тыкая мордой в мелкие ячейки, он отыскал дыру, ненароком проделанную стражами. Миг, и люди отскочили в сторону, но зверю было не до них — он мчался к выходу, к голубому небу и кусочку города, похожему на россыпь белых, серых и черных камней.

Уже за воротами на него обрушились женский визг и ржание лошадей, только чудом не бросившихся прочь. Несколько раз метнувшись из стороны в сторону, волк отыскал глазами лес и помчался к нему.

— Тише, тише, — дрожащим голосом леди пыталась успокоить свою кобылу, но та прыгала словно на углях и быстро крутила ушами.

Идти внутрь лошади отказались — мешал запах хищника. Поэтому стражи в желтых сюрко помогли дамам спешиться, и те прошли за ворота к невысокому замку, над которым возвышались остроконечные башни. Предназначенное для обороны жилище лорда внизу совсем не имело окон; лишь сверху виднелся ряд длинных и узких отверстий для стрелков — бойниц. Но прямиком над квадратным входом и массивной лестницей они расступались, давая место полуметровому окну — из него летели камни на врагов.

Напоминание о войнах придавало этому месту серость, однако задорный крик четырехлетнего мальчика гнал уныние прочь:

— Волк, здесь был волк! — обрамленное пшеничными волосами лицо ребенка сияло, пока он летел по ступенькам навстречу леди Тафл.

Женщина не сдержала улыбки, сравнив малыша с эльфом из сказки: небесно-голубые глаза, белая рубаха с широкими рукавами и травянисто-зеленый хук — прямоугольное полотно без застежек и с вырезом для головы, половинки которого закрывали спину и грудь. Трогательно выглядели даже болтающийся на поясе деревянный меч и грузная нянька, по колено задравшая бледно-желтую юбку, чтобы поспеть за мальчиком.

— Ты его видела? Видела? — не унимался он, вцепившись в красную накидку.

— Господин Даиниль, — задыхаясь, кричала нянька, — разве можно так обращаться к гостье? Это не прилично!

— Она права, господин будущий лорд Лаэрн. — Леди рассмеялась и потрепала волосы ребенка. — Если не выучите правила приличия, королевский двор будет смеяться над вами.

— Нет, не будет! — закричал мальчик и принялся скакать на месте. — Я убью волка, и никто не будет!

Связь между охотой и этикетом понимал только он, из-за чего женщины рассмеялись и направились в замок. Но Даиниль не собирался оставаться с надоедливой нянькой и поспешил за ними, чем заслужил сочувствующие взгляды — бедный ребенок.

Он проследовал за леди Тафл в одну из отведенных ей комнат, и, пока стайка камеристок избавляла госпожу от верхней одежды, с интересом изучал обстановку. Но с утра ничего не изменилось: тот же длинный стол и темные стулья с вогнутыми спинками, тот же медово-желтый ковер под ними, украшенный красным узором. Те же грубые сундуки у стен и небольшой камин в углу.