Стальные небеса (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 94

— Да, — согласился он задумчиво и невесело.

— Легко представить тебя рыжим, — и я с удовольствием похлопала его пониже спины.

— Надеюсь, это так и останется в твоем представлении, — иронично отозвался Люк. — Мне не хотелось бы вздрагивать каждый раз, когда гляжусь в зеркало.

— Но глаза-то цвет поменяли, — заметила я.

— И я бы очень хотел знать почему, — проворчал он, приобнимая меня одной рукой, а второй пытаясь распаковать зубную щетку. — И почему я вообще жив. Не то чтобы я был против, но нужно понимать. Правда, у меня есть у кого спросить…

Стоять рядом, прижимаясь к нему, обнаженному, было восхитительно. А смотреть, как он мучается с упаковкой, — уморительно. Меня вообще многое смешило этим утром.

— Может, будет проще, если отпустишь меня? — намекнула я.

— Не-а, — промычал он, прижимая меня еще крепче и дергая картон зубами. Я захихикала, отобрала упаковку и, вскрыв, отдала щетку.

Люк лениво чистил зубы и наблюдал за мной — а я, прислонившись спиной к мраморной плите умывальника, водила пальцем по рваным следам на его свободной руке.

— Я тут узнал, что, пока лежал поленом, моя жена героически защитила Вейн, — проговорил он невнятно. — Расскажешь? Я видел огнедухов в Третьем форте. И Леймин показал мне камни. Сегодня же передам благодарности твоим сестрам.

— А что тут рассказывать? — ответила я, не поднимая глаз. — Оказалось, что я не совсем бесталанна и способна вызывать огнедухов. Просто выхода другого не нашлось, когда эти твари с неба посыпались. Страшно было безумно.

— Отчаянная детка, — усмехнулся он с такой отчетливой гордостью, что мне снова захотелось плакать. — Как бы я хотел это видеть.

— Могу показать, когда буду делать привязку к фортам, — сказала я осторожно. — Я не все крепости успела охватить, там еще много работы.

Он помолчал, и я подняла на него глаза — запретит? Нет?

— Насколько это опасно для тебя и детей? — спросил он со вздохом. В глазах его не было отрицания — только чувство вины.

— Если не увлекаться, то не опасно. — Я обхватила его за руку, успокаивающе прижалась к плечу губами, и он снова начал медленно водить щеткой по зубам. — Я не буду рисковать, обещаю. И тратить много крови. Два форта за поездку, не больше. Да, есть камни с огнедухами, но камни пригодятся вам в наступлении. Глупо не использовать мои возможности, Люк, чтобы на фортах осталась хоть какая-то защита.

— Глупо, — согласился он тяжело. И замолчал — я расценила его молчание как вынужденное, выболевшее согласие и, чтобы отвлечь, принялась увлеченно целовать его в плечо, в шею, легко прикусывать за ухо, пока он не усмехнулся и не расслабился, продолжая размеренно двигать щеткой.

На светлой коже выше локтя были очень заметны длинные и темные ошметки, которые совершенно непонятным способом вросли в новую руку, хотя должны были как минимум отмереть.

— Непостижимо, — проговорила я, покачав головой. Присела, разглядывая его ногу: муж с глухим смешком отодвинулся, давая мне потрогать границу отросшей голени. Она была очень заметна по безволосой коже ниже. — Если бы виталисты так умели… сколько бы калек можно было поставить на ноги.

— Вот теперь я вспомнил, что женился на медике, — хмыкнул он невнятно. Я поглядела на него снизу вверх — Люк двигал зубной щеткой и смотрел на меня потемневшими глазами.

— Кто-то собирался упасть в голодный обморок, — напомнила я шепотом и поцеловала его в бедро, потерлась губами о живот, с наслаждением вдыхая чистый запах кожи. — А нас ждет завтрак…

— Детка, — прохрипел он, запрокидывая голову, — какой завтрак? Если ты не сдвинешься чуть ниже, я точно упаду.

— Тогда не будем рисковать, — прошептала я, улыбаясь. Поднялась, отступила к выходу.

Люк поспешно, почти давясь, полоскал рот. Я открыла дверь.

— Марина, стой на месте, — хрипло приказал он, потянувшись к полотенцу и глядя на меня в зеркале. Глаза его горели.

