Тайная Сила (СИ) - Московский Василий - Страница 6

— Почему ждёшь? — Спокойно спросил он, не переворачиваясь с бока на спину, вообще не двигаясь.

— Мы пили с тобойкайис, — в её голосе дрожали нотки неуверенности и ещё чего-то такого, что заставило сердце Аваллаха сжаться от робко постучавшегося в него счастья, — я знаю, что предлагают его только тому, кому безоговорочно доверяют, — тут она попыталась добавить в голос ледяной жёсткости, но у неё ничего не получилось, — однако, не думаю, что убийство вероломной твари, подобной тёмному эльдару, будет расцениваться как святотатство.

— В этом ты права. — Спокойно проговорил Аваллах. — Так, может быть, и покончишь с этой тварью? Или ты хочешь ещё чего-то?

Эльдарка не ответила. Лишь крепче прижала сталь к горлу Аваллаха.

— Давай, — спокойно продолжал он. — Отведи на мне душу. Это, на самом деле, очень просто. Впрочем, не мне об этом тебе говорить.

Он почувствовал, как дрожит её рука. Чувствовал её неуверенность. Но неуверенность не из-за страха. А из-за противоречивых чувств, борющихся в ней. Физически ощущалась её ледяная, горящая ровным пламенем ненависть, наполняющая обжигающей смолой её жилы. Но, к этой ненависти примешивалость и другое чувство. Острое, как шип розы. Пряное, как вино. Кричащее, словно свежая рана на сердце. Оно было сродни цветам, появляющимся ранней весной на снегу в далёких, светлых девственных мирах за пределами Коморры. Таких, о которых Аваллах всегда мечтал. И это понимание отдавалось в его душе нетерпеливым жаром. Хотелось…хотелось протянуть к ней руки, обнять…и пусть убивает, если так этого хочет. Но, нельзя. Нельзя было неосторожной грубостью топтать те ростки, что дали всходы в душе пленницы…нет, не пленницы, а желанной гостьи.

Ещё одно мучительное мгновение.

Эльдарка всхлипнула. Выронила нож.

— Не могу! Не могу! — зашептала она сквозь слёзы.

Шелест платья. Движение.

Аваллах повернулся. Эльдарка сидела на краешке его постели, ссутулившаяся, несчастная. Её плечики мелко дрожали от тихих всхлипов. Она презирала и ненавидела себя — это он тоже чувствовал, — и где-то в глубине её души, она радовалась. Эта радость была сродни радости того, кто сбросил с плеч тяжёлый груз, который до этого нёс по длинной каменистой дороге. Странно. И, боги, до чего же приятно! Значит, он, Аваллах, не ошибся!

Он осторожно приподнялся. Простыни сползли с тела. Нисколько не стесняясь своей наготы, он присел с пленницей рядом. Не стал утешать. Не стал прикасаться к ней. Он просто сидел.

— Я не понимаю, почему, — шептала она сквозь слёзы. — Почему я не смогла? Что и почему меня остановило?

Она осеклась. Глубоко вздохнула.

— Мать рано оставила нас с сестрой. И кроме сестры у меня никого не было. Она заменила мне мать. И мы были очень близки. Да, боги, мы даже выглядели с ней как две капли воды. Она была старше, опытнее и сильнее. Поэтому автарх и выбрал её в числе других воинов из разных аспектов, чтобы отразить нападениеэльдарит йиннеасна один из миров, который некогда принадлежал империи эльдар. Я была слишком молода. Глупа и слаба. Сестра всегда переживала за меня…но никогда не упрекала. Она была терпелива и понемногу учила меня тому, что я должна была знать о пути Воющей Баньши. Об Аспектах. О наших мёртвых богах и надежде на освобождение в лице ещё не рождённого молодого светлого бога. О пути воина. А я что? Глупая девчонка, которая под тихой защитой сестры и клана думала только о единорогах да прекрасных принцах и принцессах. — Она снова замолчала. Говорить ей было очень тяжело. Аваллах слушал, не перебивая. — Это она уговорила капитанов оставить меня с другими молодыми эльдарами и эльдарками, потому как наш род угасал, а с гибелью молодёжи, он мог пресечься. И она не вернулась. Никто, НИКТО ИЗ НИХ НЕ ВЕРНУЛСЯ! — она почти прокричала эту последнюю фразу. — Понимаешь, ублюдок! Вы убили мою сестру! Отобрали у меня то последнее, что у меня было! Но это и я виновата! Если бы я была рядом! Если бы была сильнее и умнее! Может быть, всё было бы по-другому. И либо она была бы со мной, либо мы умерли бы вместе! А я тогда боялась. И даже радовалась, что остаюсь…

Она снова резко замолчала. Аваллах ничего не говорил.

