Подъем (СИ) - Стасина Евгения - Страница 11

— Прости, — торопливо запахивая свою блузку, говорю как можно мягче.

Он не произносит ни слова, все еще шумно вдыхая воздух, отчего его грудь вздымается так часто, словно он только что пробежал марафон. Я никогда прежде не оказывалась в подобной ситуации, и теперь мну край своей юбки в попытке хоть чем-то занять руки. Мое общение с мужчинами сводится к многолетней близости с мужем и неопытным первокурсником, считающим себя успешным дон Жуаном. Так что мне не известно, что говорят человеку, которого сначала поманили ухоженным пальчиком, с черным лаком на аккуратно обработанных ногтях, а после прервали в ту самую секунду, когда его мозг, опережая игру огрубевших от работы пальцев, дорисовал картину в самый ярких красках, доступных воображению.

— Я закажу такси, — так и не решив, уместно ли будет сейчас извиниться или сделать вид, что не произошло ничего серьезного, я предпочитаю поскорее покинуть его квартиру, успокоившись лишь тогда, когда двери лифта смыкаются передо мной, оставляя Егора на шестом этаже панельной многоэтажки. Дура, и мне с этим как-то дальше жить… Что я творю? Знаю, что устрой он мне скандал — был бы абсолютно прав, ведь на протяжении нескольких недель я всячески поощряла его на дальнейшие действия, писала глупые СМС с пожеланиями сладких снов, весело делилась с ним событиями, произошедшими за день, словно крича ему: «Посмотри, я настроена очень серьезно!». А на деле сбежала от него как последняя трусика, так и не найдя нужных слов, чтобы хоть собственным раскаянием немного потешить его задетое самолюбие. Прислонившись лбом к холодному окну вечернего трамвая, я раздумываю над тем, что с самого начала повела себя абсолютно не правильно. Вместо того чтобы заняться саморазвитием, я пошла по пути наименьшего сопротивления — устроилась на рутинную работу, завязала роман с тихим и неприметным ухажером, посвящая оставшееся время бытовым заботам. Будь я мировой знаменитостью, я была бы позабыта своими верными фанатами, закрывшись в дальней комнате трехэтажного особняка, где бы в обнимку с семейным альбомом оплакивала девять лет жизни, в которой был Андрей Медведев. Света оказалась права — я выбрала ни ту работу и подпустила к себе ни того мужчину. Заблуждалась она лишь в одном — дело не в толщине его кошелька, а в полном несоответствии выстроенным в моей голове стандартам. Окажись он сантехником из местного ЖКХ, но обладай при этом должной харизмой, я бы закрыла глаза на то, что он не водит меня по дорогим ресторанам. Да и, вообще, это никогда не было для меня важным… Не закрутись тогда карьера моего мужа так удачно, мы, может быть, до сих пор были бы вместе, растили Семена и не допускали мысли о расставании.

— Чего это ты так рано вернулась? Я сегодня тебя не ждала, — встречая меня в прихожей, удивляется Анна Фёдоровна, вызвавшаяся посидеть с внуком во время моего отсутствия.

— Голова разболелась и дико захотелось домой… Вы уж простите, что зря оторвала вас от домашних дел, — снимая верхнюю одежду под ее цепким взглядом, стараюсь казаться как можно беззаботней. — Выпьем чаю? На улице жуть, как холодно.

Свекровь не дает мне заняться приготовлением, собственноручно заваривая ароматный напиток и ставя вазу с печеньем в центр стола.

— Ты ведь знаешь, что я всегда готова тебя выслушать? Дать совет, если понадобиться, — пытливо меня изучая, начинает она разговор.

— Знаю, — киваю, делая небольшой глоток горячего чая.

— Так, говори… Вижу ведь, что тебя что-то мучает.

— Анна Федоровна, у меня, правда, все хорошо. Не стоит обо мне беспокоиться.

