Клинком и сердцем. Том 1 - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 10

– Призвать… Призвать Баргота из-за Грани! Ритуал на крови! Кровавый ключ к порталу! – взвыл Морхальт, и Грегор отшатнулся, не в силах поверить услышанному.

Призвать… Баргота? Денвер что, обезумел? Впрочем, он, конечно, обезумел, если поднял руку на королевскую кровь, но, но…

– Зачем ему это?! – все-таки не выдержал он.

Теоретически дух должен был говорить непременную правду, но только ту, что известна ему лично. Если Морхальт не знал, чем руководствовался Денвер, он бы не ответил, но подобие лица, уродливо проступающее на призраке, исказилось в злобной гримасе.

– Баргот одарил бы своих верных! – рявкнул Морхальт и задергался в «сети» так, что Грегор на какой-то миг усомнился, выдержит ли заклятие. – Мы получили бы силу! Могущество! Покарали бы каждого, кто осмелился помешать…

«Видит Претемная, какая же… какая же немыслимая, чудовищная и глупая подлость! Кристиан, Криспин… Малкольм, Малкольм, Малкольм! Ради силы, ради власти… Прямая ветвь Дорвеннов пресечена! Кто теперь взойдет на трон? Денвер, клянусь, ты будешь молить о смерти, как о высшем благе!..»

– В чем была твоя роль?

– Я разработал ритуал, – выплюнул призрак. – Я нашел его в старых трактатах! Они бы ничего, ничего не смогли без меня! Это я расшифровал записи служителей Баргота! Я, я приносил первые жертвы! Думаешь, было легко? Остальные пришли на готовое, это я все сделал так тихо, что никто не обеспокоился пропажей брюхатых бродяжек! Столько лет! Столько лет…

Грегора замутило, и он еще сильнее стиснул пальцы, услышав, что планка ветхого кресла хрустнула.

– Вы разработали ритуал? – переспросил он негромко. – Проклятье… зачем? Морхальт, старый вы негодяй, вы что, не понимали, что откройся ваш секрет – и не отмылась бы вся ваша семья?! Ваши дочери? Ваши внуки?

– Дочери? Внуки? – недоуменно переспросил призрак, словно не понимая, о чем речь, и вдруг расхохотался. – Семья? Да что мне за дело до этих пустышек, видит Баргот! Пусть бы хоть передохли, все равно от них никакого толку! Я пытался сделать из них что-то настоящее! Но не вышло. Бесполезная шваль, хоть и моя кровь! Это я нашел формулу призыва, я смог перестроить ритуал под жреца-некроманта! А теперь я стал им не нужен, будь они прокляты! Старый – сказали они! Слабый… бесполезный…

– Кто «они»? – уточнил Грегор, которого тошнило от ужаса и гадливости, но он старательно запоминал каждое слово.

– Денвер! Эта сучка Уинн! Да вся ее заслуга только в том, что она доставала деньги! И еще крутила болваном Адальредом! Она должна была заставить его открыть портал Академии в Озерный край! Кольхаун! Ривердейл! Солиньи! Мерзавцы! Твари неблагодарные! Все меня бросили, а когда понадобился – прибежали! Конечно, ни с кем другим бы мальчишка так легко не пошел…

Морхальт выплевывал имена, даже не сопротивляясь. Страшный и жалкий в своей обиде на бывших соучастников, он не пытался скрыть ничего. К огромному облегчению Грегора, ни Эддерли, ни других преподавателей, кроме Денвера, в списке мстительного духа не было. Двое-трое полузнакомых некромантов, пара целителей, один, кажется, разумник. Ну что ж, на память он не жалуется, все понесут кару! Кстати, а как же любимый ученик Морхальта?

– Роверстан? – с некоторой надеждой подсказал Грегор, и призрак скривился.

– Этот слюнтяй? Господин Белая Мантия? Чистоплюй непорочный? Да вы обезумели, Бастельеро! Скорее уж на поступок способны вы, чем он… Ему бы и магистром стать не удалось, если бы не протекция канцлера. Доверить ему что-то серьезное?!

Лицо Морхальта исказилось в презрительной усмешке, и Грегору на короткий неприятный миг вдруг показалось, что он смотрит в зеркало.

«Претемная, что за чушь!»

– Убирайтесь, – уронил он, сбрасывая сеть, и отчаянно пожелал Морхальту самой темной и холодной окраины в Садах, а еще лучше – преисподней.

Видит Претемная, старый мерзавец не заслужил ничего иного!

