Бесценная Статуя (СИ) - Хант Диана - Страница 72

Там, во сне, я смотрю на свое отражение.

А отсюда, из сознания Истар Кроули, мне хорошо видно лицо отца. Нисона Клода Кроули. В тот самый миг, Нисон Клод — там, во сне, почувствовал взгляд со стороны. Исходящий из своих собственных глаз.

Я найду тебя, Иштар, — сказал он, глядя в голубой, почти белый, купол неба. — Пусть для этого мне придется пронзить само пространство и время, и родиться опять в качестве смертного!

В следующий миг я увидела маму, как я ее запомнила с детства: молодая, красивая, с золотыми волосами, в странных сверкающих одеждах она сидит, прижав колени к груди, на вершине высокой горы — горы, в которой сияет распахнутая в глубоком зевке пасть пещеры: временного пристанища отца.

Мама хмурит лоб, взглянула вниз, где фигура в бордовых одеждах дает обет, глядя в небо, и кивнула.

В тот же миг фигурка монаха неловко качнулась, и тяжело повалилась на землю. Странный ужас сковал меня — почему-то очень страшно взглянуть на упавшее тело вблизи. Потому что я знала откуда-то — это конец. Больше я не увижу сна его глазами. Я перевела взгляд на вершину горы — но она была пуста. Мама исчезла, как будто ее не было.

На шаттле Персефоны Атлант немедленно отобрал меня у Деммиза и положил на разложенное кресло, а Римма принялась приводить в чувство.

— Это варварство. Тара! На кого ты похожа? — бормочет робот. — Ты хочешь сказать, что они научили тебя так одеваться и принимать наркотики?! Эта планета дурно на тебя влияет.

— Тарочка, миленькая, ты как? — Римма теребит меня, в очередной раз измеряя пульс, давление и остальные данные, обвешивая все новыми и новыми датчиками.

— Вроде бы ничего, — улыбнулась я.

— Атлант, а тебе не пора страховать Эддара? — строго спросила Римма, и робот, с трудом скрывая свою радость, чуть ли не приплясывая, удалился. — Не думаешь же ты, что он останется у Цалибу на ночь? — подруга подмигнула мне.

— Если бы ты знала ее хотя бы так, как я, поняла бы, что она и мертвого уговорит.

— Ой, брось. Наш капитан тоже… Не лыком шит, или как правильно сказать?

Мне наконец-то стало настолько лучше, что я смогла самостоятельно уединиться в душевой кабине, а потом с удовольствием оделась в комбинезон. Надоели все эти зиккуратские ритуальные тряпки. Год ничего, кроме джинсов носить не буду!

Деммиз и Атлант поджидают капитана, где-то там, у дворца Цалибу.

Левочка сидит за пультом управления, наготове, чтобы в любой момент набрать команду на взлет.

Римма как может, скрашивает мне томительные часы ожидания, рассказывая о моих поисках, о том, как они покупали на невольничьем рынке Эстель, и как она их за это отблагодарила.

— Представляешь, только мы встретились, наконец, с капитаном и Левочкой, появляется эта наладка! И еще хватает наглости подойти к нам, спросить, мол, долго мы собираемся на нее обижаться, и кто в жизни не ошибался, и что все имеют право на последний шанс. Я думала, Эддар ее убьет! Но Левочка его опередил — послал ее в такое место, что уши в трубочку свернулись.

— Ну, не преувеличивай, — подал голос из-за пульта управления механик. — По мадам было видно, что она только что оттуда!

— И что ей там самое место, ага!

Внезапно ожила рация на пульте управления. Я с облегчением узнала голос Эддара.

— Готовность к взлету номер один. Взлет через тридцать секунд.

Что значит, через тридцать секунд? А они как же? Те же вопросы я прочитала в глазах Ри.

— А вы, капитан? — озвучил мысли всех нас Левочка.

— А мы успеем, — раздался голос Атланта.

Губы подруги беззвучно шевельнулись, и скорее по их движению, чем по едва слышному шепоту, я прочитала одно-единственное слово:

— Дем…

Протянула руку и сжала ладонь Риммы. Подруга напряжена, как натянутая тетива.

Но Демиз появился практически через секунду.

— Чем вы слушаете? По местам! — скомандовал нам. — Умница, — добавил он Юдвигу на плече.

