Сеня с планеты Земля (СИ) - Синтезов Евгений Викторович - Страница 12

- Все уснули?

- Идёт обработка ситуации.

- Да! Вроде бы была боевая тревога? Можно спросить, что происходит?

- Сейчас ваш допуск во время боевой тревоги в рубке позволяет только слушать.

- Ага, все молчат, значит. А потом?

- Потом вы получите право посылать запрос и комментировать в бегущей строке.

- А дальше?

- Дальше ваше место по боевому расписанию будет в кабине истребителя.

- Ну а сейчас я могу узнать, что творится?

- Читайте буквы, пожалуйста.

Так, что там ещё написано? Ага, встреча с крейсером бла-бла, цифры какие-то, капитан принимает на себя принятие решений. Умора! А раньше он тут для представительности возвышался? Вираж, старт авиации, снова гиперпереход…

- Куда переход? – уточняю у искина.

- Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

- А Олег?

- Вероятность успешного возвращения ноль, ноль…

Я не дослушал, перестал слушать после второго «ноль». Мы ведь даже не простились, хотя кто он мне? Куратор? Я ж ничего о нём не знаю. Что он сказал напоследок? Постой здесь. А раньше? Представь себя микробом. Человек за всех нас погибнет, а мне его и вспомнить нечем по-доброму. Внезапно, как выстрел, загремел голос Воя!

- Старик, попридержи лошадей, с нашей геройской гибелью снова получается какая-то ерунда.

Ему ответили. – Вечно у тебя всё не как у людей!

Повисла пауза, видимо, руководство обменивалось мыслями, непостижимыми для простых смертных.

Хотя кому-то вполне доступными, побежали буквы комментария. – Кэп, это Макс! Дайте мне сказать Вою пару слов, это важно!

Заговорил Кэп. - Вой! Олег! Они отозвались?

- А должны были?

- Макс хочет что-то тебе сказать, послушай, пожалуйста.

Из дальнейшего диалога я мало что понял, лишь по облегчённым интонациям сообразив в конце, что на этот раз нам повезло. Кэп радостно возвестил. – Отбой боевой тревоги. Бегите на палубу встречать наших героев.

Я почувствовал, что кресло меня отпустило, но особой радости мне это не принесло. Все ловко отталкивались и плавно плыли к выходу. Из положения «полулёжа над мебелью» исхитряюсь повернуться к девушкам, - можно мне с вами?

- Ой, что это у тебя? – Лилит указала пальчиком на мой потемневший на животе комбинезон. А котяра-то здорово напроказил! Вынимаю хулигана и, разжав ладонь, слегка толкаю его к девушкам. На волю кису выпускаю, гы! Совсем обалдевший котонавт прижал уши, расшиперил лапки с коготками, вспушил шёрстку. Первый космический кот парил через рубку под мой добрый мысленный комментарий: «Вот так-то! Не всё за вас собачкам отдуваться!»

- Ты его с Земли притащил? – воскликнула Мария.

- Только не я! – не принимаю на себя такого греха.

Небритый незнакомец ловко перехватил котёнка. – Побудет у меня до выяснения.

Мария и Грейс схватили меня за рукава, повлекли, Лилит стащила шлем, небрежно отбросила. Я обернулся взглянуть на диковинное устройство. Над креслами в невесомости плыл заурядный танкистский шлем а-ля «командир, у меня шапка разговаривает»!

- А как же? – не нахожу слов.

- Через импланты, - улыбнулась Фара, - тебе нужно было настроиться, поверить, а с ним это проще, проверено опытом.

Я уже начал привыкать чувствовать себя идиотом. Наверное, здесь это надолго.

***

Вой.

Штучка нашего умника выдала строчку неприятных на вид загогулин. За ними шло пояснение: «Символы галистолинского языка, одной из доминирующих рас соединённых миров. Первая четверть, 134 символа, описывают положение клана капитана корабля в системе власти Галистолина, а так же положение капитана в клане. Вникать не рекомендуется. Вторая четверть сообщения, 137 символов, приветствие всякому встречному, способному понять хотя бы его начало. Опасно для понимания. 4 символа – просьба и указание оказать заявителю всю возможную помощь. Третья четверть, 135 символов – выражение признательности и обещание страшных кар за отказ. И в конце ещё 140 символов непереводимой ахинеи».

