Крадущийся охотник, затаившийся дракон (СИ) - Прядильщик Артур Иванович - Страница 10

В эту лавку я зашел, увидев традиционный флажок лучного мастера – силуэт лучника на желтом фоне. Судя по всему, зря зашел – здесь я нормального лука не куплю.

Я осторожно положил натянутый лук (Натянутый! Этот лук лежал тут натянутый! С утра!) на штырьки и собрался уходить:

– Что ж, благодарю этого уважаемого Ли Ксинга за то, что уделили толику своего драгоценного времени этому праздношатающемуся Ир Фану!

– Сто… погодите, уважаемый Ир Фан! – Неожиданно остановил меня торговец. – Не сочтите за грубость мой вопрос… уважаемый Ир Фан – охотник?

На лбу у меня, что ли написано? А хотя… зачем еще человеку нужен лук? Ну, имеется ввиду нормальный лук.

– Уважаемый Ли Ксинг угадал. – Кивнул я. – Ли Ксинг, наверно, владеет каким-то особым купеческим волшебством?

Торговец рассмеялся:

– Если б Ли Ксинг владел волшебством, то торговал бы не на этом рынке, а на центральном! И караваны водил бы до самого Уль-Лонга!

– Ли Ксинг выглядит бодро и энергично. Думаю, ему вполне по силам достичь этих целей.

Торговец некоторое время смотрел на меня, что-то про себя решая:

– Этому Ли Ксингу будет чрезвычайно приятно, если уважаемый Ир Фан согласится продегустировать вместе с ним чашечку замечательного чая с чабрецом и мелиссой!

Хоть стой, хоть падай! Ну, представьте себе картину: приходит какой-то подросток лет пятнадцати-шестнадцати в лавку, торгующую луками, вякает что-то нелестное про товар, собирается уходить, а торговец, солидный дядька лет сорока, приглашает его присоединиться к чаепитию… другими словами – поболтать за жизнь. Потому что просто так тут чай никто в таких ситуациях не пьет!

Что там Хана говорила про наличие в «коконе искажения» в том числе и такой штуки, как харизма? А также респект и уважуха окружающих?

Я поклонился:

– Этот благодарный Ир Фан с радостью и почтением воспользуется оказией, дабы вызнать у опытного Ли Ксинга некоторые волшебные секреты, позволяющие ему извлекать выгоду даже из таких… оригинальных луков!

Не! Нифига! Мое завуалированное хамство Ли Ксинга только рассмешило. Он весело рассмеялся, похлопал в ладоши, вызвав помощника. Мой ровесник, может чуть помладше, моментально соорудил место для чаепития – небольшой столик и два стульчика с высокими резными спинками. На столике образовался чайничек на ящике с углем, две чашки. Ни печенюшек, ни варенья-меда-сахара… (а вы думали – тут сахар делать не умеют? На выбор – тростниковый, пальмовый, из сорго) – мы ж собрались чисто поговорить. Такой намек на чисто деловой разговор. Печеньками да сладостями пусть женщины-сладкоежки балуются, а мы – серьезные суровые мужи!

К сути приступили только после первой чашки действительно неплохого ароматного чая. Не жасминовый мастерицы ядов Ри Сахон, конечно, но – очень неплох. Перебрасывание репликами никакой полезной информации не содержало – погода, наступающая зима… Абсолютно нейтральные темы, в которых нужно сильно постараться найти семя, из которого может вырасти росток разногласия, который потом распустится в цветок конфронтации.

– Хороши сии луки, уважаемый Ир Фан, напрасно на них клевещешь…

– Но хороши они, вестимо, только для настоящих… хороших покупателей этого магазина?

– В суть вопроса смотрит уважаемый Ир Фан! Луки сии не для полета стрелы, а для ублажения взора восторженных ценителей благородного лучного искусства. А уж повешенные на стену, облагородят они любой дом… Лук для войны или для стрельбища нельзя долго с тетивой держать – дерево отдыхать должно. Иначе лук силу свою потеряет. И для подобных луков держит этот бедный торговец Ли Ксинг другую лавку. А эти луки на стене снаряженными держать можно.

– Ниже на стене еще можно красиво расписанные стрелы веером прикрепить… – Солидно поддакнул я.

– Стрелы? – Задумался торговец. – Хм… стрелы. Великолепно, уважаемый Ир Фан! Великолепно! Можно расписывать стрелы, прикрепить красивые перья, добавить блестящий наконечник… Великолепно!

