Бесценная Статуя (СИ) - Хант Диана - Страница 57

— Вот как? Для Персефоны? А где она? — раздался тонкий голосок с капризными нотками.

Обернувшись, Левочка сначала протер глаза, а потом обернулся к Дему:

— Хрена се… А че она здесь делает?

Демиз поднял глаза к сиреневому небу Зиккурата — мол, потом расскажу.

Эстель продолжала мило улыбаться, как будто они встретились с Левочкой на светском рауте.

— Значит, ты на Персефону сейчас?

Дем решил внести ясность:

— Ты с ума сошла, если думаешь, что мы отпустим тебя на корабль.

— А почему нет, вы же только и делаете, что жалуетесь на то, как я вам надоела, — надула губки Эстель, попутно любуясь на свое отражение в хромированной трубке, которую подняла с прилавка и сейчас использовала в роли зеркала, поправляя прическу.

— Во-первых, жалуешься в основном ты, — заметила Римма.

— А во-вторых, если ты полетишь с Левочкой, жаловаться начнет он, — подсказал с ее плеча Юдвиг.

— А если я начну жаловаться, — заметил Левочка. — Это для тебя добром не кончится. Я не наш добрый капитан, который в тот единственный день, когда согласился показать тебе корабль, лишился ключа!

— И хорошо, что не жизни, — подсказал Демиз.

— Нет, это невозможно, — закатила глаза Эстель. — Вы так и будете попрекать меня до конца жизни?

— Будем, — кивнула Римма. — Можешь не сомневаться.

— А рисковать кораблем — нет, — подвел итог Левочка. — Ну что, нашли, что искали, может в чепок?

— Да, осталась мелочь, — согласился Дем.

— Наконец-то, — простонала Эстель.

Римма отламывает кусочки ячменной лепешки и кормит ими Юдвига, который принимает угощение в лапку, и деликатно клюет, как самый настоящий земной попугай, к восторгу чумазых загорелых детей чайщика. Даже Эстель отложила нытье на потом, общаясь с местной ребятней. По всему видно, что Эстель старательно изображает то ли Мэри Поппинс, то ли нянюшку-Степанидушку, но так или иначе, самые выгодные ракурсы актрисы к ее досаде, уступают зеленой маленькой птичке с растрепанным золотистым хохолком.

— Что поделаешь, — деланно вздохнула Эстель, обращаясь к Римме. — Местное население — сплошь дикари. И это прописано в отсутствии культуры на генетическом уровне.

— Не переживай, — посочувствовала ей Римма. — Мы сейчас узнаем, как побыстрее тебя отсюда спровадить.

— Мертвый номер, Ри, — отозвался Левочка, который услышал Римму. Отсюда рейсовые не ходят — приказ Цалибу, правительницы.

— Ну так, — меланхолично протянул Дем, делая чайщику знак принести ещё кваса. — Отправим мадам с грузовым или почтовым…

— С ума сошел, — возмутилась Эстель, — Там же чертовски холодно или вообще вакуум!

— Ничего, теплее оденешься, — невозмутимо заметил пилот.

— Нет уж. Я лучше полечу с вами на Персефоне, когда вы закончите свои дела. Подбросите меня до ближайшей планеты…

— То есть, ты хочешь сказать, что полетишь с нами, когда мы отыщем, наконец, Тару и сокровища? — решила уточнить Римма.

Эстель хмыкнула. Она прекрасно поняла намек, как и то, что вопрос был риторическим.

— Боюсь, Эд на это не пойдет, — усмехнулся Деммиз.

— И на твоем месте я бы не показывался ему на глаза, — хохотнул Левочка.

— С Эдди я смогу договориться, — кисло, но широко улыбнулась Эстель, правда, особой уверенности в ее голосе не было.

— Очень сомневаюсь, — ответила не менее кислой улыбкой Римма.

Решено было доверить сборку и запуск мини спутника Левочке. Ему осталось приобрести пару деталей, и «с Персефоной можно будет договориться».

— По крайней мере, я восстановлю шаттл, — пообещал он. — И постараюсь собрать всю команду. Связь, понятно, ускорит процесс.