— Да, милорд, — ответила я со смешком и прижалась к стене, наблюдая, как торопливо он вытирает лицо, как разворачивается, двигается ко мне. Его еще немного шатало, но Люка это не смущало.

Мы целовались как одержимые, не в силах оторваться друг от друга. Мне казалось, я с ума сойду от жадности — так хорошо было чувствовать его под ладонями, горячего, сильного, гибкого, так невозможно, до боли сладостно узнавались вновь крепость его рук, и вкус губ, и требовательность, и тот самый беспомощный взгляд, от которого у меня дрожь пробегала по телу. С ним я всегда забывала обо всем — забыла и сейчас.

— Где вы? — вдруг раздался в спальне голос Риты. Звучал он приглушенно. — Люк, Марина?

Люк застонал, отрываясь от меня, и я глухо засмеялась ему в шею — он прижимал меня к стене прямо у распахнутой двери в спальню.

— Мария сказала, что вы уже проснулись, — не унималась Маргарета.

— Напомни мне после войны заняться ее воспитанием, — пробормотал муж, прижавшись лбом к моему лбу. Дыхание его было тяжелым, и он не спешил меня отпускать.

— И мама ждет, — использовала безотказный прием Рита. — Она, правда, запретила мне вам мешать… но мы же можем позавтракать вместе. А я вижу, что здесь завтрак накрывают. Вы что, без нас решили?

Мы, улыбаясь, смотрели друг на друга.

— Мама ждет — это весомый аргумент, — прошептала я.

Люк серьезно кивнул.

— Но это не отменяет того, что моя сестра — чудовище, — с усмешкой проговорил он. — Возьмешь ее на себя?

— Конечно. — Я с нежностью коснулась губами его губ, поправила платье и вышла из ванной. На кресле у кровати была разложена одежда Люка — видимо, в наше отсутствие принесла Мария. Рита заглядывала в спальню из гостиной. Увидев меня, виновато опустила глаза.

— Я вам, наверное, помешала, — не очень искренне покаялась она, отступив назад.

— Немного, — хмыкнула я, бросив взгляд в зеркало. Глаза мои сияли, припухшие губы расползались в улыбке.

Я вышла, прикрыв за собой дверь. В гостиной хлопотала горничная, накрывая на стол.

— Мария, мы будем завтракать со всеми в дубовой столовой, — сообщила я, и эта прекрасная женщина не моргнув и глазом принялась собирать посуду и блюда обратно на тележку. — Попроси леди Шарлотту и лорда Бернарда присоединиться к нам через двадцать минут.

— Прости, — грустно попросила Рита, когда Мария ушла. Взяла меня под руку, прижалась, положив голову на плечо. — Но ведь… мы тоже любим его, Марина. И тоже хотим его видеть. А он опять улетит через несколько дней…

— Я понимаю, — сказала я умиротворенно, прислушиваясь к шагам в спальне, и погладила ее ладонь. — Надеюсь, наступит время, когда не нужно будет никуда торопиться, Рита. И мы больше не будем бояться кого-то потерять.

ГЛАВА 10

Восемнадцатое апреля, Дармоншир, Марина

Дубовую столовую заливало солнце, окна были открыты, и пахло здесь теплым деревом, свежим хлебом и молоком. А еще счастьем. Вейн вообще сейчас казался мне до краев заполненным счастьем и покоем. Вокруг все еще была война, но страх сейчас остался за стенами замка. Мы не забыли о ней — все, что произошло с Люком и с нами, было следствием войны, — но в эти моменты я действительно верила, что все самое страшное уже позади.

Мой муж много ел и много говорил: о том, что случилось после крушения, о том, как слышал меня, как существовал эти дни, — а мы слушали, затаив дыхание. Я сидела рядом, попивала молоко, ела горячие булочки с ягодами и маком и то и дело касалась его бедра, поглаживая по колену, — и он усмехался в ответ на мои движения. Остальные делали вид, что не замечают нашего баловства — или на самом деле не замечали. Леди Лотта, Берни и Рита смотрели на него с таким обожанием, что Люк периодически сбивался и принимался молча резать отбивную, а я — умиляться, пока не осознавала, что и сама гляжу на него так же.

— Кто бы мог подумать, что это вообще возможно, — проговорил Берни, когда Люк закончил рассказ и с облегчением принялся за кофе. — Ты не задавал себе вопрос, почему именно ты? Почему эти духи не сделали того же для Луциуса Инландера или Гюнтера Блакори?