Последний раз отчаянно взвыв, дух Морхальта исчез, а Грегор, поборов омерзение, упал в кресло и, нащупав бутылку карвейна, отхлебнул прямо из горлышка. Самое паршивое только начинается, может понадобиться все его сила, а лучшего и при этом безопасного стимулятора для восстановления энергии еще не придумали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Уинн… – прошептал он. – Адальред открыл портал ей, значит, он и для меня это сделает. Я был прав, Кристиан уже мертв, раз порталы были завязаны на его кровь. Но я должен забрать тело. И закрыть этот барготов лаз в Запределье. Вот именно барготов, да! К самому, значит, Проклятому решили постучать с черного хода, господа? Ну, так я вас прямо к нему и отправлю. Всех, до кого дотянусь!

Карвейн обжег желудок, ни капли не опьянив. Грегор встал, уже не чувствуя слабости, только ярость и желание немедленно действовать. Райнгартен уже должен быть в Академии, он сможет закрыть портал, если тот все еще действует.

Но прежде, чем выйти, он подошел к мертвецу и тщательно запомнил отпечаток алой силы, медленно гаснущий в энергетических сплетениях Морхальта. Кто бы ни приложил мерзавца, Грегор не собирался ставить ему в вину именно это, однако очень хотел найти неизвестного. Чем больше прояснится все, что здесь случилось, тем лучше.

«А ведь кое в чем старый мерзавец Денвер был тогда прав, – шепнула непрошеная подлая мысль. – Такое и вправду лучше скрывать от профанов. Стыдно за собратьев-магов…»

Морхальт нелепой и страшной грудой лежал на вытертом пыльном ковре, слепо глядя в потолок. Всего лишь еще один мертвец из тысяч, виденных Грегором. Что бы ему не сдохнуть несколько десятилетий назад с его гениальным, но нечеловеческим умом и талантом к медицине? Как? Ну как можно было одним и тем же мозгом совершать великие открытия в родовспоможении и исследовать ритуалы Баргота? Спасать одних женщин и безжалостно потрошить других?

Грегора давно уже мутило, не помог и карвейн, а стоило представить, что найдут рядом с флигелем-лазаретом – вовсе затошнило. «Брюхатые бродяжки»… Сила и души не рожденных еще младенцев – величайшая энергия и самая отвратительная по способу добывания. И это целитель?! Его же считали не просто гением, а бескорыстным творцом, всю жизнь и семейное состояние положившим на благо науки! За это прощали и отвратительный характер, и жесткое управление гильдией.

Отчаянно захотелось выпить еще карвейна, однако резерв быстро заполнялся, у Грегора с этим всегда было отлично, а вот опьянение сейчас только помешало бы. Денвер! Срочно отыскать эту тварь, а с уликами в особняке пусть разбираются другие!

«А ведь я только что убил деда своей будущей жены, – пришла еще одна усталая и непрошеная мысль. – Айлин лучше не знать об этом деле ничего! Слишком оно мерзкое, кровавое, отвратительное… Я бы не постыдился этого убийства в ее глазах, но ведь придется рассказать обстоятельства. Слава Претемной, что они с дедом не были близки. И неудивительно, пожалуй, что дочери его оставили. Или чувствовали что-то, или даже знали… Он и вовсе считал их, профанок, недостойными внимания. Хотя странно… Айлин же не просто магесса, она необыкновенно талантлива. Уникальна в даре! Почему Морхальт говорил обо всех своих потомках одинаково презрительно, словно забыл о ней? Но это к лучшему, определенно к лучшему! И хватит об этом ублюдке…»

Отряд Аластора добрался до столицы к полудню. Но еще за пару часов до того, как вдали показались высокие городские стены, стало понятно, что в Дорвенне неладно.

– Эй, парень! – окликнул Аластор угрюмого возчика телеги, нагруженной всяким домашним скарбом, уже третьей или четвертой, попавшейся навстречу. – Что в городе творится?

Тот глянул исподлобья, но не ответить дворянину не посмел, разумеется.

– Худо дело, ваша светлость, – бросил мрачно. – Демоны! А еще пожары и барготовы мародеры, чтоб их те же демоны и сожрали.

– Демоны? – вскинулся Аластор. – А ну-ка подробнее!

Вытащив монетку из поясного кошеля, он кинул ее вознице, и тот, без всякой радости глянув на целую серебрушку, между прочим, принялся рассказывать. Спокойно, устало и от этого очень убедительно. Как сразу в нескольких частях Дорвенны открылись разломы в другой мир, откуда полезла всякая нежить и барготовы отродья. Как начали вспыхивать пожары, потому что уследить за огнем в разрушенных домах не всегда удавалось, да и лихой люд вечером вышел на улицы, пользуясь тем, что страже не до них. Как принялись громить лавки, конторы менял и трактиры, а потом утром, опьянев от хмельного питья и безнаказанности, некоторые улицы перегородили телегами и срубленными деревьями, крича, мол, если король и лорды не могут справиться с демонами, так простые люди сами возьмут в руки секиры да мечи.