Одна (ЛП) - Арден Мари - Страница 11

— Хорошо. — Она делает паузу и ее глаза останавливаются на моей... груди? — У нас нет ничего настолько маленького, — Элейна кивает в район моей груди. — Возможно, мы могли бы заказать что-нибудь из детского отдела.

Не знаю, что сказать. Может, следует оскорбиться? Я не такая малышка.

— Уверен, все будет в порядке, — спокойно произносит Алекс.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я не волшебница. — Она пожимает плечами. — Сделаю все, что в моих силах. Что касается меня, вообще не понимаю почему Анна ее наняла. Она не одна из нас.

Я дважды моргаю, не уверенная, что расслышала верно, и не понимаю, почему в ее словах столько яда.

— Прекрати, Элейна.

— А что такого? — Ее зеленые глаза выглядят невинно. — В последний раз, когда я проверяла, это была свободная страна, и мы могли высказывать свое мнение по любому вопросу.

Алек кажется раздраженным.

— Просто выдай ей форму и пришли вниз ко мне, — резко отвечает он. Внезапно мне не хочется, чтобы мужчина уходил. Зеленые глаза Элейны напоминают мне взгляд змеи.

— Ладно, — выплевывает она.

Я не смотрю, как Алекс уходит, потому что Элейна идет в заднюю часть комнаты. Там к стене прикреплены несколько металлических шкафов. Она открывает ящик и достает белый верх.

— Вот. — Она даже не смотрит, передавая мне его. Я подхватываю часть формы прежде, чем она падает на пол. Элейна перемещается вправо и открывает другой ящик. В этот раз девушка достает черные брюки и безмолвно передает их мне. Я забираю предмет гардероба и сжимаю ткань в руках.

Элейна уходит прочь, стуча каблуками по полу.

Мне приходилось заниматься многими вещами: работа на фермах в сорокоградусную жару, рабский труд в жарких, как печи подвалах, выживание на потогонках... но я никогда не бывала в подобном месте или с подобными людьми.

Внутри меня все обрывается.

Глава 7

Эта одежда мне не по размеру.

Она не подходит и не потому, что слишком тесная. Хуже, слишком просторная. У меня нет ремня, поэтому импровизирую и запихиваю толстые свертки бумажных полотенец под пояс. Это помогает, но не слишком. Очевидно, что брюки сшиты на женщину намного выше меня. Нагибаюсь, несколько раз подворачиваю штанины, безуспешно пытаюсь превратить брюки в капри. Белый верх висит на мне, проверяю ярлычок под воротником. Размер М. В пятидесятый раз за день я в отчаянии, что такая миниатюрная. Ну почему я не могу быть хоть на дюйм выше? Тогда блузка заканчивалась бы повыше на бедрах. Пытаюсь заправить блузку в брюки, но это делает талию слишком объемной и привлекающей нездоровое внимание. Лучшей идеей кажется оставить блузку навыпуск, чтобы никто не смог сказать, что брюки слишком широки для моей худощавой фигуры.

Выгляжу как идиотка. Глядя в зеркало, вижу ребенка, который пытается притвориться взрослым. Делаю несколько успокаивающих вдохов, прежде чем заставить одеревеневшие ноги спуститься в обеденную зону. Направляюсь к Алексу, который вернулся в бар.

Его лицо искажается от комического ужаса, когда он видит мое приближение.

— Серьезно? — говорит он.

— Больше там ничего не было. — Нервно пожимаю плечами.

— Ты должно быть шутишь. — Он качает головой. — Ты тонешь в одежде! Все потеряют аппетит, глядя на тебя.

Знаю, что на лице мелькает обида, которую не могу удержать.

— Я поговорю с Анной об этом, — бормочет он себе под нос и смотрит на мои ноги.

— Разверни штанины, — инструктирует он. — Ты выглядишь смешно.

— Не могу. Я споткнусь, — признаюсь я.

— Ты выглядишь так, словно одежда поедает тебя заживо. — Он лишь качает головой.

Не отрицаю этого.

— Ладно, идем. — Он вздыхает.

Я помогаю Алексу пополнить нижнюю полку. Он передает мне первую бутылку.

— Осторожнее. Мы только что вынули их из холодильника, так что они будут немного скользкими и холодными.

Киваю. Я могу справиться с холодом. Убеждаю себя, что могу справиться с чем угодно. Поэтому, когда бутылка выскальзывает у меня из рук и падает на пол как лопнувшее яйцо, не могу удержаться от изумленного вскрика. Алекс смотрит на разбитое стекло и лужу коричневой жидкости, которая расползается быстрее, чем полчище муравьев на пикнике.

