Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет... (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 41

— Что он тебе сделал? — странно, но прежние эмоции парня мгновенно утихли.

Испарились. Вместо них появилась жесткость во взгляде и жуткая хмурость на лице.

— Ничего, — как и в прошлый раз, когда Ян задавал этот вопрос в пустой аудитории, я отрицательно покачала головой. Естественно, он мне не поверил.

— Изнасиловал? — поинтересовался Ксиан, не отрывая взгляда от моих глаз. Мне показалось, что он пытался заглянуть мне в душу. Более того. у парня это вполне успешно получалось.

— Не твое дело, — раздраженно цыкнула, с головой укрываясь одеялом. Не хотела видеть жалость в его взгляде. Хотя, может, Ксиан не будет жалеть. Посмеется.

Словестно уколет. Я до сих пор не могла предвидеть поведение этого человека, но, все равно, никакой его реакции не желала. То, что сделал со мной Медичи, являлось моей слабостью. Унижением, о котором я не хотела распространяться. Не хотела думать о том, что, по сути, сделала это по своей воли и тогда так невыносимо сильно хотела от Винченсо чего-то большего.

— Я и так уже влез не в свое дело, когда впервые заговорил с тобой, — я ошарашенно охнула, когда Ксиан поднял меня, так словно я ничего не весила, и усадил к себе на колени. При этом, я все так же была укутана в одеяло, из-за чего была больше похожа на зверька, скрывающегося в ворохе смятой ткани.

— Отпусти, — я завозилась, но парень лишь сильнее прижал меня к себе, так, что у меня даже позвоночник хрустнул.

— Тише, Гвидиче, — его ладонь обвила мою талию, крепче прижимая меня к крепкому торсу. — Посиди так немного.

— Мне неудобно, — я соврала. В руках Ксиана мне почему-то было очень даже уютно и тепло, но я все равно предпочла вырваться и сползти на пол.

— Дрессировке не поддаешься и на руки не идешь? — поинтересовался парень.

— Я, по-твоему питомец, чтобы поддаваться дрессировке? — раздраженно фыркнула.

— Что-то вроде того, — сказал Ксиан, после чего поинтересовался: — Так что ты хотела спросить о Медичи?

У меня было огромное желание возмутиться на предыдущие слова парня, но куда больше меня влекла возможность узнать желаемое.

— Какие отношения были у Винченсо и Фелисы? — спросила, поднимаясь с пола.

— Их отношения?.. — Ян задумчиво приподнял бровь. — Наверное, на этот вопрос я ответить не смогу. Я даже рядом их никогда не видел. Но, кажется, Медичи твою сестру ненавидел. Хотя меня она тоже раздражала… Прости, Гвидиче, но, кажется, ее вообще никто не любил.

— Почему? — я вспыхнула и, несмотря на то, что перед этим собиралась сесть на кровать, решила все же остаться стоять пои этом раздраженно топнув ножкой. Не нравилось мне, когда о Фелисе так говорили. — Она была хорошей девушкой. Лучше многих.

— Это ты так считаешь.

— Хочешь сказать, что я плохо знала свою сестру? — я задала этот вопрос, хотя у меня уже был на него ответ. Да, я плохо знала Фелису и, судя по тому, что я услышала и тем отрывкам фраз, которые произнес сам Винченсо, сестра была не такой, как я считала. Возможно, за ней скрывалось нечто такое, что позже приведет меня в ужас, но пока я полностью не разобралась в ситуации, не хотела надумывать лишнего и считать Фелису плохой. Она была для меня очень дорогим человеком и не заслуживала того, чтобы я в ней так просто усомнилась.

— Я ничего не утверждаю. Не сказал бы, что я хорошо знал твою сестру, но по этому поводу я не особо жалею, — Ян безразлично пожал плечами.

Я скрестила руки на груди и прикусила губу. Ксиана я считала таким же причастным к самоубийству Фелисы, как и Медичи. Скорее всего, Виненсо знал, что происходило с моей сестрой, но, даже несмотря на мою просьбу, помогать ей не стал. Этим он обрек ее на мучения. Ксиан же точно был осведомлен о том, куда втянули Фелису. Она бегала за ним и сама просила помощи. а парень отнесся к ней с безразличием. Да, Ян ничем ей не обязан, но разве он не понимал, что моей сестре было тяжело? Почему в те моменты, когда моя сестра нуждалась в спасении, он ничего не сделал, зато, сейчас сидел у меня? Я показалась ему более забавной? Ксиан так развлекался? Одна сестра умерла и теперь он наблюдал за мучениями второй?