— Знаешь, Маша, я никогда тебе этого не говорила, но, думаю, сейчас самое время. Как бы я ни хотела, чтобы рядом с Андреем была именно ты, как бы я не мечтала, чтобы вы подарили нам еще одного внука, вместе старели и любили друг друга, как прежде, я думаю, что без него тебе будет лучше. Ты молодая, красивая женщина, достойная куда лучшей жизни, нежели ждать вечно занятого супруга у окна. Он всегда тебя недооценивал, принимал, как должное твою любовь, ставя на первое место свои желания. А эта Рита — прекрасное средство спустить Андрюшу с небес на Землю. Думаешь, он не взвоет, когда окажется на твоем месте? Будет локти свои кусать, вспоминая, какой заботой был окружен и какую женщину потерял…

- Это уже и неважно… Как бы у них ни сложилось, для нас нет пути обратно… И я вовсе не из-за этого переживаю… Просто я вдруг задумалась над тем, что растрачиваю себя впустую, не получая отдачи… Не отдаю себя любимым занятиям, до ужаса боясь глобальных перемен. Вышла на работу в захудалую конторку и даже не стремлюсь куда-то продвинуться. Может быть, мое место действительно у плиты?

— На этот вопрос сможешь ответить лишь ты сама. Сколько бы в тебя ни верили близкие — ты обречена на провал, пока сама не поверишь в собственные силы, — пододвигая ко мне печенье, отвечает женщина. — Я за столько лет работы в роддоме повидала разных женщин: успешных, не очень, несчастных и окрыленных, одиноких и замужних… Человек сам волен выбирать, по какому пути идти. Все зависит лишь от того, насколько он готов к риску.

— Я всегда поражалась бесстрашием Андрея. Эти кредиты, бизнес… Мне бы не хватило духу, поставить на карту все ради достижения иллюзорных целей.

— Андрюша с детства такой: продумывает наперед, как бы получить наибольшую выгоду. Вот Сережка был его полной противоположностью — всегда прятался за спину брата, опускал руки, стоило возникнуть препятствию на пути. Он ведь был очень болезненный, в сад толком и не ходил: то ОРЗ, то ротавирус… Из больниц не вылезали. Вот и повелось у нас в семье всегда его оберегать. Андрей гонял местных мальчишек, вечно шпыняющих его брата, а я все свои силы клала на повышение его иммунитета. Обивала пороги, чтобы получить путевку в санаторий…

— Вы никогда не рассказывали мне о нем, да и Андрей обходил эту тему стороной… Мы ведь с ним толком и не были знакомы…

— А что тут говорить… Опекаемый всеми родственниками, он вырос тепличным и неприспособленным к жизни. Он и в институт-то с трудом поступил, да и закончил его чудом… В двадцать один привел в дом расфуфыренную подружку, заявил, что у них любовь… И ведь любил, а она из него веревки вила — таскала за собой по клубам, высмеивала его попытки получить диплом… А через пару месяцев бросила. Так он и пристрастился к выпивке. После нее у него, конечно, случались романы, но забыть свою Виолетту не смог. Два года угасал на наших с отцом глазах… Проглядели мы его Маша, — я молчу, размышляя над тем, как же тяжело родителям принять подобный выбор собственного ребенка. — Видеть, как твои дети допускают ошибки и набивают себе шишки — всегда больно. Оттого и не принимаю я решение Андрея, знаю, что ничем хорошим его роман не закончится… Одного сына я уже потеряла и теперь видеть, как старший ребенок собственными руками рушит свою жизнь для меня невыносимо трудно.

— Кто знает, может, Рита еще сумеет вас переубедить? Вдруг она ни так плоха, как вам кажется.

— Я уже жизнь прожила и не так-то просто меня провести. У меня лишь одна невестка и другой мне не надо, — тепло улыбаясь, заявляет свекровь и встает из-за стола, оставляя меня наедине со своими мыслями.

В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда с первыми лучами солнца измученный размышлениями мозг все-таки выдает единственно верное решение — пора что-то менять. Мое воскресное утро началось именно так — я проснулась мгновенно, подгоняемая азартом и нетерпением, спрыгнула с нагретой кровати и засеменила босыми ногами по прохладному полу к своему ноутбуку. Идея возникла настолько внезапно, что пальцы не успевали стучать по клавиатуре, вбивая в поисковик печатаемые мной запросы. К полудню я уже имела четкий план и твердую убежденность, что рискнуть все же стоит.

— У тебя что, пожар? — плюхаясь на диванчик в выбранном мной кафе, интересуется Света. — Половина второго! Я не встаю по выходным раньше часа дня!

— Прости! — протягиваю я, складывая ладони в умоляющем жесте. — Но я не могла ждать! Света, я решила уволиться!