Вайпер (СИ) - Блейн Брук - Страница 26

С расстегнутыми джинсами я оглянулся на Жака, возившегося с камерой и освещением, а затем повернулся к Хейло, который выглядел так, словно вот-вот потеряет сознание. Зная, что единственный способ получить снимок, который хотел Жак, это остудить пыл Хейло, я положил руки ему на плечи.

— Дыши. — Хейло уставился на меня, совершенно не в себе. Я склонил голову в сторону. — Блядь, просто дыши.

Ангел сделал несколько глубоких вдохов, и когда, наконец, обрел способность стоять на своих двоих, я отпустил его.

— Какая главная проблема для тебя? Я? Нагота…

— Как насчет тебя и плюс нагота? — выдохнул Хейло, затем понизил голос: — Как я должен спокойно позировать рядом с тобой голым и контролировать… свой…

— Стояк?

— Да!

«Блядь, если бы я знал» — хотел сказать я, но вряд ли бы Хейло оценил такую честность.

— Точно так же, как я буду стоять рядом с тобой и пытаться делать то же самое.

— М-м-м, это не то же самое, — возразил Хейло. — Ты забыл, что у тебя будет прикрытие?

Оу, точно. Да, дерьмо. Когда я усмехнулся, Хейло сжал челюсть. Вайпер, тебе лучше заткнуться.

— Я бы не беспокоился об этом, — сказал я. — Жак — профессионал, и будут только ты и я, он и Молли. Ему все равно, встанет у тебя или нет. Черт, может ему даже понравится. Он дал четко понять, что ты великолепный… красивый мужчина.

— Это твое напутствие? — Хейло нервно потер лицо, и я наклонился.

— Нет. Вот мое напутствие. Ты выглядишь охуеть как горячо голым, и я не могу дождаться, когда повешу эту фотографию над моей кроватью, и буду дрочить каждый раз, когда останусь в ней без тебя. Теперь снимай штаны, Ангел. Или я сам сниму их.

Мои слова достигли цели. Хейло сделал не совсем устойчивый шаг назад и, с глазами, полными огня, потянулся к молнии, но именно мне пришлось повернуться к нему спиной, и закончить раздеваться, не прикасаясь к нему, чтобы убрать свои загребущие руки от Хейло и спокойно раздеться.

— Ладно, вы двое, — позвал Жак пару минут спустя, когда пространство было очищено, и Молли передала мне мою гитару. — Давайте попробуем найти позицию, которая понравится нам всем.

Хейло издал звук, похожий на замученный стон, а затем, скрестив руки на груди, подошел к Жаку и ко мне. Я перекинул через плечо гитарный ремень, прикрыл инструментом низ живота и полувозбужденный член.

— Итак, давайте сделаем это, — сказал Жак, глядя на меня. — Вайпер, я хочу, чтобы ты стоял спереди, лицом ко мне и к камере. Гитара выглядит идеально, но пусть твоя правая рука свободно лежит на струнах.

Я встал в нужную позу — ноги слегка раздвинуты, пальцы правой руки низко на струнах.

— Отлично, отлично, — кивнул Жак. — И пусть левая рука висит ближе к телу с боку.

Сбоку? Это было интересно. Но эй, я не был фотографом, и если именно это хотел Жак, я не собирался с ним спорить.

— Да, вот именно так. Теперь, Хейло, — сказал Жак и посмотрел на Хейло, я сделал то же самое. Ангелу явно было неловко и не по себе. Жак поманил его пальцем. — Подойди ближе.

Щеки Хейло стали пунцовыми. Он сделал пару шагов, и приблизился ко мне с правой стороны. Когда Жак посмотрел на наши тела, Хейло пробормотал:

— Это, блядь, безумие.

— Отлично, — сказал Жак. — Я хочу, чтобы ты оседал его ногу.

— Что? — переспросил Хейло и немедленно отскочил. — Я никого не седлаю. Вайпер? Мои родители увидят это.

И если что и может убить жесткую эрекцию, так это слово «родители».

— Твои родители… — Жак замолк, видимо, до него дошло, что сказал Хейло, и обидело. Он потряс пальцем перед нашим солистом. — Я не делаю порно, молодой человек. Я хочу, чтобы ты поставил ноги по обе стороны бедра Вайпера, а затем наклонил свое тело, чтобы спрятать свой... — Жак указал на прекрасный член, который Хейло забыл прикрыть в своем пустом психозе. — Для этой цели.

