Подъем (СИ) - Стасина Евгения - Страница 49

— Возможно… Где, вообще, “здрасьте”? — Света явно веселиться, стараясь перекричать гул окружающих ее голосов.

— Почему бы просто не сказать “да” и не повесить трубку?

— Боже, не будь ты таким богатым, я первая отговорила бы Машу переезжать.

— Ближе к сути, — улыбаюсь, и едва ли могу спокойно смотреть, как молоденькая девушка с выбеленными волосами, чуть не въезжает в столб, неумело паркуясь у магазина.

— Да. Доволен?

— Конечно. Мы будем через час, максимум через полтора, в городе жуткие пробки, — я торопливо подхожу к двери, кивая расставляющей на витрины кукол Юле, и задеваю макушкой колокольчик, грозящий отвалиться на голову входящему посетителю.

— Он держится на честном слове, — показывая указательным пальцем на импровизированный звонок, обращаюсь к продавщице, поправляющей прическу. — Где Маша?

— Ушла. Где-то минут сорок назад. С каким-то мужчиной, — поправив бейджик на своей полной груди, она лучезарно мне улыбается.

— Мужчиной? Каким?

— С приятным таким… Высокий, видный…

— Ладно. Разберись с колокольчиком, пока он не отвалился к чертям собачьим.

Хлопнув дверью, я достаю свой телефон, больше всего на свете желая сейчас закурить, и три долгих гудка, донесшиеся из динамика, кажутся мне целой вечностью, еще больше подогревая во мне потребность в никотине.

— Ты где? — получается грубо, но Маша не подает виду, что заметила мою несдержанность, отвечая спокойно.

— В кафе через дорогу. Я тебя вижу, — махая мне через тщательно вымытое окно, улыбается девушка, но я едва касаюсь ее своим взглядом, внимательно разглядывая притихшего мужчину, в эту секунду смотрящего прямо на меня.

— Может быть, ты поторопишься? Или вы еще не все обсудили?

— Иду. Через минуту. И выбрось сигарету! — прикрывшись ладонью, шепчет мне Маша, заметив, как я достаю из внутреннего кармана заветную пачку. К черту, от пары затяжек еще никто не умирал…

— Где кексы?

— Черт, — она резво выбирается из салона, намерено громко хлопая дверью — ее маленькая месть за мое беспощадное обращение с ее любимым фольксвагеном. — Ты злишься?

Я удивленно приподнимаю бровь, наблюдая, как она бережно укладывает на коленях контейнеры с выпечкой, и виновато краснеет.

— Если ты не переспала с ним в туалете, то я не вижу повода для злости. Ты же не переспала? — шучу, хоть и ощущаю неуместное раздражение, открыв в себе неизведанное доселе чувство — я жуткий собственник.

— Дурак. Спросишь, кто это был?

— Нет. Я знаю.

— Знаешь? Пересекались по работе?

— Нет, — не вижу смысла врать и, ожидая, пока скопившаяся пробка рассосется, избавляюсь от ненавистного галстука, отправив на заднее сидение не только синюю удавку, но и выглаженный Машей пиджак.

— Тогда откуда? — но озарив глаза хорошо читаемым во взгляде пониманием, сама отвечает на поставленный вопрос. — Ты его гуглил?

— Я похож на того, кто станет рыться в интернете в поисках информации о бывшем муже своей подружки? — не могу не рассмеяться я. — Для этого есть специально обученные люди.

— Ужас! И что? Меня ты тоже изучал?

— Тебя я предпочитаю узнавать постепенно. Можно мне булочку, я не успел пообедать.

— Нет! — закрывая руками свою выпечку, Маша недовольно дует губы, мгновенно теряя десяток лет и напоминая собой капризную старшеклассницу. — Я твоих бывших не изучала.

— И правильно. В них не было ничего выдающегося. Так, чего он хотел?

— Передал подарок для Семена. В честь окончания учебного года. Мы опоздаем, — сокрушенно качает головой, закрывая глаза. — Я посплю. Пробка просто бесконечная.

Она засыпает мгновенно, едва прикрыв свои веки, отправляется в царство Морфея. Я любуюсь ее приоткрытыми губами, подрагивающими ресницами и небольшой складкой, возникающей всякий раз, когда во сне она хмурит брови. Такой ли я представлял свою будущую супругу? Нет, потому что она превзошла все самые смелые ожидания. Я останавливаюсь перед домом ее лучшей подруги, и с удивлением смотрю на свои пальцы, подрагивающие на руле, и, сделав глубокий вдох, касаюсь ее плеча, втайне надеясь, что она не проснется, тем самым оттянув самый волнительный момент в моей жизни. Черт его знает, что говорят мужчины, желая убедить свою женщину, что сумеют сделать ее счастливой, поэтому заметив ее распахнутые глаза, шумно выпускаю воздух, впервые теряясь в ее присутствии.