Шаттл мягко, почти неощутимо оторвался от земли и завис в воздухе. Следующим в него запрыгнул Атлант, и только вслед за ним показался Эддар. Вздох облегчения с шумом вырвался из моей груди одновременно со звуком закрываемого шлюза. Эддар держит в могучих руках безвольно повисшее тело Ишмы.

В следующую секунду, все, кто стоял, то есть мы все, потому что мы с Р и немедленно вскочили навстречу друзьям, оказались на полу. Хорошо, что Левочка успел нажатием кнопки подстелить на пол мягкие маты.

— Получилось, капитан? — оглянулся к нам Левочка.

— Да погоди ты! — возмутилась Римма. — Болван бесчувственный! Ты не видишь, что девушке нужна помощь!

Ишма и впрямь выглядит жутко, страшно. Хорошо еще, что женщина во Дворце помогла — Ишма крепко спит. Все тело бывшей рабыни в рубцах и кровоподтеках. Кровь запеклась, оставляя повсеместно бурые разводы. Я заметила, на ногах Ишмы стальные браслеты, от которых тянутся обрывки цепей. Эддар не стал применять лазерный резак. Судя по всему, он просто порвал цепи руками.

— Курс на Персефону, Левочка, — сказал он.

— А потом куда? — я подняла голову, впервые за все время взглянув на капитана. Он перехватил мой взгляд, сглотнул и отвернулся.

— А потом на самый последний пункт нашей эскапады — на гору Астарты. Да, да, не смотри так на меня, Левочка, все получилось!

— У нас есть часов восемь — как раз, пока спит несравненная Цалибу, — сказал Эддар.

Все мы, за исключением Ишмы, спавшей в лазарете под пристальным наблюдением Мини и Мики, собрались за столом в кают-компании. На столе лежат с таким трудом добытые драгоценности.

Венец Шугур, налобная лента «Прелесть чела», золотая баночка с притираньем для глаз «Приди, приди», двойная золотая подвеска на шею, сетка «Ко мне, мужчина, ко мне», лазурное ожерелье и золотые браслеты. Ключ показал, что подлинными драгоценностями статуи Бравиш оказался Шугур, налобная лента и двойная подвеска. А среди сокровищ Иннатхи ими оказалось притиранье для глаз, лазурное ожерелье, браслеты и сетка на грудь.

— Всего лишь семь из десяти, — вздохнул Левочка, — Негусто.

— Ты рисковал, предлагая Иннатхе жезл и бич в обмен на Тару, — сказал Дем. — Откуда узнал, что подлинных у нее нет?

— Подлинных ни у кого нет, — ответил Эдгар. — Потому что подлинными располагает только Тара.

— Тара?! — все уставились на меня во все глаза. А мне все равно.

— Тара! — потрясла меня за плечо Римма. — С тобой все в порядке?

Я с трудом поняла, что они от меня что-то хотят. Не могу отвести взгляд от двух драгоценностей Иштар, такими знакомыми…

— Ты уверен, что «Лазурь» и «Нетти нне» — настоящие? — спросила я Эддара и взяла ожерелье в руки.

Капитан кивнул, но мог и не отвечать — стоило мне прикоснуться к сокровищам, как татуировки на руках вспыхнули голубым свечением.

— Какой интересный феномен, — наклонилась ко мне поближе Римма.

— Теперь ты расскажешь, как получила подарок от Богини? — тихо спросил Эддар.

— Это они, — невпопад ответила я.

— О чем ты?

— Эти золотые запястья, — сказала я. — И ожерелье… Это любимые украшения мамы. Она никогда с ними не расставалась.

— Ты уверена? — недоверчиво спросил Деммиз.

— Вон сколько было сделано копий, — сказал Левочка. — На каждой статуе практически весь набор. И это с учетом того, что «Тамар» мы так и не нашли.

Мне показалось, или Эддар в этот момент как-то по-особенному переглянулся с Демом?

— Это мамины. Точно, — сказала я. — Помните, когда мы приземлились, Юдвиг сказал, что здесь недавно проходила Лика? Юдвиг! — позвала я птицу. — Насколько давно?

— Для того, чтобы ответить, тебе необходимо иметь хотя бы отдаленное представление о летоисчислении на Арттдоумие, — важно ответила вредная птица. — А это невозможно.

— Но почему?

— Потому что у них другое измерение, Тара, — сказала Римма. — Мы не можем пока этого понять. К сожалению, — добавила она.