А теперь держи меня (СИ) - Angel-of-Death - Страница 14

Мне очень хочется сказать это вслух, но я прикусываю язык и пытаюсь улыбнуться.

— И как вы познакомились? — решаю спросить я.

Макс снова смеётся.

— О, ты не представляешь. Его коляска застряла возле гипермаркета. Колесо провалилось в щель между лестницей и пандусом, — свой рассказ парень сопровождает жестами. — Там, вроде как ремонт был, поэтому дыру ещё не заделали. Я ему помог, ну, разговорились потом. Оказалось, что он раньше боксом занимался. К тому же у него отец выступал на профессиональном ринге, — парень выглядит безмятежным, когда рассказывает о встрече с Егором, и я даже в какой-то степени проникаюсь к нему доверием. А потом я вспоминаю Тарана, который вначале тоже выглядел белым и пушистым, и одёргиваю себя. — Помню, в детстве смотрел его бои, он был одним из моих любимых боксёров. А тут такой сюрприз… У меня у самого травма головы, — Макс стучит по шраму на виске. — Операцию делали, но всё равно врачи запрещают драться. Говорят, один неправильный удар в голову и мне конец. Вот я и решил открыть этот зал, — парень осматривается, улыбаясь. — Мне Егор показал записи его боёв, и я решил предложить ему работу. Всё-таки на личном опыте понимаю, что трудно после таких травм резко забить на спорт. А тут хоть какое-то участие.

— У тебя есть записи боёв? — удивляюсь я, хлопая Шторма по плечу. — Жулик, и не говорил.

— Да ты и не спрашивала, — тянет он.

— О, эти записи, кстати, в нете найти можно, — продолжает Макс. — Подобные соревнования частенько в сеть сливают. Я сам раньше не знал, пока не нашёл свои бои на просторах интернета.

Я киваю, рассматривая парня и пытаясь найти в нём хоть что-то подозрительное, но Макс выглядит слишком идеальным «посланником судьбы». С Тараном было то же самое…

— А что на счёт обязанностей Егора? — спрашиваю я. — Как всё будет проходить?

Я не решаюсь поднять тему того, что никто не будет прислушиваться к советам Егора, потому что он инвалид. Особенно учитывая взгляды ребят, которые я заметила в самом начале. Думаю, Шторм и так это понимает, а расстраивать его ещё больше мне не хочется.

— Для начала дам ему небольшую группу, — говорит Максим. — Несколько ребят. В основном я всех сам тренирую, но сейчас куча новеньких, так что не успеваю просто. Приходится разрываться. У меня девушка уже истерит постоянно, что я буквально живу здесь. Так что Егор мне как раз очень поможет. Потренирует несколько ребят, научит приёмчикам и прочим штукам. Он ведь с детства занимается. А после, когда освоится, сбагрю ему ещё кого-нибудь.

Макс смеётся.

— Если так переживаешь за него, можешь приходить сюда, когда захочешь, я не против, — пожимает плечом парень. — Да и, кстати, могу тебя тоже в группу записать. Как девушка Егора, получишь бесплатные уроки.

— Я подумаю, — невесело улыбаюсь я.

Какой-то он шустрый. Приходи, посмотришь на Шторма. Можешь даже потренироваться. А что это означает? Что у меня будет много времени следить за вами обоими. Что вы делаете и о чём думаете. Я буду знать всё…

Э, нет, чувак. Если ты Егора затащил сюда, то меня ты точно не получишь.

Слишком ты слащавый и доброжелательный…

Или я чересчур подозрительна?

— В общем, как-то так, — Макс смотрит куда-то в другую сторону зала. — В основном у каждого своё расписание тренировок. Есть общие группы, есть одиночки. Я тренирую группы, так что Егору отдам тех, кто отдельно ото всех занимается. Хочу, чтобы он с каждым поработал и нашёл свой подход. Всё-таки тренер и боец — это разные вещи. Если ты хорошо дерёшься, то ещё не значит, что ты можешь передать свой опыт.

— Он справится, — говорю я.

— Конечно, — Макс поворачивается ко мне. — Я в нём тоже уверен. Буду рассчитывать на него, так что корми его получше, чтобы он был крепок телом и духом.

Он осекается, кажется, решив, что сказал что-то лишнее.

В этот момент у него звонит телефон, и парню приходится достать мобильник. Он поджимает губы.

