Кое-что об архимагах (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 60

Обычное дело – закатил бы истерику или крик, и покуда растеряется – свинтил, потерявшись в толпе. А если дойдет до воришки местная стража – то уведет мальца, конечно же… Там и отпустит, наверняка, строго пригрозив, чтобы день-другой не рисовал свою морду в этом месте – за это им деньги от старших этой голытьбы обычно и платятся…

Но когда вместо серебра или захудалой медяшки, вокруг запястья вдруг смыкается даже не пустота и холод – а зубастая пасть и аккуратно прихватывает за кожу… А на попытку взбрыкнуть закусывает так, что еще немного – и кисть отнимется, то совсем ой…

– Дяденька, отпусти, – дрожала эта мелочь, осторожно оглядываясь.

Еще немного – и сам стражу начнет кликать. Позору не оберется потом – это и останавливает, судя по глазам.

Фил оглянулся по сторонам, ожидаемо не обнаружив подле себя Кеоша – неведомо где потерялся, да и демоны с ним. Так даже лучше.

– А расскажи мне, друг, что тут происходит, – миролюбиво произнес маг пойманному воришке.

– Дядь, я мимо своего кармана промахнулся, – протараторил пацан.

– Ты про действо сие расскажи, – повелительно махнул рукой темный, указав на шумящую площадь по всех направлениях. – Отчего толпа и оживление?

– Так к магикам принимают, – похлопал глазами малец, изрядно удивившись вопросу.

– И что, всех пускают? – Проявил Фил вежливое любопытство.

– Как же, всех, – понурился на момент тот, будто припоминая личную обиду, но тут же добавил злорадства в голосе. – У кого дар есть – тех токмо. А за проверку серебряную монету стребуют. И не отдадут!

– Выгодное дело, – оценил толпу Фил.

– А то ж… Дядь, отпусти? – Затормошил тот одежды Фила свободной рукой. – Я не сбегу, все что надо расскажу.

– Да ты итак расскажешь, – с интересом смотрел Филипп в сторону комплекса каменных зданий.

Где-то тут должны были принимать деньги. Ага, вон, левее- где толпа гудит сильнее, и чуть подальше, за линией стражников которых видимая пустота. Только из-за спин не видать ничего. Ба, а это – не Кеош ли пробирается?..

– Этот, з-зубастый. Он прикусывать стал, – беспокоился пацан, вновь дернув за одежду. – Все сильнее и сильнее!

– А ты не дергай, авось не оттяпает. – Отмахнулся Фил, приглядывая за целеустремленным движением родича через толпу. – Так, говоришь, серебряный им, потом дар есть – тех внутрь и все?

– А дальше учеба – в год пять золотых! – Ощерился бледной улыбкой малец.

– Ого…

– Так эти-то не знают, – пренебрежительно кивнул тот чумазым подбородком на толпу и тут же ойкнул от прикуса на запястье. – Хотя, может, оплатит кто. Вон, стоят-зыркают. – Пацан указал на баллюстраду на стене одного из зданий, повернутой к толпе, где действительно кутались в плащи восемь господ. – Но еще никому не платили. Я не видал. Это Короны люди, которые за стеной сидят.

– Оплатят, да закабалят посмертно. – Кивнул своим мыслям Филипп. – А вот эти, что среди народа горлопанят?

– Так игорных дел мастера. Подзуживают серебрушку потратить и ставки берут.

– Велики ли ставки?

– Всяко бывают. Кому и медяшка – много, а кому и серебро за медь… – Сглотнул паренек, вновь ощутив прикус на коже. – Дядь… Ну дядь… Я тебе правду скажу, а ты только пусти, – побледнев, произнес воришка и опасливо посмотрел по сторонам.

– Ну ка, – чуть нагнул голову Филипп.

– Деньги любые берут, но ежели и вправду маг окажется, то шар, что дар покажет, не зажжется все равно, – прошипел-протараторил малец.

– Вот как… А сведи-ка меня с каким из этих мастеров, – улыбнулся Фил, давая команду отпустить руку воришки.

И тут же перехватил рванувшего мальца за шиворот: да так, что поднял его над землей – даром тот ногами дергал, бег изображая.

– Тут ведь и жулья среди твоих мастеров, поди, полно, – хмыкнул маг, нащупывая в самостоятельно нашитом кармашке золото.