— После вести о том, что сестра убита в бою, или попала к вам в лапы живой, что её душа не спасётся от Той-Что-Жаждет…я повзрослела, перестала бояться. И поклялась убивать вас везде, где только найду. Когда-то так и было. Я рада, что успела сбросить в преисподнюю по крайней мере несколько сотен твоих собратьев…но, потом поняла, что покоя мне это не приносит…и не принесло бы, даже если бы я увидела, как вопящие гнилые души твоих сородичей медленно и со смаком пожирает Голодная Сука, как вы её называете.

Эльдарка провела пальцами по глазам, стирая слёзы:

— Боги, и кому я всё это рассказываю! Одной из этих тварей, что отобрали у меня сестру, а потом и тех, кого я любила в мире Ушедших.

— Не отобрал, — покачал головой Аваллах, смотря в одну точку перед собой. Эмоции, захлёстывающие его, были так сильны, что он даже думал, что ничего не чувствует.

— Что-что? — с ледяной злостью и издёвкой в голосе переспросила эльдарка.

— Они живы, — спокойно ответил тёмный.

— Это ещё хуже, — с ненавистью, резко произнесла она.

— И в безопасности.

— Хочешь, чтобы я поверила?

— Пока что по-другому убедить тебя я не могу.

Она помолчала. А затем, повернулась к нему. Бледный отсвет лизнул правую половину её благородного лица с тонкими чертами, сверкнул в осеннем багрянце волос, отразился в изумрудной глубине взгляда. Взгляда, в котором читалась целая буря чувств, не последним из которых было замешательство, которое она изо всех сил пыталась скрыть.

— Кто ты такой, вообще? — прищурилась она.

— Я отчаялся объяснять, что не враг тебе, — сказал Аваллах. На сердце было тяжело от жалости и стыда, и в то же время, его сладостно щемило от чувств к прекрасной гостье. — Мне жаль твоей сестры.

Он хотел добавить, что, если бы мог, то изо всех сил попытался бы спасти её. Если не от пыток, то точно от вечной смерти и загробного ужаса. И тут, он решился — дела говорят лучше любых слов.

— Пойдём, — нисколько не смущаясь, он встал, бесцеремонно взял эльдарку за руку и повлёк за собой. Та, похоже, от возмущения и неожиданности, даже не успела никак отреагировать.

— Смотри. Он подвёл её к неприметной стене между шкафами, закрытой картиной с диким, серым пейзажем. Сняв картину, он коснулся сенсорного датчика на стене. Стена отъехала в сторону, и комнату залил ровный голубоватый свет, исходящий от Камней Душ, аккуратно сложенных вглубине ниши.

Эльдарка молчала. В её душе взвился целый вихрь чувств. Благоговение, скорбь, восторг. Их отсвет, соприкоснувшись со светом камней, залившего её лицо, зажёг искорки в её глазах и сделал её ещё прекраснее. Из её глаз покатились слёзы. Не помня себя, она зашептала молитву на языке эльдар. Это была молитва Ише за её детей. Матерь Великая, защиту даровавшая, да не оставишь нас. Да укроешь от Тьмы и ужасов её. Да не оставишь нас в горестях наших. Да укажешь нам путь в Твои светлые чертоги, где мир, изобилие и покой и ко Престолу Пламени да приведёшь. Эльдарка подошла к камням, бережно и благоговейно коснулась одного из них своими тонкими, изящными пальцами.

Аваллах не торопил её. Он чувствовал как откликаются души воинов и воительниц на внутренний голос сестры по крови. Как приветствуют её. Он видел умиление и светлую печаль. И не хотел ей мешать.

Эльдарка закончила молитву, а затем повернулась к Аваллаху.

— Да, это Камни Душ убитых мною врагов, — ответил он на её немой вопрос, — В бою. Но, отдавать их Голодной Суке я не хотел. Не собирался и никогда не хотел. И не хотел, чтобы мои драгоценные собратья об этом узнали.

— Почему? — только и сумела выдавить из себя удивлённая эльдарка.

— Не хотел и всё, — раздражённо отрезал Аваллах. — Начиная с того, что пытаться выкупить свою душу за счёт страданий других — как-то неспортивно. И заканчивая тем, что это всё равно не поможет. Это то же самое, что постоянно убегать и продолжать жить в страхе, при этом нагло себя обманывая. А я затрахался и от того, и от другого.