— Простите. Долг зовёт, — шутит Макс, а после отходит в сторону. — Ну, я же просил тебя не звонить мне, когда я в зале. Я работаю. Давай дома поговорим, не надо тут скандалов устраивать…

Он уходит, оставляя нас с Егором наедине. Мы недолго молчим.

— Ну, как он тебе? — интересуется Егор, поворачивая ко мне голову. Во время нашего разговора Шторм был подозрительно тих.

Я пожимаю плечом.

— Какой-то он слишком самоуверенный, — бурчу я. — Типа лучше всех, весь такой офигенный. Ты уверен, что хочешь этого?

— Да, — парень смотрит на меня, будто пытаясь понять, одобряю ли я его затею. — Не могу сидеть дома или шляться по городу без дела. Тут хотя бы буду заниматься тем, что хорошо умею.

Я вздыхаю.

— Ладно. Если ты хочешь, я не буду возражать, — улыбаюсь я. — Но будь поосторожнее. Мне твой Макс доверия не внушает.

— Тебе никто его не внушает, — смеётся Егор. — Я знаю, что у нас много чего в жизни произошло, но давай уже забудем о всех проблемах и не будем везде их приплетать.

— Как скажешь, — соглашаюсь я. — Ты сегодня домой идёшь? Или тут остаёшься?

Я смотрю на владельца клуба, который до сих пор ссорится со своей девушкой по телефону.

— Иду. Сейчас только попрощаюсь с Максом.

— Я тогда на улице подожду.

— Ага.

Потеребив его по голове, я разворачиваюсь и направляюсь к выходу, пытаясь не думать о том, что меня везде окружают предатели и приспешники Арчи. Это всё только в моей голове. Просто в моей чёртовой голове…

14

børns — clouds

Солнце, пробивающееся сквозь неплотно занавешенные шторы, играет на коже Егора, словно ребёнок в песочнице. Я не сплю уже минут десять, разглядывая его спокойные и безмятежные черты лица, чуть приоткрытые губы, лёгкую щетину, слегка подрагивающие ресницы.

Его дыхание мерное и еле заметное, и если не видеть поднимающееся в такт вдохам и выдохам одеяло, накрывающее парня, то можно подумать, что он вовсе и не дышит.

Я не хочу, чтобы Шторм просыпался, поэтому лежу неподвижно, стараясь не разбудить его. Кажется, что если я сделаю хотя бы одно неверное движение, то всей идиллии наступит конец, а следом и всему моему миру.

Но скоро мне всё равно придётся вставать на работу, готовить завтрак и неохотно одеваться. И душ! Не люблю принимать его по утрам, потому что вечно опаздываю, но иногда выбора просто нет. Особенно летом в такую невыносимую испепеляющую жару.

Егор начинает шевелиться, и я поспешно закрываю веки, притворяясь, что сплю. Проходит несколько секунд, прежде чем Шторм снова затихает. Медленно открыв веки, я неожиданно встречаюсь взглядом с голубыми пронзительными глазами парня, и на мгновение теряюсь, не сразу понимая, что меня спалили.

— Доброе утро, — говорит он, прищуривая веки в улыбке.

— Доброе.

Он недолго разглядывает моё заспанное лицо, а потом кладёт руку на мою шею, приближается и нежно целует в губы. Я мысленно мурлычу от его прикосновений и придвигаюсь чуть ближе, чтобы сократить противное расстояние. Обняв его за талию, я оказываюсь максимально близко, изнывая желанием пробраться к нему в грудную клетку и поселиться там навсегда.

Я бы свернулась клубочком и спала под его сердцем, защищая от всякой гадости, которая творится в мире. Но единственное, что я могу, — это обнимать его и отвечать на томный поцелуй.

Мурашки скользят по телу, когда пальцы Шторма прикасаются к моим лопаткам. Я улыбаюсь, прикусываю его губу, наши языки сталкиваются и тут же «разбегаются», словно их ударяют током. Я глажу по обнажённой спине Егора, нащупываю позвоночник, отсчитываю четыре бугорка, а потом, шумно выдохнув, прижимаюсь к парню ещё сильнее.

Чувствую, как его сердце бьётся в грудной клетке, и думаю о том, что нет ничего лучше на свете, чем слышать этот звук.

Приятная волна затягивает меня, когда рука парня скользит по моей талии к бедру, а после поднимается к груди, заставляя меня трепетать в обжигающих объятиях.