Кажется, я по неопытности забрел в сувенирный магазин. С лучной тематикой. Ну, что ж… Тогда этот алчный Лю Фан вполне может здесь развернуться, продав (за таки совершенно смешные деньги) парочку идей!

– Я рад, что идея этого нежадного, но слегка стесненного в средствах Ир Фана пришлась по душе опытному и оборотистому Ли Ксингу! – Вкрадчиво начал я. – Уверен, что нам есть, что обсудить! Как вы смотрите на легкое изменение и расширение ассортимента своей лавки за счет совершенно уникальных, почти волшебных, лучных колец?

И выложил из своего мешка позвякивающий холщовый мешочек по-меньше с лучными кольцами жителей деревни Лисьи Лапки, достал самое симпатичное, дамское… кажется, веселушки Им Шали.

– Ли Люшенг! – Крикнул этот заинтригованный Ли Ксинг. – Неси быстрее тот чай из далеких западных земель, что скорее темен, чем светел!

Какой-то очень… простенький квест. Или это уже мой «кокон» начинает действовать? Подкачался на гораздо большем количестве поступающей от меня энергии, увеличил свою мощность и теперь лупит по мозгам окружающих.

Не буду говорить, что Мара Бейфанг, Незримая Смерть, Гончая Императора – и прочая, и прочая – похорошела с того момента, когда я имел истинное удовольствие не только ее видеть, но и…

Нет, как была девушка писанной красавицей, одной из самых красивых девушек (видимых мной в обеих мирах как воочию, так и на изображениях), так ею и осталась. Ну, разве что щечки стали ровнее и румянее. Видимо, во дворце главной резиденции клана кормят вкусно и обильно. И волосы стали еще шелковистее и блестючее – безусловно, во дворце не могут держать какую-то запылившуюся замухрышку: накормили, напоили, искупали, отмыли, оты… Наверно, там же, во дворце, Маре кто-то и с прической помог.

А еще одна новая маленькая висюлька появилась в ее волосах – «под покровительством клана». И не простая висюлька, а золотая – не просто под покровительством, а под покровительством правящей семьи. Крохотная золотая голова оскалившегося волка намекала охочим до чужого добра, что будет в случае порчи этого очаровательного движимого имущества.

Мое появление в питейном заведении «Лунная Волчица» Мара приветствовала каким-то забористым проигрышем на своей лютне. Хорошо, что не каким-нибудь «Имперским маршем» или «В траве сидел кузнечик» – бороться с вирусом «Мара Бейфанг» этому влюбчивому «антивирусу» Лю Фану будет особенно трудно и неприятно.

После моего появления зрители – в основном, разумеется, мужчины – встрепенулись. Потому что Мара стала показывать класс.

Вот, казалось бы, ничего не изменилось в позе и в поведении… Мара не стала оголять ножку, или еще что-то столь же пошлое. Все было куда тоньше. Движения пальцев по струнам лютни вдруг обрели непередаваемую вкрадчивость и воздушность, в тихом голосе, вплетаемом в мелодию, зазмеилась та самая хрипотца, от которой все встает дыбом. Начиная от волос и заканчивая всякими нефритовыми инструментами. Повороты головы и движения верхней части тела тоже стали вдруг какими-то… змеиными, завораживающими. Удивительно! А ведь у лютнистки амплитуда дозволенных движений не такая уж и большая – особо не разгуляешься.

Не имея возможности выплеснуть свои эмоции на виновницу внезапно разразившейся тестостероновой бури (покусившийся на власть клана умерщвляется, как правило, показательно и болезненно – а иначе такие вот цацки «под покровительством клана» и не действуют), присутствующие мужи обратились к известному и давно испытанному средству и потянулись к своим кружкам, стаканам и чашкам.

Подавальщики и подавальщицы заметались по помещению метеорами. Что удивительно, волшебство лютнистки совершенно не затронуло персонал заведения.

Но главный удар пришелся по незаметному крепкому пареньку за крайним столиком в плохо освещенном углу. Я не знаю, как Мара этого добилась, но я просто воочию увидел узкий луч животной сексуальности, исходящей от нее и бьющей в беззащитного сопровождающего с серебряной бляхой с изображением волка. Бедолага вначале застыл загипнотизированным кроликом, а потом, явно не отдавая себя отчета в своих действиях, вцепился побелевшими пальцами в образовавшийся на его столе большой стакан и осушил его залпом, залив подбородок и шею чем-то бордовым.