— Мне так жаль. Правда, я... — Я охаю.

Я в ужасе. В глазах появляется незнакомое жжение. Пытаюсь сморгнуть его, но оно не проходит.

— Мне так жаль, — шепчу я.

— Все в порядке. — Алекс касается рукой моего плеча. Его голос недовольный, но он не кажется рассерженным. — Возможно, нам следует пойти в другой зал, — вздыхает он.

Помогаю ему убрать беспорядок, вытирая блестящий пол, пока он не начинает сиять ярче, чем раньше.

— Мне жаль, — снова говорю, когда мы закончили. — Обычно я не такая неуклюжая.

Алекс с сомнением смотрит на меня через плечо. Он недостаточно хорошо меня знает, чтобы понимать, что я говорю правду. Я не неуклюжая. Я просто не могла позволить себе быть такой, пока росла.

— Давай переключимся на столики, — говорит он мне. Киваю, настроенная доказать, как быстро могу учиться.

Не путаю никакие заказы, что поднимает меня в глазах Алекса.

— А ты шустрая, — признает он. Толика уверенности возвращается, и я чувствую себя достаточно восстановившейся, чтобы побыстрее отдать заказ особенно раздражительному посетителю. Поднос у меня в руках заставлен пастой и сэндвичами с деликатесами. Внезапно цепляюсь ногой за низ штанины и со вскриком начинаю падать. Сильная рука ловит меня и тянет вверх, пока я не обретаю равновесие. Поднос все еще у меня в руках, но немного соуса пролилось из пиалы. Издаю облегченный вдох. Уверена, половина ресторана видела, как я только что чуть не шлепнулась на пятую точку. С пылающим лицом расставляю тарелки и поспешно бормочу: «Наслаждайтесь». Быстро возвращаюсь назад, пытаясь не запнуться о штанины, успевшие за час развернуться.

Алекс наблюдает за мной.

— Сегодня у тебя не очень-то получается, — хмуро говорит он.

— Знаю. Мне жаль. Это, это необычно для меня.

Обычно я очень умелая. Но опять же, обычно я в одежде по размеру. Подтягиваю брюки повыше, стараясь подтянуть и бумажные полотенца.

Алекс рукой останавливает меня.

— Это что бумажные полотенца у тебя в штанах? — недоверчиво интересуется он.

Замираю, решая – солгать или не стоит.

— Да, — отвечаю я.

Его глаза округляются, занимая почти половину лица. Он смотрит на меня, а я на него, пытаясь не показать смущения.

Его губы начинают дрожать, и он закусывает нижнюю губу.

Затем он хохочет.

Мне ничего не остается. Я тоже хохочу.

***

Возвращаюсь домой, когда время ужина осталось далеко позади. Я бы оставалась и дольше, если бы мне позволили, но Алекс не смог придумать для меня никаких заданий. Мне удалось избежать нескольких происшествий, когда приняла ключевое решение закатать штанины и скрепить их степлером. Они не разворачивались до конца моей смены.

Засунув ключ в ржавый замок, сильно налегаю на него, прежде чем замок поддается, позволяя мне распахнуть дверь. Шагнув внутрь, произношу: «Я дома». Не жду ответа, вероятно Нэт отсутствует. Завтра День труда, что подразумевает последний вечер, когда можно поразвлечься перед началом официального учебного года во вторник. Я привыкла к тихим местечкам. Мы с бабушкой обычно приходили домой только поспать. Даже когда жили в Миннесоте, наш маленький домик никогда не был шумным. Мы не уделяли слишком много внимания тому, чего там не было. Научились наслаждаться тишиной, ценить ее обыденность. Тишина была единственным спокойствием в нашей жизни.

Я оставила форму в своем шкафчике и снова была в джинсах и толстовке. Переодеваюсь в более комфортную одежду: спортивные штаны и короткую серую футболку. Наша комнатка небольшая, но совершенно очевидно у кого какая сторона. Моя сторона выглядит более пустой, аккуратной с немногими мелочами. Сторона Нэт – это взрыв цвета. Однажды нас навестил ее друг и назвал ее жизненное пространство «каким-то порождением клоуна». Ее небольшая односпальная кровать накрыта неоново-розовым покрывалом и дополнена неоново-зелеными наволочками. На стене висят несколько картинок в серебристых и оранжевых рамках, которые светятся в темноте. Ее стол загроможден лавовой лампой с индийскими спиралями, настольной лампой кроваво-красного цвета с Бетти Буп и коробкой от вчерашнего ужина на вынос. Со вздохом беру и выкидываю коробку от ужина. Я занимаюсь этим с тех пор, как она заселилась. Сомневаюсь, что Нэт вообще это замечает.