Если расчеты окажутся правильными, связь появится не раньше, чем через несколько дней. А поскольку каждый час на счету, ничего не поделаешь, придется идти к Иннатхе, Римма это понимает. И глядя на то, как Эстель манерничает с добродушным смешливым чайщиком, понимает, что да — вот с этим вот багажом. Конечно, можно распрощаться с Эстель здесь — и пусть добирается домой, как хочет — на почтовом, или каком другом, но Римма знает, что не сможет бросить актриску одну на этой негостеприимной планете. Хоть она и порядочная зараза, конечно, но один раз оказалась уже на рабских подмостках, и будет с нее. И Дем не сможет ее бросить, хотя Эстель оказалась настоящей профессионалкой по воспроизведению ультразвукового нытья, проникающего в самые потаенные глубины мозга. На прошлом привале Дем посоветовал Римме, как настоящему ученому ознакомиться с этим совершенно ненаучным феноменом поближе.

Так что хочешь не хочешь, а придется еще потерпеть мадам, пока они не найдут способ посадить ее на какой-нибудь рейсовый корабль и не отправить обратно к цивилизации. Если раньше Юдвиг со своими «знаками внимания» не спровадит ее в праздник.

— Знаешь, — сказал Демиз, уже ночью, в палатке, когда Римма уже почти заснула. — А ведь отправлять эту даму обратно в цивилизацию небезопасно. Эстель знает, что мы здесь за сокровищами Иштар, и сдается мне, далеко не все нам рассказала. Она знает, что значат эти сокровища, и знает, что на них есть заказчики. И если выкрасть самой их не удалось, она может организовать нам такую встречу на вылете с Зиккурата, что столкновение у Тритона покажется детскими игрушками.

— Что же делать?

— Что делать… Друзей держи близко, а врагов — еще ближе. Пусть будет с нами, пока не встретим капитана. Потом решим, как с ней быть. Сама понимаешь, брать ее на Персефону — тоже риск, хоть и меньший по сравнению с тем, чтобы выслать отсюда заранее.

— М-да, — Римма потянулась и прижалась к его боку. — Значит, терпеть…

— Терпите, терпите, птенчики, — прошептала Эстель и затянулась тонкой розовой сигарой, — из тех, что разжилась сегодня на рынке. Вообще она редко курила, ведь это так отвратительно сказывается на состоянии кожи и зубов, но последние дни оказались такими нервными, что стоило себя как-то наградить. Актриса прислушалась к звукам из соседней палатки — но ее попутчики уже замолчали.

— А с виду такие дураки, — ухмыльнулась она, — Хоть до чего-то додумались. Впрочем, куда вам тягаться со мной, с Эстеллой Звездной! — затушив бычок каблуком, она осторожно расстегнула молнию своей палатки.

ГЛАВА 16

Наихудшие мои опасения оправдались — путешествовать в Цал Исиды предстояло на верблюдах. Причем даже не верхом, то есть, не совсем верхом, а в некотором подобии ужасно тесных гибридов кибиток с палатками. Клетках каких-то, ей-прогрессу! То, что зиккуратские верблюды оказались огромными, куда больше тех, что мне довелось видеть на Земле, и среди них попадались как двугорбые, так и трехгорбые, положение спасало не сильно. Да, палатка на местных верблюдах получалась немного больших размеров, нежели аналоги в старинных художественных фильмах, но здесь также царит невозможная духота, и ужасно тесно! К тому же, к этой постоянной тряске привыкнуть совершенно невозможно. Нет пределов отсталости Зиккурата — неужели так трудно воспользоваться переносными кондиционерами, на солнечных батареях? Опять же и ночью удобно — днем заряжаются от солнечного света и попутно охлаждают, ночью разряжаются и согревают… Впрочем, им тут не до кондиционеров…

Ишма едет в такой же кибитке на верблюде, сзади, с двумя другими девушками из прислуги.

— Дуры, — коротко сказала о них она.

Попросила пересадить Ишму ко мне — противный Вест сделал вид, что не расслышал. Показала ему язык.

Скучно, пыльно, жарко. Приоткрывать тяжелые занавески не разрешается, «дабы не привлекать ненужного внимания».

Проклятый Яклин! Так вероломно изъять мой комбинезон! С львиной долей припасов, оборудования и оружия!! Вот уж где подлец! Хоть мы с Ишмой и сопротивлялись, как дикие кошки, не помогло. То, что чудом удалось спрятать, не очень-то утешает. Я осторожно выглянула наружу — едущий сбоку от моей импровизированной кибитки стражник не спускает с нее глаз.

Нет, привыкнуть к этой тряске, к этой духоте, и к этому неуместному вниманию невозможно! Впрочем, у меня, оказывается, есть альтернатива. На прошлой стоянке, в ответ на мои рационализаторские предложения Яклин пообещал, что если я намерена и дальше отвлекать его государственное внимание, то до следующей стоянки пойду пешком. Тогда я, понятное дело, благоразумно замолчала. Но внутренне не сдалась!