Спрашиваю Кэш, - ну и что с этим делать?

- Запусти прогу на обратный перевод и попробуй до них доораться, - посоветовала моя боевая подруга.

Что ж, попробуем. Истребители уже вовсю резвятся, только на лыжах по крейсеру не катаются, хорошо, что нет у них лыж. Вызываю близнецов, те восторженно докладывают.

- Вой, эту срань кто-то от души отметелил! Башни систем ПВО свёрнуты, а в трёх местах, где они по идее должны быть, рваные дыры!

- Он пердит на 30% мощности одного двигателя из четырёх, в силовом отделении пробоины. Ещё гипердвигатель цел, но потому только, что его можно повредить лишь целиком с кораблём и какой-нибудь планеткой поблизости!

- Что у него с надстройками? – пытаюсь злорадствовать не столь откровенно.

- А фиг их знает, - смеётся Дирк, - отсутствуют!

Это совсем не гуд, что с глухого возьмёшь? Придётся орать.

- Так, фрицы, кончай балаган! – напускаю строгости.

- Яволь, хер Фасильефф! – немедленно реагируют истребители.

Не обращаю на это внимания, - Ганс, переключай связь на ретрансляцию и врубай на полную.

- Поставь им Рамштайн, - советует Дирк.

Переключаю программе задачу на обратный перевод и начинаю монотонно повторять, - неизвестный корабль, отзовитесь. Неизвестный корабль, отзовитесь…

- А то как засажу торпеду в силовой отсек, прямо в пробоину! – не выдерживает Кэш, в эфире заржал Дак – детский сад «Солнышко»!

Однако сообщение сменилось. «Внимание! Всего четыре символа – они очень серьёзно настроены! Если убрать несущественные в контексте ситуации смысловые слои остаётся вопрос: «Кто здесь?»

Вот какие это галистолинцы, если отвечают вопросом на вопрос? Ладно, как говорится, кесарю кесарево, а инопланетянину инопланетяни… э… короче, пора звать Кэпа. – Есть контакт, старик, гони посторонних из рубки.

Тот сразу вкурил без обычных тупых вопросов, через полминуты спросил, - кто это?

- Машина опознала язык Галистолина.

- Вот же нефигассе! – набрался от нас чудовище трёхглазое. – Всем бортам умолкнуть. Вой, включай аппарат.

Я выполнил команду, как и было сказано, молча, только строчку синхронного перевода оставил для общего развития.

Диалог получился не очень продолжительным, но перенасыщенным межзвёздными страстями. Вояки не смогли сразу принять тот факт, что по секретному военному каналу с ними разговаривают какие-то случайные штатские оболтусы.

Начали они с требования назваться, дабы доложить об этом командыванию, чтобы виновные понесли заслуженную кару для вящего укрепления безопасности Содружества.

Кэп неполиткорректно заявил, что более всего он дорожит безопасностью собственной шкуры, и что если военным больше нечего добавить, мы вернёмся к своим делам.

Вояки сменили тон. Запросто предложили сбегать к Плутону на исследовательскую станцию за помощью. А то в противном случае они вынуждены будут доложить…

На этом месте на крейсере задумались, а Кэп сказал, что даже если бы он совсем опупел и побежал к Плутону, пользы бы это не принесло никакой. Ну, кто он такой? Пошлют на станции дальше Альдебарана, и все дела.

Военные снова взяли короткую паузу и предложили сделку. Они точно никому ничего не доложат, если передадут Кэпу одноразовый пароль-вездеход. Ему нужно лишь послать сигнал, а кто его послал, никто не узнает.

Вот почему в самых неподходящих случаях меня как чёрт за язык тянет, а когда нужно, язык замораживает дисциплиной и субординацией? На этом месте нужно было ставить в разговоре точку без лишних слов – торпедой в борт. Сразу почувствовал, что эта история ещё выйдет нам боком.

Кэп дал отбой. Ребята сразу облегчённо загомонили, сказывалось пережитое нервное напряжение. Только Кэш проворчала сварливо, - а ведь хотел же торпедой, я видела!

Как всё-таки здорово просто возвращаться домой! На больших носителях пилоты чаще возвращаются на дозагрузку и дозаправку, нас же слишком мало, всё решается за один вылет.