Как Хейло удавалось выглядеть расстроенным и одновременно настолько же сексуальным, я понятия не имел. Но когда он прикусил нижнюю губу и сказал: «Извините», — у меня было только одно желание, схватить его за руку, увести куда-нибудь, где мы останемся наедине, и прикусить его губу.

— Ладно-ладно, ты закончил спорить, — сказал Жак, — не мог бы ты занять позицию?

С покрасневшими щеками Хейло опустил глаза, двинулся ко мне и оседлал мое бедро.

Затем он развернулся от камеры, чтобы в кадре остался изгиб его бедра и феноменальной задницы.

— Да-а-а, — произнес Жак, восторг от увиденного, отодвинуло раздражение от более ранней заминки. — Теперь Хейло я хочу, чтобы ты протянул правую руку через грудь Вайпера, взялся за гриф гитары, и затем посмотрел на меня через плечо.

Хейло стоял так близко, что я чувствовал, как его член касался моего бедра. Должен признаться, я был просто счастлив, что гитара прикрывала меня, так как вся кровь устремилась на юг.

— О, Боже, — произнес Жак, отходя назад к своему месту, не отрываясь смотря на нас сквозь «рамку» из своих пальцев. — Это оно. Это совершенство. Замрите. Я только возьму камеру.

Когда он забрал камеру у Молли, я поймал взгляд Хейло и прорычал:

— Мне все равно, что запланировано после этой съемки. Я хочу тебя, меня и долбанный душ.

Хейло сглотнул, но я почувствовал, как его бедра стали ближе ко мне, его член ощущался таким же твердым, как и мой, и слава богу, Ангел стоял так, что никто ничего не мог увидеть.

Наконец шаловливость сменила тревогу и беспокойство, которые были с самого начала съемок, и Ангел улыбнулся.

— Долбанный душ, да?

Я собирался сказать, что ему повезет, если он доберется до душа, когда Жак крикнул:

— Хорошо, вы двое. Давайте дадим всей стране повод поговорить. Я хочу секса. Я хочу огня.

Жак получил и то, и другое. Он получил кадр, который хотел, менее чем за пять минут, а я получил Хейло под душем менее, чем за десять. В общем, я бы сказал, что это была весьма удачная фотосессия. Осталось дождаться, когда смогу повесить это фото над моей кроватью.

ГЛАВА 25

ХЕЙЛО

— Не могу поверить, я тут в снегу по колено, а ты уже два месяца живешь на пляже, — проворчала Имоджен, пока мы общались через видео-приложение Face Time пару недель спустя.

Желая потыкать этим самым пляжем в лицо своей сестре, я вышел к океану на частный пляж перед особняком и устроился задницей на песке, предоставляя Имоджен вид на дом позади меня и иногда переключая фронтальную камеру, чтобы сестра могла посмотреть, как солнце садится над океаном. Не думаю, что мне когда-нибудь надоест этот вид, но наше время в Майами подходит к концу, так как альбом был почти закончен.

— Ты все еще можешь приехать в гости, — сказал я.

— Ух, я хочу. Я такая бледная, практически прозрачная, а вы, ребята, вернетесь сюда, как бронзовые солнечные боги. Я уже говорила, что ненавижу тебя?

Я засмеялся.

— Последние пять минут ты пропустила.

— Ладно, я ненавижу. Если говорить о возвращении домой, то когда? Я скучаю по тебе.

— От ненависти до любви менее чем за две секунды. Ты в своем репертуаре, Им. — Подтянув ноги, я уперся локтями в колени и зарылся в теплый песок пальцами ног. — Мы не пробудем здесь долго. Джаред, один из наших продюсеров, рассчитывает, что мы закончим в ближайшие две недели.

— Спасибо Боже. Я запрещаю тебе покидать меня снова.

— Запрещаешь? Ты поедешь со мной в тур?

Имоджен округлила глаза.

— Вы уже говорите о турне?

— Был какой-то разговор, что это произойдет до конца года. Студия уже хочет побыстрее выпустить альбом, поэтому есть смысл и одновременно отправиться в турне.

— Все происходит так быстро.

— И ты говоришь это мне?

Имоджен сжала губы.

— Как ты справляешься со всем этим? Тебя бросили во что-то огромное и подавляющее, если ты не в порядке, ведь скажешь мне, верно?

Увидев беспокойство на лице сестры, я пожалел, что не могу оказаться рядом с ней, чтобы обнять и обнадежить. Она была не их тех, кто постоянно переживает, — это больше свойственно мне, — поэтому тот факт, что она беспокоилась обо мне и хотела удостовериться, что со мной все в порядке, заставил меня немного затосковать по дому.