— Приехали? — бегло взглянув в зеркало и поправив свой макияж, Маша тянется к ручке, впуская в салон свежий вечерний воздух. — Пошли, нас наверняка заждались.

Я киваю, но продолжаю сидеть, видя, как девушка останавливается у ворот в недоумении сводя брови на переносице, не понимая, почему я не глушу двигатель, замерев истуканом.

— Сереж?

С каких пор я стал таким робким? Щелкнув замком, я неторопливо подхожу к ней, и хватаю за руку как раз в тот момент, когда она касается калитки:

— Подожди…

На ее лице мелькает целая вереница эмоций, и она закусывает губу, переводя взгляд на мои плотно сжатые пальцы, сместившиеся на ее запястье.

— Да что с тобой сегодня? — уж не знаю о чем она думает, но скрыть волнение ей не удается.

— Прежде чем мы зайдем, я хотел тебя кое о чем спросить, — добровольно нарушая выстроенный план, опережаю события, желая оставить этот момент в своей памяти, как самый интимный, скрытый от глаз окружающих.

— Про Антона? Я же сказала, что он просто передал подарок от Медведева…

— Нет. Это здесь ни при чем, — кажется, я слегка краснею, чем еще больше пугаю свою спутницу. — Маш, я… Я не знаю, что нужно говорить и планировал все иначе, но, — достав бархатную коробочку из кармана брюк, распахиваю крышку, улыбнувшись, когда она, ахнув, прикрывает ладонью губы.

— Ты что? — быстро моргая, она в неверии разглядывает кольцо, усыпанное бриллиантами.

— Я не обещаю, что со мной будет легко… Но клянусь сделать все, чтобы ты не пожалела, если все же решишь согласиться… — стирая указательным пальцем слезу, скатившуюся по ее щеке, говорю то, что не слышала от меня ни одна другая женщина. — Я уже не смогу без тебя, без разбросанных Семкой трансформеров… Даже Дюк, сгрызший три пары моих ботинок… В общем, ты нужна мне Маша Медведева. Подожди, — заметив, что она собирается что-то сказать, останавливаю ее, нежно касаясь губ, и делаю то, о чем не смел и помыслить. — Ты лучшее, что когда-либо было в моей жизни. Выходи за меня.

Есть вещи и события, которыми хочется поделиться со всем миром: окончание школы, покупка квартиры, первый подписанный контракт. А есть то, что принадлежит только нам: ее легкий кивок головы и робкая улыбка, протянутая ладонь и идеально севший на палец золотой ободок, мое испачканное землей колено и громкий смех, наш поцелуй, обещающий стать началом чего-то нового… И пусть за воротами собрались все ее близкие, мечтающие услышать мое признание, чтобы после вручить ей заранее уготовленные цветы, пусть молоденький парень, нанятый мной для запуска фейерверка, ждет моего сигнала, сейчас я считаю таким правильным прижимать к себе растроганную женщину под сенью раскинувших ветви берез в полной тишине и безмолвии. Женщину, которой принадлежу окончательно и бесповоротно, без единого шанса на теперь никому не нужную свободу. Женщину, которую люблю, хоть и считал невозможным когда-либо добровольно сдаться чьей-то власти.

— Теперь пошли. Сейчас твоя Света будет меня убивать..

Маша

Мы решили пожениться в июле. Вопреки первоначальному желанию обойтись тихим семейным празднеством, спустя три дня после помолвки, я начала борьбу за лучшего свадебного координатора, чей график был плотно забит до начала сентября. Все-таки в союзе с богатым бизнесменом есть свои неоспоримые плюсы: утроив гонорар, я выдохнула, переложив всю ответственность за организацию на хрупкие плечи Ульяны Андреевой, милой, знающей свое дело женщины, начавшей активную деятельность уже спустя десять минут, после подписания договора. Мне полагалось составить списки гостей, определиться с цветовой гаммой, выбор которой и по сей день не дает мне покоя, и в течение суток решить, где я мечтаю заключить наш с Сережей брак. Потратив целый вечер на споры с будущим мужем, мы все же сошлись на выездной церемонии, обещающей стать просто сказочной, если рожденные в моей голове картинки вдруг совпадут с реальностью.