– А вы, господарь, к страже идите, возле них настоящие трутся, – шмыгнул разочарованно воришка, провиснув руками в одежде.

Одним движением оторвав кармашек, Фил встряхнул содержимое на ладони, чтобы то показалось из под ткани и сунул под нос мальцу.

А пока тот в ступоре стоял, пытаясь сосчитать сверкающие и начищенные до невозможности золотые кругляши, Филипп поставил его на землю и ловко усадил себе на плечо, поднимая над толпой.

– Видишь, прет мимо очереди молодой наглец, шире меня плечами и чуть ниже? – Встряхнул маг мальца, чтобы тот пришел в чувства. – Одет как я, да еще в перчатках.

Воришка лязгнул зубами и недовольно ойкнул от прикушенного языка, но через какое-то время согласно кивнул, подтверждая.

– Вот на него хочу поставить. Все до единой монеты.

Глава 25

Сколько Кеош себя помнил, люди никогда не знали, чего хотят. Вот и напирающая толпа, рвущаяся вперед, робела и становилась безвольной, когда до линии стражи оставалось десяток шагов.

Все эти сотни и тысячи, что могли бы смять и получить силой все, что им нужно, опасливо смотрели на оружие в ножнах – которое еще надо умудриться достать и применить, когда толпа рванет вперед. Осталось выяснить, что за приз за ограждением, и дать пример остальным. Кажется, это путь можно пройти быстрее, чем казалось.

Тем сильнее кольнуло разочарование, стоило прислушаться к словам и вглядеться в детали. Где тон недовольства, где сказанные злым шепотом проклятия и опасливо выкрикнутые лозунги? Сотни и тысячи, зачем вы здесь? Всего лишь коснуться помутневшей сферы из горного хрусталя, что стояла на постаменте, сколоченном из досок? Не отнять, не задушить и не взять власть – а всего то принять свою судьбу, оставив серебрушку в жадных руках распорядителя?

Этот город разочаровал Кеоша во второй раз. Первый – когда он не увидел признаки единовластия; той сильной личности, голова которой должна покатиться по лестнице вниз, пока холуи стаскивают тело с возвышения и освобождают для архимага трон. Все вокруг пропитано отвратной анархией, сшито из сотен лоскутов подворий-крепостей и привычно окружающим настолько, что прольется немало крови, если взяться собирать под свою руку…

– Без денег прочь из очереди, – окликнул его распорядитель, разодетый в шелка и золото.

Оказывается, архимаг уже вышел за линию стражи – или толпа отступила чуть назад, выпуская паренька вперед. Легкий смешок и предвкушение забавы позади – да, так оно и было. Приняли злость и напряжение за растерянность, вот и сделали шажок, расступившись.

Что тут у нас? Кеош неторопливо оглянулся, рассматривая участок до стен местной академии, скрытый до того сценой с крикливым мужиком. Группы подростков размером в пять-десять человек, выстроенные полукругом – неофиты этого года? Если принять парочку взрослых подле каждого – похоже на правду. Еще одна группа стражи, вставшая за ними и прикрывающая низкий вход в стене. Люди на балконах, разглядывающие его со скучающим взглядом. Церковники – те тоже отдельно, приглашенными гостями расположившись на самом краю. Впрочем, приглашение – тоже показатель власти и влияния…

– Дайте ему кнута и гоните в шею! – Не вытерпел распорядитель, хлестко обратившись к страже.

Загоготала толпа, жадная до развлечений, и сомкнулась за спиной Кеоша.

Тот бы, в общем-то, прошел и мимо них – а если понадобится, и по ним. Но куда интереснее было попасть за стены академии – и старец в юном теле показал распорядителю и толпе серебряную монету, решительно шагнув вперед.

Люди за спиной замерли в удивлении, но тут же зашумели вновь – на этот раз голосами, полными азарта.

«Ставки делают, что ли?» – хмыкнул Кеош, бросив взгляд назад.

Напирают, волнуются, трясут сжатыми в ладонях монетами и тыкают в его спину пальцем, обращаясь к одному и десятков представительных господ, стоящих у линии стражи. Ба, а это не иначе Филипп рядом с ближним из них, толкует о чем-то, указывая, то на какого-то пацана рядом с ним, то в его сторону…

– Ногами шагай быстрее, – проворчали с постамента. – Что замер? Монету давай.