— Почему ты спрашивала про Фелису и Медичи? — поинтересовался Ян, разрывая ту тишину, которая возникла в комнате.

— Хочу уничтожить этого подонка, — ответила бездумно, но искренне. Мысленно я добавила, что так же желала мучений и Ксиану. Чтобы он страдал и искал помощи, но все от него отворачивались. Чтобы он ощутил, каково было Фелисе, которая когда-то нуждалась в нем.

В голове проскользнула мысль, что я стала слишком циничной, но она меня не напугала. Вообще не вызвала никаких эмоций. Скорее я просто приняла, как должное то, что моя мягкость, присущая всем девушкам. просто взяла и испарилась. Ей больше не было места в моей голове. Теперь там царили ненависть и желание отомстить.

— Сильное заявление, — Ксиан присвистнул. — Но, может, ты не будешь идти против Медичи? Если хочешь, я могу помочь тебе спрятаться и он тебя больше не найдет — Винченсо не всесилен и у него так же есть слабые места, — я буркнула и все же забралась на кровать. Легла в уголок и скрутилась клубочком, продолжая кутаться в одеяло. Последние слова Ксиана я проигнорировала. Солгу, если скажу, что не желала помощи. Я в ней нуждалась, но этому человеку не доверяла. Он не помог моей сестре, так с чего Яну помогать мне?

— Одно слабое место я знаю точно. Это ты Ромола, — сказал Ксиан. На меня он не смотрел. Все так же сидел на краю кровати, но теперь крутил в руке пачку с сигаретами.

— Ты имеешь ввиду то, что Медичи вроде, как неровно дышит ко мне? — я саркастично фыркнула. Слова Яна показались мне смешными. Нелепыми.

Последние дни, проведенные в этой комнате, я частенько прокручивала в голове слова Медичи. Думала об его татуировке и о прошедших годах, но убеждалась лишь в том, что он больной на голову психопат. Да, у меня было несколько приятных воспоминаний связанных с Винченсо, но их я могла пересчитать на пальцах одной руки. Куда больше я могла вспомнить издевательств, упреков и едких насмешек.

Чаще всего, Медичи относился ко мне так, словно я была не девушкой, а бесполым созданием. Сколько неприятных слов он мне говорил и сколько обидных поступков совершал. Втаптывал в грязь, морально унижал и уничтожал во мне девушку. Ноя с этим всем мирилась. Считала, что я для него человек равнодушный и у Медичи просто тяжелый характер, поэтому он так вел себя со мной. Тем более, я сама постоянно огрызалась. И мне сложно представить, что так можно обращаться с человеком, к которому есть симпатия.

Разве это вообще симпатия? Нет, скорее что-то бесноватое, агрессивное и опасное.

То, что разорвет на части и сожрет. Тем более, когда я обо всем этом начинала думать, вспоминала поступки Медичи. Многие из них меня пугали. Показывали, что у парня не все в порядке с головой.

Например, один случай произошел, когда мне было четырнадцать. Мы с Медичи только познакомились и я была под сильным впечатлением от него. Все же Винченсо являлся человеком неординарным. Очень харизматичным и влекущим.

Чем-то сродни взрыва, на который хотелось вечно смотреть и быть им уничтоженной. Поглощенной. Не странно, что вокруг него крутилось столько людей и девушки, чуть не визжали от счастья, если Медичи обращал на них внимание. Но, тем не менее, у меня была своя жизнь, которая так же набирала обороты и требовала моего внимания. Например, в то время у меня появился первый поклонник. Вернее, их было несколько, но особенно сильно выделялся Гуидо Гера.

Гуидо был одногодкой Винченсо. То есть, на тот момент, ему было восемнадцать и в нашей потрепанной школе он учился в выпускном классе, готовясь поступать в университет Бергамо. Именно Гера стал моей первой школьной симпатией и, наверное, это произошло не потому, что он был красавчиком. Нет, внешне Гуидо казался совсем непривлекательным. Но у него была прекрасная улыбка и он, как никто другой, умел красиво говорить. Порой он осыпал меня такими комплиментами, что я начинала светиться и расцветать. Да и мне льстило то, что я понравилась старшекласснику. Он делал так, что я ощущала себя нужной и красивой.